Сергей Радин - Долина

— Ты знаешь, — оглядываясь, заметил Эрик, — а ведь не зря здесь такая зелень. Где-то должен быть ручей. Неплохо бы себя в порядок привести. Слышишь его?

Но слышны были лишь посвист птиц и шелест ветерка в высоких травах. Махнув рукой, зашагали дальше — и внезапно вышли к воде. Оказалось, ручей и правда журчал неподалёку, а внизу, где они и остановились, среди камней образовалась естественная запруда, похожая на чашу с зелёными краями — кустами, обступившими её. Путники почти бегом спустились к запруде и, сбросив поклажу, припали к воде. От неё, ледяной и сладкой, ломило зубы, но путники не могли оторваться, как от самой сытной пищи: зачерпывали в пригоршни и пили, пили. Потом Эрик вдруг замер, оглянулся на вершину горы, прорычал что-то — и скинул с себя медвежью шкуру. Велимир только пискнул от ужаса, когда варвар плюхнулся в ледяную воду, и отбежал подальше: вставший в воде по пояс, Эрик с наслаждением плескал на себя воду — брызги летели во все стороны. Глядя на него, Велимир только передёргивал плечами: даже смотреть холодно!

Выйдя на бережок, Эрик обтёрся плащом и только потянулся было к медвежьей накидке, как мальчишка словно мимоходом сказал:

— Тебе надо сбрить бороду и надеть те вещи, которые мы взяли из покоев Ползунов. И ещё надо спрятать этот красный камень, пока не добрались до моря.

— Предусмотрительный, да? — проворчал Эрик, отшвыривая шкуру.

— Нет, просто я думаю, что мне делать с венцом. Он ведь издалека виден?

— Так сними.

— Пробовал — не получается.

— Что?..

Варвар натянул кожаные штаны, коротко пробормотав то ли ругательства, то ли благодарность в сторону Ползунов, и нагнулся над мальчишкой. Да, при всём желании венец снять невозможно: он впился краями в кожу Велимировой головы, и, едва Эрик сильно потянул, мальчишка вскрикнул от боли, а по его виску плеснула кровь. Варвар отступил и, приглядевшись, поднял брови.

— Ха, Велимир! А ведь венца почти не видно! Камней, во всяком случае, точно!

Принц наклонился над успокоенной водой и критически присмотрелся к отражению. Странно, но Эрик оказался прав: как влитой, еле виднелся в отросших светлых волосах обычный металлический венец. Такие — знал Велимир — носили и младшие воины, и стражники. Драгоценные камни, нестерпимым блеском сиявшие в пещере, исчезли для глаза, но под пальцами принц отчётливо их ощущал.

— Надеюсь, они не выдадут нас в неподходящий момент, — снова проворчал Эрик. А одеваясь далее, кажется, что-то сообразил. — Сколько тебе, говоришь, лет?

— Четырнадцать.

— А венец называется венцом королей.

Из его логики Велимир ничего не понял, но предпочёл больше не заговаривать об этом. Раз старший товарищ считает, что нет ничего необычного в венце в волосах, значит, можно просто забыть о нём на время… Он снова потянулся к воде — смыть кровь с лица.

— Эрик, слышишь?

Варвар прислушался и, хищно скривив рот, прошептал:

— На водопой пришли. Табун…

Вещи были засунуты в приметный куст, после чего варвар и мальчишка осторожно пошли на лошадиное фырканье и всхрапывание.

К открытому бережку на той стороне подходили лошади: некоторые, предусмотрительно стреноженные, подтянутые, явно когда-то принадлежали воинам; другие — свободные, с вислыми животами, видно, никогда не ходили под седлом, наверняка крестьянские. Некоторые животные заходили в воду и пили, стоя по колено в запруде, другие пили воду с берега. С последними лошадьми к берегу спустились старик, хромоногий и горбатый, и худощавый парнишка лет семнадцати. Велимир насчитал двенадцать лошадей, прежде чем увидел, как варвар медленно и бесшумно вынимает из ножен меч. Мальчишеская ладонь остановила зловещее движение.

— Обменяем, — тихо сказал принц. — Не надо их убивать из-за лошадей. У нас есть два плаща — твой и мой, из замка. Они нам не нужны, а выбросить жалко. На взгляд этих бедняг, плащи очень богатые вещи. Не убивай их.

Эрик вынужден признать, что мальчишка думает весьма практично. Правда, в этой практичности, кроме жалости к людям, ни в чём не повинным, варвар увидел ещё кое-что. Убивая табунщиков, можно наделать порядочно шуму: вовремя не убьёшь одного (а в таком деле всякое бывает) — другой закричит, тревогу поднимет, а то и лошади разбегутся, привлекут ненужное внимание. А этого сейчас беглецам совсем не нужно. С шумом уходить от места, из которого они только что сбежали, никак нельзя.

Так что они вернулись к спрятанным вещам и осмотрели "товар" на обмен. Медвежью накидку Эрик бросил в сторону без слов, а вот с королевским плащом засомневался.

— Больно жирно им будет, — заявил он.

Но мальчишка, смеясь, убедил его, что им самим этот плащ в тягость: большой и роскошный, он занимает слишком много места в поклаже. Особенно теперь, когда у них есть воинские плащи на все случаи жизни. Тогда Эрик оторвал от плаща аграф.

— Здесь какой-то знак. Слишком приметный.

— Это герб Дымного Облака.

— Тем более. Оставь его при себе. Мало ли как может судьба обернуться. Пошли?

— Знаешь, Эрик, лучше уж я пойду один. Двоих они могут испугаться.

Велимир сказал это мягко, так что Эрик не сразу сообразил, что испугаться могут только одного его. Но поклялся следить за принцем из кустов, чтобы броситься на выручку, если что.

— Ничего не случится, — терпеливо сказал Велимир. — Они и без того будут знать, что кто-то рядом. Ведь я буду менять плащи на двух лошадей.

Тем не менее Эрик затаился настороже, здорово жалея, что при себе нет ни лука, ни арбалета.

Мальчишки не было долго. Поскольку сначала нашли место в запруде, где можно перейти вброд, по колено, а потом Велимир должен сделать круг, чтобы спуститься к табунщикам: на всякий случай, чтоб не испугать, видеть они его должны сразу.

Варвар, ещё не видя Велимира, понял — появился. Старик и парнишка обернулись и стали смотреть, как идёт к ним маленький незнакомец. Мальчишка сел рядом с ними и заговорил, показывая на лошадей. Парень смотрел на него, открыв рот, зато старик, вцепившись в посох, немедленно принялся оглядываться — в поисках второго. Тем не менее, переговоры и торг прошли мирно. Велимир, взяв под уздцы (парень помог надеть вытащенные из котомки уздечки, да ещё снабдил парой ременных стремян) двух жеребчиков, снова стал подниматься от запруды.

Эрик пошёл ему навстречу вдоль ручья. Принц, как выяснилось, выторговал воинских лошадей. Неизвестно, откуда они взялись у мирных табунщиков (впрочем, старик когда-то был наверняка не совсем мирным), но резаные раны у животных залечены ими неплохо. Так заключил Эрик, придирчиво осмотрев приобретение.

— А ты молодец, — заметил он. — Я даже сразу не сообразил, что в любом городе, уходя на корабль, мы сможем продать их и не остаться внакладе. Так что плащи окупятся.