Алексей Аксёнов - Периферия

Выслушав мои выводы, Николай задумчиво кивнул:

— Интересная версия, не хуже любой другой. Впрочем, не обольщайся — и не лучше тоже. Если Овсепян отмалчивается, значит, он и сам ничего толком не знает…

— Странная история, — сказал я. — Да у нас сейчас вообще много странного происходит. Взять хотя бы этот загадочный тайм-аут. В городе кризис, на счету каждый час. И вдруг ни с того ни с сего подарить врагу целые сутки…

— Это не тайм-аут, — возразил Николай. — Это пат. Мы заигрались в войну, забыв, что у Тёмных на этот счёт может быть своё мнение. Я не знаю точно, однако мне кажется, что в ответ на нашу охоту за "дикарями" Агон начал уничтожение штатских Светлых. Волшебница, убитая на Макаренко — однозначно работа Дневного Дозора. Мы рискуем получить город без Иных… Сам понимаешь, что Твердиславу это не нужно. Он вызвал Агона на переговоры. Тот согласился, но поставил условие о суточном перемирии… Обычные игры.

Я почувствовал, что Николаю сейчас до смерти охота с кем-нибудь поговорить на глобальные темы, и не ошибся.

— Отношения Дозоров, чтобы тебе было понятнее, можно уподобить отношениям США и СССР во времена "холодной войны", — начал он — Точнее, это сверхдержавы неловко копировали нас… Всё то же самое: накопление сил, борьба разведок, интриги… Но иногда стороны сходились в прямом противостоянии, и тогда американские самолёты накрывали бомбами советские сухогрузы в гаванях Вьетнама, а ракетчики с типично азиатскими именами — типа Ли Си Цын — валили "Фантомы"… Так вот, Оскол — это и есть Корея, Вьетнам или Афганистан для Дозоров.

— Преувеличиваешь…

— Да? Ну что ж, сам подумай: почему в городке с населением, не дотягивающим и до трехсот тысяч человек, оба Дозора состоят из трёх десятков сотрудников каждый? Для сравнения — всё черноморское побережье Украины контролируют всего две дюжины Иных.

— Сложная оперативная обстановка… — начал было я.

— Да, сложная. Вот только создают её лично оба руководителя городских Дозоров.

Мой собеседник несколько секунд помолчал.

— Знаешь, Светлый, что касается Твердислава с Агоном и их маленькой личной войны, то я всегда вспоминаю одну байку — именно байку, за историческую достоверность не ручаюсь… В своё время СССР имел великолепный подводный флот. Субмарины всё время оказывались в абсолютно ненужных, с точки зрения американцев, местах. И тогда Америка стала принимать меры. У них как раз поступила на вооружение новейшая лодка с исключительно крепким корпусом. Её предназначали для сверхглубоких погружений, для прохода сквозь арктический лёд, но она оказалась идеальным оружием подводной войны. Старомодный таран — и советские подводники навсегда уходили на дно Мирового океана. Эту лодку прозвали "убийцей субмарин"… В Москве рвали и метали, но никаких обвинений предъявить не могли — с глубины не возвращаются, а американцы всё могли списать на трагическую случайность. И тогда был найден ответ: в океане исчезло несколько уже американских подлодок Из экипажей не выжил ни один человек. Русские действовали проще: они торпедировали врага… Обе стороны, естественно, не стали предавать огласке эту необъявленную подводную войну, но с тех пор хитроумные янки стали несколько менее хитроумными.

— История поучительная, однако в чём аналогия?

— В том, что когда, например, в бою с оборотнями-браконьерами погибли твои старшие коллеги, Твердислав не стал передавать дело в Трибунал Инквизиции. Он предпочёл втихомолку отправить в Сумрак двух сильных Тёмных — тех, до кого смог добраться так, чтобы не подставить Ночной Дозор. Ты не знал? Разумеется, Дневной Дозор предпочитает не афишировать свои потери. Да и не было никаких Светлых киллеров, ожидавших в подъезде своих жертв. Всё сделано куда тоньше… Только вот и действия Агона были только "обороткой", ответной акцией… Эта маленькая война тянется уже почти сто лет, не прервавшись даже во время фашистской оккупации. За это время погибло несколько десятков рядовых дозорных с обеих сторон и без счёта штатских Иных.

Честно говоря, мне не очень нравились рассуждения Николая. Слишком уж много в них было застарелого цинизма, снова напомнившего мне об Инквизиторах.

И Тёмных.

Я не решился задать вопрос, но он и не потребовался.

Старый маг кивнул:

— Ты прав, Александр. Я — Тёмный.

Он замолчал, и я снова не рискнул ни о чём спрашивать. Однако через полминуты Николай заговорил сам:

— Много лет назад я служил в Дневном Дозоре одной маленькой европейской страны. Молодость, романтика… Однажды мой руководитель спланировал операцию против Светлых — гениальную и простую. В случае выигрыша Дневной Дозор получал право на пять-шесть воздействий первого уровня, а это гарантированный перехват баланса, обращение к Тьме пяти-шести миллионов людей. Однако с моей точки зрения операция имела один неустранимый недостаток — в ходе её проведения мне предстояло погибнуть.

— И…

— И я дезертировал. Ты бы так не сделал, я уверен. Все вы, Светлые — идеальные камикадзе. А я, как и положено Тёмному, был эгоистом до мозга костей и ставил собственное существование куда выше дела Тьмы. Тогда я и не помышлял о переходе на сторону Света. Мне просто хотелось выжить. Но Оордаз, мой начальник и учитель, слишком много поставил на эту операцию. Он играл втёмную, не ставя в известность никого из руководства, и рисковал не только карьерой, но и жизнью — провала бы ему не простили. Оордаз решил добиться силой того, что не вышло хитростью. И трое бывших коллег явилось по мою душу. Я убил их всех… Потом был Трибунал, и я первый и последний раз в жизни видел растерянных Инквизиторов — оказывается, Оордаз имел право наказать ослушника, но и я имел право защищать свою жизнь. Великий Договор вообще не регламентировал эту ситуацию.

У меня всегда была хорошая память на дополнения и прецеденты. Протокол N1 от 1848 года… так вот почему он был принят… Но всё равно, ни одна сила в мире не защищает Тёмных друг от друга.

— Я всё равно не понимаю, Николай. Ты мог бы остаться штатским магом, раз уж обвинения с тебя были сняты. Или стать Инквизитором, как это обычно бывает. Почему ты пошёл в Ночной Дозор?

— Я ненавижу дело Тьмы, — ответил он. Спокойно и негромко… вот только почему-то от голоса Николая повеяло мёртвым холодом. — Не стоило бы этого говорить… но ты слишком хорошо умеешь слушать, Следопыт. Среди тех, кого я тогда убил, была ведьма… Тебе ничего не скажет её имя. Но её хладнокровно натравили, надеясь, что у меня не поднимется рука защищаться… что моя любимая убьёт меня… Вышло наоборот. И я пошёл в Ночной Дозор, чтобы отомстить Оордазу, который заставил меня сделать это. И всем Тёмным, для которых подобное — норма. Я отмстил, сдал своего учителя с потрохами. Через две недели его не стало.