Иар Эльтеррус - Бремя императора

– Только туда идти далеко.

– Какая разница! – отмахнулся он. – Все равно делать нечего, это Храт у нас посол, а я так, сбоку припеку. Скукой маюсь. Но лучше так, чем мастеру Керталу на зуб попасть, загоняет ведь. На крайний случай амулет связи есть, вызовут, если понадоблюсь. А вы свободны?

– Да! – поспешила заверить его Раха.

Отец, конечно, выругает, что ушла, а не ткала. Ну, и пусть! Дело обычное и даже привычное, дня не проходит без его ругани. Все ему не так, габту старому, ворчит и ворчит. Плевать! Выпавший шанс пообщаться с горным мастером девушка упускать никак не собиралась. Пусть даже он эльф. Какая разница!

Тинувиэль вежливо подал ей руку, орочка приняла ее, и пара пошла по улице. Раха обернулась и показала застывшей на балконе вместе с подругами сестре язык. Вот вам всем! Приятно оставаться! Да, Вахья обязательно отцу нажалуется, но полученное удовольствие того стоило. Ох, стоило. Какая физиономия была у милой сестрички, словами не описать. Девушка едва не хихикала от возбуждения, но старалась вести себя солидно. Не каждой ведь выпадает честь прогуляться под руку с горным мастером, да еще и эльфом в придачу. Вон, все вокруг с завистью поглядывают.

Улица сменялась улицей, причудливые дома часто вызывали у Тинувиэля недоумение, а то и оторопь. Они с Рахой болтали обо всем и ни о чем, на удивление быстро найдя общий язык. Было в этой некрасивой девчонке что-то необычное. Только позже эльф понял, что именно. Стремление к чуду. Она могла засмотреться на звезды и упасть, не заметив камня под ногами, как он сам когда-то. Крылатая душа, одним словом. Способная мечтать о чем-то большем, чем окружающая реальность. Редко встречается такое качество даже среди эльфов, очень и очень редко. А Раха ведь урук-хай, что еще удивительнее. Ее народ всегда отличался крайней степенью практичности. Постепенно эльфу удалось разговорить девушку, и она рассказала о своей невеселой жизни. А Тинувиэля посетило дежавю. Ведь у него было точно так же. Смеялись над младшим принцем все, кому не лень. Только что не издевались, не решались – сын Владыки Эльварана все-таки. Впрочем, имелись еще и старшие братья. Вот уж кто не давал ему никакой жизни до самого бегства из дому. Наверное, именно потому эльф куда легче кровного брата воспринял собственное изгнание. Тем более, что выяснилось – наваждение, не было этого в действительности. Когда-нибудь он снова встретится с отцом и братьями. Когда-нибудь. Особого на то желания не возникало. Принц ведь так и не простил их. И не знал сумеет ли простить вообще. Да и нужно ли? Наверное, нет.

Идти пришлось добрых пару часов, водопад располагался на южной оконечности столицы, в глубокой котловине. Когда Тинувиэль с Рахой ступили на ее край, принц замер. Открывшееся взгляду казалось невероятным, невозможным, но, тем не менее, существовало. На глубине в добрую версту возвышались витые, полупрозрачные синие столбы аршин семисот в высоту. Они причутливо изгибались, извивались, сходились и расходились. И из каждого изгиба била струя воды. Разной толщины и силы. Струи смыкались, вращались, казались застывшим хрусталем. Водная феерия, иных слов Тинувиэль подобрать не смог. Над водопадом высились ажурные пилоны, создавая из себя причудливую абстрактную конструкцию. Все это вместе заставляло зрителя затаить дух.

– Мамочка… – прошептал эльф. – Какое чудо…

– Я же говорила! – просияла Раха. – Я очень люблю здесь бывать. Жаль, редко получается…

– Почему?

– Ткать нужно, – тяжело вздохнула она. – Отец не отпускает. Если бы кто-нибудь мог представить как меня тошнит от этой работы…

Тинувиэль присмотрелся к ней внимательнее и мысленно присвистнул. Да девочка ведь вся горит, душевный огонь такой, что глазам больно. Огонь барда, как его еще кое-кто называет. Вот так-так. Понятно, почему ей тошно, почему не может заниматься обычной работой, почему постоянно чувствует себя неудовлетворенной. У обладающего огнем иначе не бывает, сам такой, хорошо знает каково оно. Беда только, если Создатель не дал ей таланта, тогда страшно, тогда сгорит, не имея возможности реализоваться.

– Взлететь бы… – почти неслышно прошептала Раха, на ее ресницах дрожали готовые сорваться слезы. – Взлететь бы… Туда, в небо… Хоть на минутку… Жаль, невозможно…

– А кто тебе сказал, что невозможно? – заинтересованно приподнялись брови принца, твердо решившего, что столь невероятная мечта обязательно должна сбыться. – Если хочешь по-настоящему сильно, то все возможно!

– Но…

Тинувиэль наклонился к удивленной девушке и негромко продекламировал:

Мое ремесло – это дерзость, но это в крови.

Я умею читать в облаках имена тех, кто способен летать.

И если ты когда-нибудь почувствуешь пульс великой любви,

Знай – я пришел помочь тебе встать!

(стихи Константина Кинчева)

И добавил:

– Не бойся! Я прочел твое имя в небесах! Ты способна летать!

Затем резким движением подхватил Раху на руки и прыгнул в пропасть, на обращая внимание на многоголосые вопли ужаса позади. За спиной эльфа распахнулись полупрозрачные зеленые крылья и взметнули его вверх. Ветер ударил навстречу и принялся смеяться вместе с Тинувиэлем. А вскоре к ним присоединился звонкий, восторженный смех Рахи. Опустившись к столбам водопада, принц принялся выписывать совершенно невероятные фигуры в струях воды. Девушка визжала от радости, плакала, смеялась. И не боялась! Совершенно не боялась! От нее веяло воодушевлением, а не страхом, как веяло бы почти от каждой, оказавшейся в ее положении. Тинувиэля все больше и больше интересовало это свалившееся на него с балкона маленькое чудо. Надо же, осталась крылатой. Пусть только в душе, но осталась. Сумела сохранить себя среди всей окружающей грязи.

Что это? Разве так бывает?! Разве… Раха сходила с ума, тянулась навстречу бьющему в лицо ветру, пронизывающему ее насквозь. Внизу мелькала земля, вода, толпы орков, показывающих на летящих в небе пальцами и что-то восторженно кричащих. Эльф несся прямо сквозь струи воды, орочка вся намокла, но только счастливо смеялась. Чудо! Создатель Миров, спасибо тебе за этот дар! Но краем сознания девушка поняла еще одно – к прежней жизни возврата нет. Не сможет она больше жить подобно животному. Когда все закончится, она снова полетит. В одиночку. В последний раз. Вниз. Лучше так, чем снова сходить с ума от тоски и боли, зная, что тебе никогда больше не подняться в небо, что суждено всю жизнь копошиться в грязи, как червю. Но это будет потом, когда этот невероятно красивый крылатый эльф улетит, оставив ее внизу. Раха плакала, смеялась и и каждой частичкой тела впитывала в себя прекрасные мгновения полета. Спасибо тебе, горный мастер, за то, что пришел и помог встать во весь рост! Помог осмелиться вглянуть самой себе в душу! Пусть даже результатом станет смерть. Не имеет значения. Главное – она встала и подставила лицо навстречу ветру.