Иар Эльтеррус - Бремя императора

– Тебе-то что? – удивился скоморох.

– Ты украл мое имя, ты украл мою любимую! Откуда ты взялся, будь ты проклят?!

Лек присвистнул. Значит, этот парень – настоящий Эхе кё Сите? Но тот ведь рыжий! Это известно в Нартагале каждому.

– Да пошел ты, придурок! – обиделся Санти.

– Стоп! – Лек спрыгнул на землю. – Рыжий, уши надеру. Я сам буду говорить. Понял?

– Понял, наставник! – недоуменно пожал плечами скоморох. – Ладно. Сижу, молчу, никого не трогаю.

– Вот, и сиди, – отмахнулся горец, поворачиваясь к удивленному наглостью какого-то касорга нартагальцу. – Так вы Эхе кё Сите? Чем докажете? У ваших волос совсем другой цвет.

– Краска, – глухо сказал юноша. – Я путешествовал инкогнито, не хотел привлекать к себе внимания короля, он спит и видит как бы от меня избавиться. А доказать? Вот!

Он протянул Леку свернутый в трубку пергамент, ощутив какой-то частью сознанию ауру власти, исходящую от носатого молодого человека. Горец прочел пергамент и кивнул. Документ, заверенный печатью наглеатского деора, утверждал, что его податель – наследник рода кё Сите.

– Я мог натравить на вас стражу! – выкрикнул юноша, явно сожалея, что не сделал этого, от отчаяния бросившись в погоню даже не взяв собственную охрану.

– Это вам не помогло бы, – холодно сказал Лек, сворачивая пергамент. – Вы живы до сих пор только потому, что я понял – вы ее любите.

Он кивнул в сторону застывшей на спине лошади рабыни. Девушка не отрывала обреченного взгляда от лица Эхе и откровенно плакала, не вытирая слез.

– Разве это имеет какое-нибудь значение? – недоверчиво спросил нартагалец.

– Для меня – имеет, – вздохнул горец. – Я сам когда-то был на вашем месте и вполне способен представить ваши чувства. Мне жаль вас, но я обязан исполнить приказ и доставить эту девушку кое-куда. Потому езжайте своей дорогой, господин кё Сите. Езжайте и забудьте ее. Так будет лучше и для вас, и для нее.

– Лучше убейте меня… Мне без нее не жить.

– Да как могло случиться, что инар полюбил рабыню?! – не выдержал Санти.

– Как? – горько улыбнулся Эхе, опустив голову.

Он немного помолчал и начал рассказывать. Наследник рода кё Сите рос в огромном пустом доме, в котором даже слуг было раз, два и обчелся. Отец не любил сына, в глубине души считая его виновным в смерти матери, и редко уделял наследнику имени внимание. Рабов деор не держал, дав в том слово жене перед ее смертью. Только следил, чтобы юный Эхе получил необходимое ему по положению образование, нанимая лучших учителей. Играть мальчику было не с кем, детей слуг к наследнику имени рода и второму наследнику престола королевства не допускали. Оставались только книги, из дому отец выпускал сына редко. А сам занимался какими-то бесконечными изысканиями, связанными с некромантией. Вокруг деора постоянно крутились десятки шарлатанов, обещавших золотые горы, но не способных выполнить ни одного из своих обещаний. Эхе презирал эту породу людей всей душой, сразу понимая их суть и удивляясь, что отец сам не понимает ее. Но раскрывать деору глаза после одной попытки не рисковал, оказавшись наказанным – мальчика на неделю заперли в старой, пыльной библиотеке. Именно тогда он и пристрастился к чтению, полностью погрузившись в выдуманный мир, так как в реальном его не ждало ничего хорошего. Однако все изменилось после достижения Эхе совершеннолетия. Деор Наглеата отпустил сына в большую жизнь, подарив ему добрую четверть своих бесчисленных поместий и выделив вполне достаточные средства. Юноша с радостью поселился отдельно, родной дом вызывал у него холодную дрожь. Однако разгульный образ жизни большинства молодых инаров, думающих только о своих удовольствиях, наследнику имени кё Сите по душе не пришелся. Ведь Эхе вырос на книжных идеалах любви, чести и благородства, его тошнило от бездумной жестокости сверстников, способных ради развлечения травить собаками рабов, не говоря уже об обращении с рабынями для утех. Но долго сидеть дома не смог, большой мир лежал у порога и манил. Выбравшись в Наглеат, юноша столкнулся с раболепием всех вокруг, рыжий инар в Нартагале имелся только один, он сам, и люди легко узнавали сына своего господина. Помимо того, на юношу за каких-то три дня совершили несколько покушений, предотвращенных охраной, лично отобранной отцом из своих лучших касоргов и вардатов, прошедших тренировку в лучших боевых школах страны. Деор объяснил перепуганному сыну, в панике примчавшемуся в родовое пместье, что он является не только наследником рода кё Сите, но и вторым наследником престола Нартагаля. И что семья короля этим обстоятельством крайне недовольна, не желая упускать власть из своих рук. Единственный сын короля очень слаб, постоянно болеет и, скорее всего, долго не проживет. В этом случае корона должна перейти к Эхе, если его своевременно не уберут. Третий наследник является дядей короля и сделает все, чтобы расчистить себе дорогу к престолу. Отец посоветовал ошарашенному такими новостями сыну не покидать хорошо охраняемого поместья, куда наемные убийцы доступа не имеют – защиту строили лучшие маги столичного Ализиума. Однако долго дома Эхе не усидел, стало скучно. Он выправил с помощью верных касоргов документы провинциального инара из не слишком богатых, взял двадцать лучших охранников, перекрасил волосы и отправился путешествовать инкогнито.

– Но мне все еще неясно, где вы встретили девушку.

– Понимаете, по прибытии в любой крупный город инары, особенно молодые, всегда посещают элитные воспитательные дома для рабынь, присматривая себе новые игрушки, – вздохнул юноша. – Если этого не сделать, то можно вызвать подозрение у касоргов короля. А оно мне надо было? Еще доложили бы… Вот я и пошел туда, когда приехал в Авендар, думая побыстрее избавиться, никогда не любил на это смотреть…

– Почему?

– А вы знаете как над этими бедными девочками в воспитательных домах издеваются? – горько спросил Эхе. – Вряд ли…

Да, над юными рабынями действительно издевались страшно, проводя дрессировку очень жестоко, наказывая за малейшее неповиновение так, чтобы после продажи воспитаннице и в голову не приходило прекословить господину, не говоря уже о том, чтобы ослушаться. Эхе шел мимо комнат и залов, в которых девочек и девушек обучали экзотическим способам доставлять наслаждение мужчинам и женщинам, чтению, декламации стихов, игре на арфе, утонченной беседе и многому иному. Видел, как часто наказывали учениц. Юноше было противно, просто противно, порядки в родной стране с каждым днем все больше не нравились ему. Внезапно показалось, что его ударили под дых. Инар обернулся и встретился с потрясенным взглядом юной рабыни лет шестнадцати, вряд ли больше. Девушка смотрела на него, как смотрят, наверное, на божество. Да Эхе и сам мгновенно утонул в ее карих глазах. Он не слушал объяснений воспитателя, только продолжал пить взглядом красоту невысокой, донельзя милой шатенки. Сколько это продолжалось? Юноша не знал, да это и не имело никакого значения. Перед стояла та самая, единственная, любимая, желанная. Он читал, что так изредка случается, что люди порой с первого взгляда все понимают, но не думал, что подобное произойдет с ним самим. Как удалось уговорить воспитателя разрешить поговорить с девушкой наедине, Эхе не помнил, легко согласившись уплатить за это двадцать тысяч и дать слово, что рабыня останется нетронутой. Что они говорили друг другу? О том не знал никто, да никому и не нужно было этого знать. Они что-то лепетали, не понимая на каком они свете, почему все еще здесь, почему не вместе.