Андрей Буревой - Лорд Пустошей

Впрочем, слово может держать крепче уз, а потому не стоит сразу подозревать обман или какую-то игру. Лучше вытащить отсюда Мэри и разобраться обстоятельно, а не выдумывать невесть что. А для этого мне нужно только узнать, где она живет.

Требуемое я знал уже к полудню, когда Мэри отправилась в свою комнату. Проследить за ней оказалось нетрудно. Во всяком случае, не так трудно, как слететь с подоконника комнаты девушки, после того как окончательно убедился, что она здесь живет. Просто вряд ли бы она стала переодеваться в чужой комнате…

Освободив ворону от власти заклинания, я размялся, приводя в порядок затекшее от неподвижности тело, и обратился к Стоуну:

– Сегодня вечером я займусь освобождением своей супруги.

– Отыскал, значит? – догадался Стоун и посмотрел на ворону: – Вот ведь чудо какое. Теперь не знаю, как и жить – в каждой птице будет чудиться магический соглядатай.

– Не переживай, архимагам ты неинтересен, а больше такое вряд ли кто-то может провернуть, – успокоил я друга.

– Так что, мы отправляемся, ваша милость? – спросила Трис.

– Да, все делаем по плану – вы отправитесь прямо сейчас, а мы нагоним вас в пути, – ответил я и сделал суровое внушение своим воинам: – Чтобы Трис слушались беспрекословно!

Часть нашего малого отряда покинула нас. Оставшись вдвоем со Стоуном, мы еще раз обговорили детали и пришли к единодушному мнению, что похитить Мэри из комнаты слишком сложно. Проникнуть в ее жилище легко, но оттуда четырем демонам не вылететь вместе с девушкой. Все-таки у нее там не балкон с ведущей на него дверью, а небольшое окно, закрываемое двумя маленькими ставнями. Необходимо было выманить Мэри на открытое место, и для этого я написал коротенькую записку.

Затем мы принялись подготавливать летунов. Троим закрепили на теле сплетенной из бечевы упряжью мешочки со стеклянными шарами, наполненными усыпляющим газом, а двоих снарядили сетями, которыми предполагалось опутать Мэри. Затем мы оседлали лошадей и приготовились к поспешному бегству.

Когда сгустились сумерки, я использовал свитки с заклинаниями ментального подчинения, заставив всех крылатых демонов повиноваться одному из собратьев, коему была уготована гибель, ибо не было спасения от добытого мною из памяти Тила заклинания. Остальные-то, после того как воплощение развеется, станут самими собой, а тот, на которого я обращу ментальное порабощение, утратит свою волю. Пока я буду управлять его телом, он будет жить. А как покину его, у него останутся только отголоски инстинктов и ни капли разума. А это смерть. Два из десятка, добытых нами, так и погибли, когда я экспериментировал с заклинанием. Враз вжиться в чужую шкуру не удавалось, и понадобились многие часы, для того чтобы обрести навык по управлению порабощенным существом. Но до умения Тила мне было очень далеко – контролировать летуна частью сознания я так и не научился. И во время вторжения в сознание демона мне приходилось погружаться в медитативный транс, чтобы меня не отвлекали ощущения собственного тела. Это делало меня уязвимым к нападениям, но иного выхода не было. Нет у меня времени на многолетние эксперименты и обучение, чтобы продвинуться в этом искусстве.

Сразу после наступления темноты мы опоили моих помощников дающим неуязвимость от сонного газа зельем. Наказав Стоуну держаться настороже, я отправился творить темные дела. Ведомый мною отряд летучих демонов взмыл в небо и полетел похищать невинных девиц.

Преспокойно долетев до Цитадели и не всполошив магическую стражу, я разместил свой отряд на крыше самой высокой башни, куда практически не доносились манящие запахи пищи. Летуны чутко реагировали на скопившуюся добычу и едва слышно порыкивали, предлагая поохотиться. Хорошо еще, что я их покормил, а то могло бы быть худо. Я бы удержал в узде их кровожадные порывы, и они бы не двинулись с места без моего приказа, а вот повлиять на их эмоции не получилось бы. И варги тотчас бы почуяли неладное.

Оставив остальных демонов дожидаться меня, я, избегая хорошо освещенных мест, долетел до нужного окна и вцепился когтями в край подоконника. Шумной, очень шумной вышла моя посадка. Будь Мэри в комнате, не миновать бы переполоха.

Заглянув в окно, я убедился, что девушки на самом деле нет. Оно и к лучшему. Ночью прохладно, и, вернувшись, Мэри непременно прикроет ставни. А пока проникнуть в комнату можно без труда. Чем я и воспользовался, оставив письмо. А чтобы его заметили, стянул со стола скатерть и постелил на пол прямо посреди комнаты. А сверху положил свернутый втрое лист бумаги, скрепленный моей печатью.

Решив, что дело сделано, я вернулся к остальным демонам. И сразу же отправился в новый полет. К конюшне. Захватил с собой троих помощников и перебрался на крышу приземистой конюшни. Остальные остались на старом месте дожидаться моих приказов. Достаточно будет только крикнуть им, когда придет время, и завертится здесь карусель…

Способность летунов общаться совершенно беззвучно для человеческого уха оказалась для меня очень полезна, ибо мне не раз пришлось одергивать своих собратьев по шкуре, не давая им совершить непоправимую глупость. Такую, например, как пролететь через хорошо освещенный участок между двумя зданиями. Или напасть на бродящую повсюду добычу, коей представлялись обитатели Цитадели.

Устроившись на крыше, я освободил двух летунов от их груза: сеть растянул на черепице, а мешочек со стеклянным шаром взял себе. После чего велел своим помощникам отодвинуться подальше. А то, не дай боги, сорвется что-нибудь из-за повышенной восприимчивости варгов к чужим эмоциям. Лучше уж действовать издалека.

Притаившись в тени, я сидел, настороженно прислушиваясь ко всем доносящимся звукам, и ждал, когда Мэри обнаружит мое послание. И гадал, поверит ли она написанному. Вернее, тому, что это на самом деле я предложил ей встретиться через час возле конюшни.

Пришла. Спокойно так, как на прогулке, подошла к конюшне и огляделась. Меня, конечно, не увидела, а то бы сильно испугалась. Не мешкая, я швырнул на освещенную лампами площадку между зданиями, где остановилась Мэри, шар с усыпляющим газом. И отдал приказ сидящим на другой крыше летунам бросить вниз мешочки с шарами.

Поваливший во все стороны густой дым в мгновение ока заполонил промежуток между зданиями и погрузил Мэри в сон. Девушка, не ожидавшая нападения, не успела отреагировать и глотнула превращенного в туман зелья. И, сделав четыре шага, рухнула наземь. Цапнув сеть, я рявкнул на затаившихся летунов и бросился вниз. Стремительно опутав Мэри тонкой сетью, я содрогнулся от дрожи, вызванной гулкими ударами колокола. Тревога прозвучала, и у нас не было ни одного лишнего мгновения.