Евгения Чепенко - Взгляни на меня

— Когда захочу.

Отчетливо вспомнились его объятия, и вновь захотелось испытать те мгновения на лоджии. Недалеко от берега вынырнул человек. Я прищурилась. Мужчина или парень. Наверное, тут вещи не заметила. Оглянулась по сторонам. И вправду, в паре шагов от Ильи лежали кеды, шорты и серая футболка. Надо отойти. Пловец меж тем приближался.

Мой хранитель хмыкнул.

— Принесла нелегкая!

Я перевела удивленный взгляд с Ильи на парня в воде. К нам медленно, настороженно приближался Сергей.

— Привет, — улыбнулась я.

Парень кивнул мне и прошел к своим вещам.

— Верх вежливости! — буркнула себе под нос я.

— Она меня видит, знахарь. Можешь расслабиться.

Сергей медленно поднялся и повернулся к нам.

— В каком смысле?

— Вы чего знакомы? — удивилась я.

Перов сделал два шага навстречу.

— Серьезно?

Парень оказывается не такой нелюдимый и угрюмый, каким хочет казаться. Я высказала эту мысль вслух.

Сергей чертыхнулся, его глаза сердито сощурились.

— Ты давно Илью видишь?

— Со вчерашнего дня, — ответил за меня хранитель.

— А я вот всю жизнь на таких наталкиваюсь. Именно наталкиваюсь. Нормальные люди сквозь проходят, я же как прокаженный. Хоть представляешь, какие кошмары видел пятилетний мальчишка во снах? Хоть представляешь, ко скольким неврологам меня водили? — вся его короткая тирада была произнесена тихим, твердым голосом, глядя мне прямо в глаза и от этого казалась более эмоциональной, болезненной. Между нами возник Илья.

— Спокойно, знахарь. Она не виновата.

Сергей выдохнул и взъерошил распущенные волосы.

— Ладно. Отдыхаешь с родителями? — его лицо смягчилось и стало приветливым. Настроение Перова оказалось меняется почти так же быстро как и у Ильи.

— Неа. С сестрой у бабушки на лето.

— Везучая.

— Знаю, — улыбнулась я. — А ты?

— Меня — лечиться положили.

— От чего? — я снова растерялась.

Илья взял мою ладонь в руки.

— От нас.

От его маленького жеста, сердце застучало быстрее. Я постаралась подавить неуместную реакцию организма.

— У меня еще два часа, потом, если не вернуться, хватятся.

Позади послышались голоса. Я обернулась. Компания из трех парней и того же числа девушек, весело переговариваясь, приближалась к нам. Не отдавая себе отчет, я вглядывалась в молодые лица. Одна из девушек, неправдоподобно бледная, уставилась на меня немигающими глазами, потом оторвалась от своих друзей и подошла вплотную.

— Видишь? Я его любила, а он меня… — Я растеряно слушала ее неразборчивое бормотание, потом она отлетела в сторону. Илья загородил меня спиной.

— Иди! Он уходит! — его твердый голос не терпел возражений.

Я впала в ступор. Кто-то потянул меня за руку, уводя в сторону. Я обернулась. Это был Сергей. Прозрачные голубые глаза демона были полны сочувствия.

— По началу тяжело, потом научишься их отличать и не смотреть.

— К-как ты? — заикнулась я.

— Нет. Тебе проще будет, ты только видишь. К тому же у тебя он есть, — Сергей кивнул в сторону Ильи. Я проследила за его взглядом. Мой хранитель провожал… нет. Не так. Мой хранитель гнал сопротивляющуюся девушку следом за компанией ребят. Она же продолжала бросать на меня жалобные взгляды.

— Не смотри ей в лицо. Смотри на меня.

Я послушно повернулась к Сергею.

— Прости.

Его брови удивленно изогнулись.

— За что?

— За то, что считала тебя странным и нелюдимым.

Он лучезарно улыбнулся.

— Тогда и ты меня тоже.

— За что? — пришла моя очередь удивляться.

— За то, что считал тебя скучной троечницей.

Я засмеялась. Сергей вторил мне.

— Над чем смеетесь? — Илья холодно взирал на нас. Впервые за время знакомства он смотрел на меня вот так равнодушно. Я поежилась, как от ледяного ветра.

Перов дружески потрепал мое плечо.

— Ничего. Все нормально будет. Привыкнешь. Я пошел. Пока, ребят.

Я кивнула, потом спохватилась.

— А телефон дай, может на пляж сходим. С сестрой познакомлю.

Мы поменялись номерами, Сергей ушел, и я осталась с невозмутимо молчащим Ильей наедине. Он не спешил начинать разговор. Я не выдержала пытки первой.

— Что-то случилось?

— Нет.

— Это из-за той девушки, да?

— Нет.

— А почему ты сердишься?

— Я не сержусь.

— Заметно, — начала психовать я. Я, конечно, спокойная, но так тоже нельзя.

Илья смерил меня насмешливым взглядом. Я прикусила язык. Остаток прогулки мы проделали в полном молчании, за исключением нескольких ничего не значащих вежливых фраз, произнесенных моим спутником. Так что когда щелкнул замок на входной двери, я была готова совершить непредумышленное убийство. И не важно, что потенциальная жертва давно мертва. Я кинула ключи на сервант, они слишком громко звякнули, выдавая мое раздражение. Илья поморщился. Я прошлепала босыми ногами на свою лоджию, закрыла дверь и бухнулась на раскладушку.

Тоже мне, умник. Не обиделся он! Как же! Так я и поверила! Я нервно вздохнула и впечатала кулак в подушку так, как если б на ее месте оказалась голова Ильи.

— Какая прелестная сердитая фея!

Я повернулась на голос.

Из пола на меня, опираясь подбородком на кулаки, смотрело миловидное юношеское лицо.

— Я тут мимо пробегал. Что тебя рассердило прелестница?

— Уйди, блин! Не до тебя сейчас! — замахав руками, гаркнула я, и только потом сообразила, что кричу на еще одно такое привидение, каких насчитала уже два. Илья не заставил себя долго ждать. В мгновение ока он оказался возле меня.

Незадачливый юноша расстроено нахмурил брови.

— Да ладно, всего-то настроение хотел поднять! Зачем же так орать? — с этими словами он исчез в полу. Илья скрестил руки на груди и развернулся ко мне.

— Ну и с какой конкретно минуты ты нас не боишься?

Я задохнулась от его командного тона, вскочила на ноги.

— С той конкретной минуты, когда ты, гад такой, начал изображать из себя молчаливого истукана!

Черты его смягчились, и он засмеялся. Засмеялся от души. Яркий пример своей привычки полярно менять настроение. Я растерялась. То есть… готова рвать и метать, а ему смешно?

Вам когда-нибудь хотелось, будучи уже взрослым человеком, по-детски выпятить нижнюю губу от обиды? Мне хотелось. Усилием воли, я подавила этот порыв и тоже улыбнулась. Да и не умела я долго сердиться.

Это была наша первая странная ссора, закончившаяся не менее странным примирением.

Поздним вечером, когда бабушка с сестренкой улеглись спать, а утренняя обида окончательно рассеялась в моей памяти, я принялась задавать сотни вопросов. Мне столько хотелось узнать, но к моему несчастью из Ильи вышел плохой ответчик. Нет. Он что-то говорил на каждый заданный вопрос, но делал он это так, что в итоге ответа я не получала и не узнавала ни о нем, ни о таких как он, ни на грамм больше, чем утром.