Лина Наркинская-Старикова - Пещера - зов цивилизаций

— Максим, ты мне обещаешь?

Макс уже догонял его по длинному коридору, на ходу застегивая рубашку на все пуговицы: — Ну, я же сказал: не дрейфь, то есть не бойся! — молодой человек тут же исправился. — Я же дал слово!

— Я тебе верю! — атлант легонько кивнул и тихонько, чтоб услышал только его собеседник, добавил: — В противном случае — нас обоих убьют!

Молодые люди расположились для передачи опыта в кабине "стрекозы". Витри жестом показал: ждать его здесь и удалился в свою комнату на борту летательного аппарата. Максим нетерпеливо заерзал в кресле пилота, пытаясь унять внутреннюю дрожь. Путешествовать сознательно между измерениями ему еще не приходилось.

Витри вернулся быстро, притащив с собой странное приспособление в виде чаши, впаянной в треногу.

— Это нам поможет, — туманно объяснил он, — но места в кабине все же маловато. Ладно, пойдем в мою комнату, хотя там и… Ладно! — махнул он рукой, направляясь к двери.

Молодые люди переместились в местную общагу, как ее обозвал Макс.

— Ложись на кровать! — скомандовал Витри.

— Чего?! — парень вытаращился на атланта. — А в глаз?! — он с кулаками кинулся на собеседника. Молодой атлант легко перехватил руки Максима и, глядя ему в глаза, медленно произнес: — Это не то, что ты думаешь! Ты знаешь про память воды? — Макс мгновенно прекратил боевые действия и внимательно стал вслушиваться в рассказ. — Ты был прав, что вода — это своеобразная призма, но она еще и хранитель различных знаний и умений. Вода — сама информационный носитель и преобразователь, если хочешь. — Максим кивнул. — Короче, нам нужно просто смотреть на воду и думать о том, какое место нас интересует. Точнее — куда мы хотим попасть. Вода сама проведет нас. Правда, не совсем целыми.

— Не понял! — человек напряженно замер после таких слов.

Витри внезапно рассмеялся: — На тебя сейчас глянуть, так ты готовишься перейти не в свой родной человеческий мир, а в мир умерших предков! — Став тут же серьезным, атлант продолжил: — Переходить из измерения в измерение может только твоя энергетическая оболочка и твоя сущность, организм, как правило, остается в том мире, из которого ты начал путешествие.

— Ты хочешь сказать, что я сейчас не настоящий или не единое целое? — Максим от напряжения сел на край кровати.

— Нет, — снова улыбнулся атлант. — Ты же сюда попал через пространственно — временной портал, значит, ты прошел в него целиком, а вода — это только транслятор, можно сказать так. Ну, чтобы ты понял: в мир людей сейчас отправятся наши голограммы, понимаешь? — он заглянул в глаза Максима, а тела останутся лежать здесь, пока мы не вернемся назад. — Человек сосредоточенно кивнул. Витри продолжил рассказ: — Мы должны выставить освещение под определенным углом, чтобы луч света, падающий на воду…

— Угол падения должен быть равен углу отражения, — закончил за него Максим. — Это я уже давно понял, это же и лежит в основе водяной призмы реальностей!

— Правильно! — Витри наливал воду в чашу на треноге. — А чтобы знать этот угол и не повредить исходное тело при падении, которое неминуемо происходит в момент пересылки голограммы, надо лечь! — Улыбнувшись, Витри щелкнул каким — то тумблером, и со стороны стен засияли прямые лучи, очень напоминающие солнечные. Он спокойно растянулся на кровати, водрузив сверху себя треногу с водой. — Так делали наши предки, так делал ваш Нострадамус, так сейчас делают все посвященные! — он поднял вверх указательный палец. — Так ты идешь со мной в ваш мир? — Витри подмигнул ошарашенному Максиму.

Лежа плечом к плечу на кровати под тяжестью треноги, молодые люди неотрывно смотрели на поверхность воды. Витри какими — то странными движениями, очень напоминающими игру на гитаре, настроил лучи света. Они теперь освещали поверхность воды в треноге под нужным углом, и от этого по воде скользили странные желтоватые блики, которые завораживали и заставляли следить за собой. Через минут пять такого занятия, Макс отчетливо понял, что его сознание куда — то улетает.

Сашка тем временем с легкостью раздавал задания налево и направо:

— Найя, тебе уже пора сходить к Нагам! Ведь, правда, теряем драгоценное время! Саламандра, давай проводим твою сестру к проходу под землю и займемся своими делами!

Девушка согласно кивнула: — Пошли, конечно! Только я сейчас приведу кого — нибудь местного, — она рванула в сторону выхода.

— Подожди! — Александр встал с лавки. — А зачем нам какой — то местный? Нам свидетели не нужны!

— Глупый! — Саламандра покачала головой. — Ты же сам говорил, что их лабиринты знают только те, кто их строил и жил здесь, а проход в земли Нагов находится как раз в одном из таких лабиринтов. — Послав ему воздушный поцелуй, девушка упорхнула.

Найя напряженно смотрела перед собой: — Саша, а если Наги не согласятся помогать людям и атлантам? Что тогда? — в ее глазах промелькнул неподдельный испуг.

— Найя, ты одна из них! Придумай что — нибудь! Ведь это твой народ! — парень покачал головой и пробурчал под нос: — Пока мы мыслим стандартно — мы будем топтаться на месте!

Дверь домика открылась, Саламандра ввела мужчину среднего роста с волосами цвета зрелой пшеницы и огромными серыми глазами, казалось, занимавшими пол его лица. Эти глаза пристально изучали все вокруг не хуже камеры слежения. У Сашки мигом сложилось впечатление, что мужчина не только смотрит ими, но и сканирует тоже. Словосочетание "фотографическая память" всплыло в голове само по себе.

— Да, с таким приспособлением можно и лабиринты строить! — мысленно восхитился Сашка, на что тут же получил ответ от местного мужчины, причем в обычной, словесной форме:

— Молодой человек, у каждой цивилизации есть свои преимущества и недостатки. Но рано или поздно, если недостатков становится гораздо больше, она обречена на вымирание.

Нервно сглотнув, Саша посмотрел на мужчину в упор:

— Вы читаете мои мысли?

— Не только ваши, но и всех вокруг, а еще довольно легко, как вы заметили, ориентируемся в лабиринтах и архитектуре.

— Пойдемте уже в лабиринт! — срывающимся от напряжения голосом попросила Найя, косясь на собравшихся. — Я очень волнуюсь! — зачем — то добавила она, сжимая и разжимая пальцы рук. — Я не была у своего народа около двухсот лет!

— Вряд ли там что — то сильно изменилось! — подбодрил ее Сашка и вытолкал всех на улицу.

В поселении было довольно тихо. На улицах не сновали люди, не носились туда — сюда мальчишки. Город как будто вымер.

— А почему у вас в городе такая тишина? — Александр заинтересованно посмотрел на местного аборигена.

— Все собирают вещи, ведь скоро нам надо будет перебираться в другие земли, дабы очиститься от тяжести нашего времени, — величественно произнес житель Аркаима.