Алена Даркина - Полнолуние: закон стаи

— У вас именины сегодня?

— Почему именины? — герцог развеселился, намеренно не замечая тон мага. — Лучше, мой друг, лучше. Я как никогда близок к исполнению своих планов. Помните, я вам рассказывал?

Загфуран, поднимаясь на встречу герцогу по темной лестнице, освещаемой лишь редким светом факелов, полюбопытствовал уже спокойней:

— Расправились с кровником?

— Пока нет, но, как и рассчитывал, захватил в заложники его семью — жену и дочь.

— И, конечно, отдали их на забаву солдатам, — хмыкнул маг.

Герцог поморщился и отвел взгляд:

— За кого вы меня принимаете? Эти женщины — благородные леди. Дворянину не пристало обращаться с ними как с шлюхами.

"Странно, — отметил про себя Загфуран. — Не замечал раньше за ним такой щепетильности. Особенно к женщинам…" Вслух же опять поддел Тазраша.

— Неужели настолько благородные? А кто жаловался, что девушка изнасиловала вашего сына?

— Послушайте, Загфуран, — от благодушия Тазраша не осталось и следа, чего и добивался Загфуран. "Пусть хоть что-то в этом меняющемся под моими руками мире будет статично", — с удовлетворением подумал он.

— Все! — остановил он герцога жестом. — Умолкаю. Не буду бередить раны. Так где же ваши гости?

— Я запер их в одной из спален, — мрачно сообщил Тазраш.

— Что ж… желаю вам скорейшего завершения ваших планов, чтобы больше ничего не мешало вам претворять в жизнь мои, — Загфуран направился в спальню, распорядившись по дороге, чтобы ему принесли туда обед.

Запивая жареную курицу вином, Загфуран размышлял. Как мало в его жизни отдыха, но он совсем не чувствует себя усталым. Даже в храме Света, до назначения, он поражал всех работоспособностью и неутомимостью. Нельзя сказать, что учителя его за это ценили. Они считали, что у него гипертрофированное самомнение и старались поставить его на место при каждом удобном способе. Но гораздо чаще получалось наоборот. Минарс определил для себя, какие предметы ему нужны и изучал их тщательно. К тем же, которые считал "вымирающими", демонстративно не притрагивался. Но и в любимых предметах он зачастую старался показать себя умнее преподавателей. Не смущало то, что он задевал их гордость. Гораздо важнее то, что ровесники постепенно относились к нему все с большим уважением, и вскоре он стал непризнанным лидером. Когда-нибудь — маг надеялся, что к тридцати пяти — Загфуран станет диригенсом и тогда это лидерство очень пригодится…

Пообедав, маг прилег на кровать. Но уже через полчаса ездил по лесу, еще раз проверяя сторожевые посты, обновил заклятие, скрывавшие воинов. Он мог сделать их "невидимыми" для обоняния оборотней, но лишь не на небольшом участке леса — около квадратного лавга. Кто-нибудь непременно попадется в ловушку, если захочет узнать, что творится в замке Иецера.

После этого, захватив несколько воинов, чтобы они донесли необходимые вещи, Загфуран отправился в горы. В пещере, где он создал минимум удобств, маг рассчитывал провести несколько суток. Проход в его временное жилище был достаточно широк, чтобы туда внесли деревянную клетку, и достаточно высок, чтобы минарс мог войти не нагибаясь. Обо всех остальных он не волновался.

— Клетку в эту нишу, — распорядился маг, показывая налево у входа. Голос отразился от стен глухим эхом. — Дальше сумки с едой, а сюда постель.

Клетку Загфуран заговорил незадолго до этого: оборотень ее не мог сломать и даже прикоснуться. Темные шероховатые стены пещеры хранили прохладу. Загфуран радовался, что они сухие, небольшой, но все комфорт. Правую сторону, минарс оставил свободной: здесь он будет плести заклинание, освобождая древнее проклятие. Как только воины разложили все необходимые магу вещи, он скомандовал:

— Живо возвращайтесь в замок и если поймаете оборотня — сразу ко мне. Я заплачу, — в интонации звучала едва заметная ирония. — Если узнаю, что не выполнили моего поручения — тоже заплачу.

Он договорился с герцогом делить попавшихся волков между собой. "Будем считать, что сначала моя очередь", — заметил маг про себя. Сколько бы Тазраш ни заплатил воинам, магу принесут пленника из страха, чтобы их не превратили в баранов для замковой кухни. Он ведь вполне мог сделать такое, и последующий за этим зуд не остановил бы его.

В горах минарс вновь освобождал древнее проклятие — это не только деморализует жителей Энгарна, но и когда начнется открытая война, сильно проредит войска Полада.

Загфуран собирался сделать все, чтобы у всемогущего телохранителя — королеву давно никто не принимал в расчет — не осталось ни одной лазейки для спасения. Еще раз проанализировав нынешнее положение дел, маг порадовался успехам: пока все учтено и идет именно так, как он задумал.

1 юльйо 5068 года от сотворения Гошты, Гибельный лес

— Добро пожаловать в мою скромную обитель, принц Энгарна Ллойд Люп.

Услышав приветствие мага, Ялмари забыл о боли. Он замер в растерянности: на самом деле Намжилдоржи знает, кто он или хочет проверить свое предположение? Надо ли возразить: "Вы ошибаетесь" или это бесполезно?

Маг грустно улыбнулся:

— Я точно знаю, кто ты, принц Ллойд, потому что зеркала, ради которых ты пришел, существуют. Они рассказали о тебе. Так ты войдешь? Или энгарнский принц не имеет права заходить в дом мага?

Ялмари не ответил — раненая рука с бестактной навязчивостью напомнила о себе. Он сморщился от боли и покачнулся, потеряв равновесие. Намжилдоржи быстро спустился, легко прикоснулся к рукаву. Боль ушла. Он тревожно посмотрел на Ялмари:

— Ты серьезно ранен.

— Вы хотите сказать, что не знаете, кто меня ранил? — усмехнулся принц.

Намжилдоржи нахмурился:

— Обопрись на мое плечо.

Большие окна в доме маг полностью застеклил. Ялмари изумился: во дворце не могли позволить поставить такие большие стекла, а для мага это не составляло проблемы. Он усадил Ялмари в богатое кресло и крикнул в другую комнату:

— Мерем! Быстро теплой воды. И чистые тряпки захвати!

Из соседней комнаты выскочила девушка, судя по одежде — темно-коричневому холщовому платью — служанка. Увидев раненого, она всплеснула руками и опять исчезла. Принц услышал ее голос там:

— Как ты мог! Я думала ты хороший пес, а ты что вытворяешь?

Ялмари оскалился. Хотел бы он посмотреть на тварь, которую так строго распекает эта девчушка. Маг дернул куртку и принц, не выдержав, застонал от боли. Специально ведь сделал, мерзавец. Он с ненавистью вглядывался в Намжилдоржи.

— Это мой сын, — произнес тот с горечью. — Смех неуместен.

— Извините, — Ялмари усилием удерживал себя в сознании, но тут маг вновь прикоснулся к плечу, и боль исчезла. — Спасибо, — прошептал с благодарностью.

Вскоре девушка принесла воды, и маг отправил ее, чтобы не смущать видом обнаженного мужчины. Намжилдоржи попытался снять амулет с шеи принца, чтобы он не мешал при перевязке, но Ялмари не позволил. Зажав черный камень и медальон ладонью здоровой руки, он поднял его вверх.