Личия Троиси - Дочь по крови

— Я понимаю тебя, девочка моя, но тебе не следует замыкаться, ты не должна позволять боли подточить тебя изнутри. Ты хотя бы со мной поделилась своими страданиями. Ты же знаешь, что твоя боль — моя боль.

Но что Феа могла знать об этом, когда она никогда не понимала свою дочь? Как она могла представить себе эту раздирающую душу боль, которая постепенно превращалась в ярость? Жизнь принцессы остановилась в тот момент, когда Амхал перерезал горло ее отцу. С той поры прежней Амины больше не существовало.

Феа встала и, медленно скользнув к выходу, закрыла за собой дверь.

Амина дождалась, когда шаги матери стихли в коридоре, а потом резко вскочила. Девочкой овладело необыкновенное спокойствие человека, который после долгих дней неопределенности четко знал, что нужно делать.

Принцесса достала из-под подушки кинжал. Это было довольно старое оружие, которое девочка нашла в одном из заброшенных залов полупустого дворца. Амина провела пальцем по отбитому кончику лезвия. Не важно, что оно в плохом состоянии, ей еще удастся добыть себе оружие получше. Амина сняла с себя платье и надела заранее приготовленную одежду: просторную рубашку, кожаный жилет и штаны. Они были самыми подходящими, если учесть, что с этого момента впредь ей придется принять участие в сражениях. Девочка закрепила кинжал на поясе. Затем она удостоверилась в том, что путь на свободу открыт. Амина связала вместе простыни и платья, сделав из них некое подобие веревки. Закрепив конец на ножке массивного стола, она придвинула его поближе к окну. Затем принцесса взяла огниво, ее руки дрожали, сердце чуть слышно билось в груди. Все вещи, деревянная мебель, одежда, разом вспыхнули. Амина задержалась на несколько мгновений, чтобы посмотреть на полыхавшее в комнате пламя. Оно ознаменовало конец прежней эпохи и боевое крещение новой Амины.

Она спустилась вниз, едва почувствовав в горле жжение от дыма. Девочка дождалась тревожных криков и звуков шагов бегущей по коридорам взволнованной толпы и тогда незаметно скрылась.

Никто не обратил внимания на исчезновение принцессы, поскольку во дворце из-за пожара началась полная неразбериха, огонь перекинулся уже и на верхние этажи.

Адхара была заперта в подземелье по приказу Верховной Жрицы, а не королевы, поэтому охранялась не слишком усердно. И действительно, в подземелье Амина не встретила ни одной живой души. Даже стражники, приставленные следить за тюремными камерами, поднялись наверх, чтобы посмотреть, что случилось. Они оставили ключи от камер на гвозде за караульным помещением. Так делалось довольно часто — плохая привычка, за которую в те смутные времена никто никогда и никого не наказывал. Амине достаточно было просто взять их.

Принцесса остановилась напротив заветной двери: сердце девочки учащенно билось в груди. Она сунула ключ в замочную скважину и попыталась повернуть. Не получилось. Тогда Амина с потными от напряжения руками вновь повторила попытку.

— Амина, это ты? — послышался хриплый голос Адхары.

— Будь наготове! — ответила принцесса.

Резкий удар, оказавшийся сильнее, чем все предыдущие, и задвижка послушно скользнула.

— Давай выходи!

Адхара неуверенно вышла в сопровождении державшей ее под руку Амины.

— Тебе нужно двигаться самой, нам следует поторопиться!

Адхара, ведомая принцессой по лабиринту дворцовых коридоров и лестниц, отделявших ее от свободы, была в крайнем смятении. В поле зрения ни одного стражника, только всепроникающий запах дыма.

— А куда же все подевались?

— Сейчас не время, шагай скорее! — ответила ее подруга.

Обе девушки почти бегом покинули подземелье. Они поднялись на первый этаж, и впервые за несколько дней Амина позволила себе улыбнуться: она почти добилась своей цели. Выход был уже в нескольких шагах, когда, завернув за угол, беглянки столкнулись с охранником. На мгновение все трое в недоумении уставились друг на друга.

Глухой удар ногой, и охранник рухнул на пол. Адхара, сразив мужчину, нагнулась, чтобы взять его оружие. Гримаса отвращения возникла на лице девушки.

— С тобой все в порядке? — спросила ее ошеломленная Амина.

— Да, — уверенно ответила Адхара.

Девушка подхватила принцессу за руку, и теперь уже она руководила побегом.

Дверь появилась, как мираж. Открытая во мрак ночи, в подозрительное спокойствие умирающего города, она была похожа на раскрытые уста, открывавшие дорогу в неопределенное будущее.

Из двух стражников, охранявших выход, на посту остался только один, да и тот явно не ожидал такого внезапного нападения из дворца. Адхара тихо подкралась к нему сзади и одним ударом сбила его с ног.

Аромат ночи подкатывал к самому горлу; город был во власти оглушительной тишины. Адхара, едва обернувшись, заметила розоватые всполохи пламени, которое охватило по крайней мере четыре окна на верхнем этаже.

— Амина, — пробормотала девушка, — что ты наделала?

Девочка даже не обернулась. Сжав своей холодной ладонью руку Адхары, принцесса продолжала молча бежать вслед за ней.

Дубэ неподвижно смотрела на то, что осталось от спальни ее внучки. Мебели в комнате больше не было, только почерневшие стены и едкий запах дыма, подступавший к горлу.

— Я не думала, что… — начала было Феа.

Она совершенно вне себя, подумала Дубэ. И как можно ее обвинять? Еще одна трагедия после смерти ее мужа.

Королева сжала кулаки. Что теперь осталось от королевской семьи?

— Мы отыщем ее, — сухо произнесла она. Положив руку на плечо невестки, Дубэ посмотрела ей в глаза: — Я отправлю своих людей на поиски ее и Адхары.

Пожар был единственным способом освободить Адхару: понять это было совсем не сложно.

Таким образом, они потеряли не только принцессу, но еще и единственное оружие, которое, по мнению Теаны, могло бы воспрепятствовать вторжению эльфов.

Что касалось самой Дубэ, то она никогда не верила ни в пророчества, ни в религию. Эта история про Посвященную казалась ей просто иллюзией, последним прибежищем народа, потерявшего всякую надежду. Но и Теане королева повторила те же самые слова, сказанные прежде Феа.

— Я верну ее тебе. Ведь как бы то ни было, а мои люди превосходные следопыты. — И королева уверенным шагом устремилась по опустошенным после пожара дворцовым коридорам. Огонь охватил добрую половину третьего этажа, не нанеся при этом чрезмерного ущерба.

Некоторое время спустя королева зашла в свой кабинет, лишенный какой бы то ни было обстановки и убранства, откуда она и управляла умирающим королевством. Дубэ тотчас вызвала одного из своих наиболее преданных людей.

— Тебе уже известно, что произошло этой ночью? — обратилась она к своему подданному.