Виктор Ночкин - Собиратель зла

— Я не тетенька…

— Эх, Ильма, Ильма… — Ленлин покачал головой и взобрался в седло.

И пока парень ехал по улице, дверь так и не хлопнула — девушка не возвратилась к пирующим, по-прежнему стояла в темноте и глядела всаднику вслед.

По дороге хмель окончательно выветрился из Ленлиновой головы, музыкант задумался, а что он будет теперь делать? Так и думал, пока не добрался до пограничных столбов, которые в темноте казались серыми. Там свернул в лес, привязал лошадь, сел под дерево и завернулся в плащ. В голове закружились строки и аккорды…

Алхой, отступая, задел столик, кувшин полетел на пол, но Элина подхватила. Противники кружили около кровати, у которой сжалась девушка. Прекрасный Принц подцепил ногой столик, запустил по полу от себя, Корди посторонился, Алхой бросился в атаку, нож в окровавленной руке так и мелькал, Элине был виден не клинок, а шуршащий серый ореол, окутавший торс Лорда Тьмы. Юноша пошатнулся, увертываясь от столика, попятился, потом отскочил. На щеке его возник кровоточащий порез, Элина так и не успела заметить, когда Прекрасный Принц успел задеть противника ножом.

Теперь Лорд наступал, к нему возвратилась уверенность, а юноша пятился, с трудом удерживая опасного врага на расстоянии.

— Хороший мальчик, — прошипел Алхой. Это казалось невозможным, но Лорд увеличил темп. — Хороший, но медлительный. Так кто ты такой? Я тебя не помню.

Ответить Корди не успел, даже если и собирался — Прекрасный Принц проскользнул под лезвием меча, причем густые белокурые волосы Лорда взметнулись от быстрого движения и несколько прядей оказались срезаны, зато теперь Алхой сошелся вплотную и перехватил руку Корди. Нож ударил в черную кольчугу, так что собиратель пошатнулся и потерял равновесие. Он бы, наверное, упал, если бы Алхой не держал запястье. Кольчуга выдержала, и юноша тоже вцепился в вооруженную руку Лорда.

— Ну, так кто ты таков? — Алхой притиснул к себе противника, так что их лица почти соприкасались.

Принц вертел рукой, стараясь высвободиться из хватки соперника, Корди сдавил изо всех сил, не выпускал, хотя запястье Прекрасного Принца сделалось скользким из-за крови, которая по-прежнему струилась из пробитой ладони.

— Я — волк! — выкрикнул юноша и впился зубами в горло Алхоя.

Прекрасный Принц взвыл от боли и отшвырнул противника. Ноги Корди оторвались от пола, он повалился на постель, перекатился и вскочил. Теперь мужчин разделяла кровать. Алхой пятился, прижимая пронзенную ладонь к разорванному горлу, кровь потоком лилась на грудь — непонятно, из руки или шеи.

Элина встала и с размаху ударила Лорда Тьмы кувшином по голове. Алхой взвыл с новой силой, развернулся к девушке… Корди прыгнул. Тело юноши распласталось в полете… Прекрасный Принц замахнулся ножом, Элина пискнула и присела, закрываясь ладонями… Меч мягко вошел в торс Лорда Тьмы, посередине, пониже выпуклых пластов мышц, Корди рухнул на пол, с неприятным хрустом клинок в его руке сломался. Алхой с куском стали, торчащим из груди, попятился к выходу, он беззвучно разевал рот, но не мог произнести ни звука, только капли его ярко-красной крови звонко застучали по полу, когда Лорд сошел с ковра.

Корди вскочил и, спотыкаясь, кинулся к Лорду Тьмы. Догнал, вцепился, вырвал нож… оттащил истекающего кровью Алхоя от двери к середине комнаты.

— На крюк его! — взвизгнула Элина.

Вдвоем они подхватили окровавленное тело, втащили на кровать, проваливаясь в мягкую перину, подняли, вскинули… Корди зарычал и насадил умирающего на крюк. Тот по-прежнему молчал, только вращал глазами. Руки, вяло свисавшие вдоль тела, медленно шевелились — у Прекрасного Принца не было сил поднять ладонь…

Корди замер перед Лордом Тьмы. Вскинул руку и требовательно произнес:

— Отдай мне свое зло!..

И пошатнулся, когда черный поток, клокоча, ринулся из груди, судорожно выталкивающей последние выдохи. Корди глядел Принцу в глаза, в умирающие, расширенные от боли, медленно мутнеющие глаза… Он утратил чувство реальности, потерял счет времени, его качал, вертел и уносил черный клокочущий поток… Волны накрывали с головой, но Корди не упустил ни капли, вобрал, впитал все зло, таившееся в душе Лорда Тьмы. Он справился. Смог. Сумел.

Когда Корди пришел в себя, вспомнил о девушке. Повернулся и спросил:

— А ты кто?

Отвечать было некому — Элина лежала в обмороке. Когда ржавый крюк с хрустом вошел между ребер Прекрасного Принца, она представила, что могло бы случиться с ней, не появись нежданный спаситель… и больше девушка не помнила ничего.

Корди отступил от покойника, медленно проворачивающегося на цепи, и опустился на ослепительно-белую простыню — в стороне от красной лужи под мертвым Лордом. Тяжелые алые капли стекали по ногам Алхоя, падали на мягкую ткань, впитывались, бежали длинными тоненькими змейками вдоль волокон ткани…

Юноша внимательно глядел на Элину… потом неуверенно протянул руку и отвел податливые пряди каштановых волос, закрывшие лицо. Элина подняла ладонь и почесала щеку — там, где волосы пощекотали, потом чихнула и раскрыла глаза:

— Меня зовут Элина.

— Элина, — повторил Корди. Прежде ему не приходилось бывать наедине с девушкой, а эта была очень хорошенькая. — Нужно уходить отсюда. Я ухожу.

— Я с тобой! Пожалуйста!

— Твоя рубашка слишком хорошо видна в темноте. Возьми его халат.

Элина закивала, торопливо вскочила, подобрала одеяние Лорда и влезла в чересчур широкие рукава. Халат был слишком велик для невысокой девушки.

— Босиком по лесу не уйдешь, — напомнил Корди.

Ему нравилось глядеть на Элину, на ее босые ноги, на тонкую шею с перекатывающейся жилкой, на приоткрывшиеся пухлые губы. Никогда прежде Корди не испытывал ничего подобного. Элина потащила сапоги с мертвеца, Принц качнулся сильней на цепи, на мокрые простыни скатилась густая струйка. Корди заставил себя отвернуться и пошел к стене. Снял меч, примерился, попытался вложить в ножны — нет, слишком громоздкий. Потом попробовал другой, уже лучше. Присел, подобрал самодельный лук и аккуратно стянул тетиву. Он бы взял один из отличных луков со стены, но стрел в комнате не было.

— Я готова, — робко позвала Элина.

Корди оглядел девушку с головы до ног. Она перепоясала халат, обозначив тонкую талию. Подол рубашки отхватила ножом, полосками белой ткани обернула ноги, концы торчали из голенищ. «Молодец, — подумал Корди, — сообразила». Девушка ему нравилась все больше и больше.

— Элина, — повторил он. Просто так, с удовольствием. Имя ему тоже очень нравилось. Оно подходило к большим теплым глазам, юноша чувствовал это, несмотря на тьму в груди. Корди умел обуздывать бушующее в душе черное пламя, потому что расходовать его не имел права. Он был обязан принести собранное зло к цели, выполнить миссию… но в остальном оставался обычным парнем. Наверное.