Джена Шоуолтер - Невеста вампира

Он снова покачал головой и толкнулся в её тело. Раз, и два, медленно, размеренно. Его губы дрожали, обнажая клыки.

— Ты божественна, милая. Я будто на небесах.

Она выгнулась, утопая в наслаждении, почти теряя сознание. Голова девушки металась из стороны в сторону, а он продолжал двигаться внутри неё так же невыносимо сладко.

«Это важно. Соберись», — вырвала себя амазонка из волшебства этого эротического момента. Было кое-что, чего она хотела больше всего на свете, что-то, в чём она по-настоящему нуждалась. Что-то…

«Поцелуй! Конечно!» Делайла сосредоточилась на его губах, с которых он только что слизал капельку крови там, где прикусил их в порыве страсти. Он не скроет от неё ничего. Она ему не позволит. Он может возненавидеть её потом, может негодовать, хоть целую вечность, но сейчас ей было всё равно.

Амазонка была воительницей, и она станет сражаться за всё, что он может ей дать.

— Поцелуй меня, — велела Делайла ещё раз, вскинула голову и укусила его над скулой. — Поцелуй сейчас же, так же, как тогда, лаская языком, царапая зубами.

Он замер, весь сжавшись в тугой комок. Низкое рычание раздалось в горле мужчины. Животное. Жаждущее.

— Я не могу!

Делайла почти сдалась. В этом выкрике было столько мучения. Кроме того, она отчаянно хотела, чтобы он снова начал двигаться. Невероятное чувство утраты и одиночества нахлынуло на неё, как только он прекратил свои размеренные движения в её теле.

— Поцелуй меня! Я не могу сейчас без ощущения твоего языка у себя во рту, пробующего меня. Мне нужно чувствовать твой вкус. Ты мне нужен, как никто другой до тебя. Я хочу тебя так невозможно сильно, как будто ждала тебя вечность. И я буду думать о тебе, мечтать о тебе каждую ночь до…

Лайел не дал ей договорить, оборвав на полуслове яростным поцелуем, прорываясь языком глубоко внутрь её рта. И это прикосновение, это слияние, похоже, окончательно уничтожило остатки его выдержки. Все барьеры рухнули, словно кто-то отпустил, наконец, вожжи.

Он оторвался от неё на миг, только чтобы глубоко вонзиться, с новой силой, опять ворваться в её тело, от чего Делайла даже сдвинулась с мягкого ковра изо мха на усыпанный сучьями берег. Несколько камушков вонзились в её кожу, но девушка не обращала на это внимания. Она получила то, что хотела. Поцелуй, который сможет запомнить до конца своих дней. Это было даже пронзительней, чем в первый раз.

— Да. Ещё, — умоляла она.

Мужчина глубоким поцелуем проник языком к ней в рот, дразня его изучающими прикосновениями. Их зубы встречались со свирепой силой. Его клыки даже вонзились в её нижнюю губу, и когда он почувствовал привкус её сладкой крови, стал с рычанием сосать её, бешено вколачиваясь в тело Делайлы.

Это был не секс. Это было обладание. Это… была магия.

Разрядка обрушилась на Делайлу с такой же сокрушительной силой, заставляя внутренние стенки лона сжаться вокруг врывающейся в неё плоти вампира. Лайел зарычал, громко и протяжно, и она проглотила этот звук. И тогда его тело выгнулось в оргазме, неистово сотрясаясь.

Он сжал её так крепко, что девушка на мгновенье подумала, как бы ни треснули кости, но она его не остановила. Только удерживала, укачивала, говорила ему всякие глупости, как никогда не делала ни с кем до этого.

Прошло несколько минут, а, может, и час. Судороги, сотрясавшие тело мужчины, затихли, и он тихо дрожал… трепетал… Руки и ноги Делайлы тоже почти обессилили от пресытившего тело наслаждения, но она по-прежнему обнимала его. Все женские инстинкты внутри неё требовали этого, не позволяли его отпускать.

Он принадлежал ей.

«Только на эту ночь… глупая девчонка», — всплыло в мозгу, но она тут же отмахнулась.

Делайла хотела провести с ним вечность. Хотела больше таких ночей, как эта. Хотела просыпаться в его объятьях, говорить с ним, готовить с ним пищу. И так каждое утро.

«Мой», — подумала она.

— Прости, — сказал он судорожно. — Прости.

Амазонка запустила пальцы в его шелковистые волосы.

— Я рада, что мы сделали это. Я наслаждалась всем, что произошло. Я…

— Прости, — повторил он, будто не мог её слышать или просто не слушал. Поглощённый своими мыслями, он, казалось, был не здесь.

В груди у Делайлы всё сжалось.

— Лайел…

— Мне так жаль.

Он вырвался из её объятий, и полностью вышел из неё. Его ещё наполовину возбуждённый член блестел её соками в лунном свете.

Делайла невольно содрогнулась, внезапно ощутив ночной холод.

— Поговори со мной. Скажи, что происходит, — взмолилась она.

Но Лайел отвернулся, не сказав ни слова, и бросился бежать. Просто умчался прочь. Делайле только и оставалось, что смотреть ему вслед, чувствуя себя такой беспомощной, какой она никогда не бывала в своей жизни. Даже когда её, раненую в бою, захватили в плен демоны, она не испытывала такого чувства безысходности.

«Что же мне делать?» — лихорадочно думала потрясённая девушка.

Она поднялась на дрожащие ноги и едва не упала, попытавшись идти. И тогда почувствовала, как что-то холодное стекло с ключицы ей на живот. Она ошеломлённо провела по этому пальцами и подняла руку к глазам. Прозрачная, блестящая жидкость.

Слёзы?

Слёзы Лайела!

Лайел съёжился на земле у дерева, чувствуя себя вывернутым на изнанку, осиротевшим, уничтоженным. Горячие слёзы струились у него по щекам, и он горько расхохотался. Что он за воин? Что за царь? Рыдает, как ничтожный мальчишка.

Он решил, что не может называться воином. Он был ничем. Хуже пустого места. Теперь он предал Сьюзан всеми возможными способами.

Он думал сохранить в себе что-то, чего не сможет затронуть Делайла. Он хотел доказать себе, что она отличалась от его возлюбленной супруги. И, в конце концов, он сдался, отдал ей всего себя без остатка. Своё тело, свой рот, свою страсть, своё семя и, возможно, даже душу — потому что хотел дать ей ещё больше.

Лайел сгорал со стыда. Сходил с ума от этого позора, и ещё — нет, этого не может быть, но он не мог отрицать — и необъяснимого чувства гордости. Вампир был горд тем, что смог удовлетворить такую женщину, как Делайла. Наслаждение было написано у неё на лице, когда она хваталась за него, выдыхала его имя и просила о большем. Он был горд. Эта женщина — бесценный подарок для любого мужчины. И эта женщина ему отдалась.

«Никогда больше», — поклялся Лайел. У него была одна эта ночь, и этого достаточно. Ещё одна такая, и он забудет Сьюзан окончательно. А если он забудет, тогда уж наверняка будет не достоин Делайлы. Той самой Делайлы, к которой так хотел сейчас вернуться, взять её снова, сжимать в объятьях. Любить.

Проклятье. Это в Сьюзан он должен нуждаться.

— Сьюзан, прости. Я исправлюсь. Клянусь тебе, — прошептал Лайел.