Алексей Аксёнов - Периферия

Мать его горилла, так этот урод владеет Бичом Яньло! Полновесное боевое заклинание второго уровня, два-три точных удара с гарантией развоплотят даже мага вне категорий. Комната маленькая, отступать некуда — кто-то из нас неизбежно оказывался в зоне поражения. Какой бы хорошей не была наша защита, на Бич она не рассчитана.

"Бабуин" не спешил нападать. Очевидно, он понимал, что даже если ему сказочно повезёт, он сможет уничтожить только одного дозорного, а остальные тем временем разотрут его в мелкую пудру.

— Убери плеть, придурок! — Я шагнул вперёд. Если ударит — то пусть по мне. — Мы пока никого из вас не убивали. Не сдашься — будешь первым!

Тёмный оскалился и замахнулся:

— Не подходи, гад! Развею!

— Не тупи, мы сильнее! Сдавайся, Тёмный — доживёшь до суда!

Вместо ответа "бабуин" наотмашь хлестнул по нам своим оружием. Я ждал этого и попытался перехватить руку на замахе, но удар по касательной, отозвавшийся во всём теле жгучей болью, отбросил меня в сторону. Падая, я успел заметить, как Тёмный снова замахнулся. Я мгновенно вскочил с пола, но в этот момент "бич" щёлкнул второй раз — прицельно, в полную силу.

По Инге.

Тело волшебницы, изломанное и скрученное, отлетело к стене, безвольно сползло по ней на пол. Инга не двигалась. Я увидел, как её аура, только что полная жизни и силы, блекнет и растворяется в Сумраке.

Мы не произносили заклинаний, не делали пассов. Мечи, пылающие белым огнём, возникли в наших руках сами собой. Тёмный замахнулся в третий раз, но ударить уже не успел. То, что мгновение назад было его тушей, забрызгало стены лаборатории.

Как во сне мы шли к нашей "ГАЗели". Я вёл на силовых "поводках" трёх задержанных — вампира и двух "бабуинов", тащивших за руки и за ноги своего вожака. Кирилл нёс Ингу.

До самого офиса никто из нас не произнёс ни слова. Кто-то из Тёмных, сидевших сзади, попытался задать вопрос, но встретился взглядом со мной, и слова застряли у него в горле.

Очень давно, когда мы ещё считали себя бессмертными, Инга — теперь уже никто не скажет, в шутку или всерьёз — попросила, если что, похоронить её под "ДДТ". Кто же мог знать, что "если что" случится так скоро…

И вот теперь в кабинете звучала песня — в кабинете, куда Инга никогда больше не войдёт:

На небе вороны, под небом монахи,

И я между ними в расшитой рубахе,

Лежу на просторе, легка и пригожа,

И солнце взрослее, и ветер моложе.

Меня отпевали в громадине храма.

Была я невеста, прекрасная дама.

Душа моя рядом стояла и пела,

Но люди, не веря, смотрели на тело.

Умирая, мы уходим в Сумрак. Может быть, Инга сейчас стояла рядом с нами? Не знаю. Никто из нас не покинул реала, чтобы взглянуть. Мы не люди, но поступать по-человечески — наше право.

Свеча догорела, упало кадило.

Земля, застонав, превращалась в могилу.

Я бросилась в небо за легкой синицей,

Теперь я на воле, я белая птица…

Взлетев на прощанье, кружась над родными,

Смеялась я, горя их не понимая.

Мы встретимся вскоре, но будем иными.

Есть вечная воля, зовет меня стая.

Когда-нибудь все мы уйдём вслед за ней. Мы встретимся вскоре, мы были Иными…

Мы слишком быстро научились терять друзей. Всего несколько дней назад ещё был жив Сергей — шок от его гибели стоил мне отстранения от работы. Позавчера Дневной Дозор убил Бориса. Его смерть мы просто приняли к сведению.

А сегодня мы провожаем Ингу.

Расколотый щит на кресте… Кто будет следующим?

На моё плечо легла тяжёлая горячая ладонь.

— Прекрати есть себя поедом, Александр, — услышал я голос Твердислава. — Заработаешь несварение желудка.

— Я подставил ребят… Из-за меня погибла Инга…

— Ты первым почувствовал опасность. Если бы не ты, перебили бы всю команду. И ты успел обезвредить самого сильного из Тёмных.

— Не самого.

— Амулет, заряженный Бичом Яньло был у каждого из этой троицы. Очень маленькая и страшная вещица. Не заметишь, пока не ударит… Перестань. Во время операции ты совершил не больше ошибок, чем любой из нашего Дозора на твоём месте. Если бы вы не атаковали первыми, то полегли бы там все.

— Я не должен был рисковать. Мы напали втроём на четырёх магов второго уровня…

— Александр, не заставляй меня разочаровываться в тебе! — резко оборвал меня Твердислав. — Эти недоноски имели всего лишь шестой-пятый уровни Силы. Я же сказал — у них были амулеты, заряженные кем-то посильнее! И этот "кто-то" скоро ответит нам за всё…

Шеф перевёл дыхание.

— Что же до уровней, то вы с Кириллом смогли создать Белые мечи. Это — третий уровень Силы. Я знал, что вы оба сможете подняться, но не думал, что так быстро… Маг-оперативник третьего уровня — это серьёзно, Следопыт, очень серьёзно. Даже в Москве далеко не все могут этим похвастаться. У тебя большие задатки, Александр. Когда-нибудь ты выйдёшь из категорий… или отправишься в Сумрак после очередного срыва. Сейчас тяжело всем. Держись.

Твердислав отошёл, снова оставив меня наедине с моими мыслями.

Как прошёл остаток дня, я с трудом могу вспомнить. Всё было как в тумане. Как в бреду. Мы бесцельно бродили по зданию, натыкаясь на стены. Очень хотелось заплакать, но глаза были сухи.

И лишь поздно ночью, в запертой на три замка квартире, слёзы прорвались наконец наружу. Я затыкал себе рот кулаком, вжимал лицо в подушку, чтобы не услышала Элла. Это было не рыдание — из глотки рвался звериный вой.

Всё рано или поздно заканчивается. Обессилев, я затих. Через некоторое время, я смог собраться с силами и поплёлся в ванную — надо было умыться, смыть сопли с лица…

Элла сидела на кухне. Сквозь дверной проём я видел её напряжённую, неестественно прямую спину. Когда началась истерика, Элла молча встала и ушла, не пытаясь как-то утешить или успокоить. Сейчас я был ей искренне благодарен за это.

Я подошёл к ней, обнял за плечи и прижал к себе. Прошептал:

— Прости…

— За что, Саш? — с грустным недоумением отозвалась Элла. — Я же знаю, кто ты… Мой Светлый…

Помолчав, она добавила:

— Это ты меня прости.

— За что… Тёмная?

— За то, что больше не умею жалеть о чужой смерти.

— Не за что извиняться, Элла. Я же не соболезновал тебе.

— Ты и не мог. Они были вампирами. И хотя бы раз убивали.

— Ты тоже вампир.

Элла не ответила. Лишь молча поднялась с табуретки, обняла меня и спрятала лицо на моей груди.

Стыдно… Она же держалась. Как дозорный, я знал о тех странных отношениях, складывавшихся порой внутри общины городских вампиров. И среди тех, кого уничтожили "дикари", у Эллы были не просто друзья. Я не ревновал — глупо ревновать к тем, кто дважды мёртв, да и всё, что было у неё раньше, меня мало беспокоило.

Но в тот день Эльвира потеряла не меньше моего.