Владилен Янгель - Войны веры

– За этими словами чувствуется ум который просто не может принадлежать воину. – Продолжал рассуждать вслух инквизитор. – Я расспрашивал паладинов и кнехтов, по их словами Вергилий никогда не отличался особым умом.

– К чем ты клонишь. – Насторожился Маркус.

– Мы имеем дело с одержимым. – Наконец сказал Вальмонт потухшим голосом.

– Ты хочешь сказать бесноватым? – Переспросил доминиканец. – И как это согласуется с тем что ты признал его выдающимся умом?

– Нет, он одержим демонами на самом деле, а вовсе не рехнулся и уж точно не видел никаких знамений. – Пояснил Вальмонт не обращая внимания на сарказм доминиканца.

– Невозможно. – Буркнул Маркус. – Тебе ли не знать что все одержимые просто тупые звери жаждущие крови, они даже разговаривать не могут.

– Еще как могут! – Прервал доминиканца Вальмонт. – Некоторые даже богословские диспуты вести в состоянии.

– Бред. – Рявкнул Маркус стукнув кулаком по столу, от удара столик жалобно хрустнул, но почти чудом выстоял, оставшись стоять, разве что покосился слегка.

– Факт! – Повысил голос Вальмонт, и что-то в его интонации заставило доминиканца замолчать.

– Ты ведь не все мне рассказал, верно? – Спросил Маркус тяжеловесно поднимаясь со своего места.

– Не все. – Согласился Вальмонт безропотно. – Но все о том, что там произошло, я расскажу только суду инквизиции. А он состоится не раньше, чем мы его восстановим.

– Так может быть Вергилий прав и среди нас двоих действительно есть слуга этого, Дьявола? – С угрозой в голосе проговорил доминиканец.

– Нет. – В голосе экзорциста прорезались стальные нотки, а Маркус с ужасом ощутил как горло сдавило нечто невидимое.

– Просто прими на веру, брат. – Тихо проговорил Вальмонт, разжав невидимые тиски на шее инквизитора.

– Не приму! – Взревел Маркус поднимаясь.

– Примешь! – Раздался в зале властный голос. Яркий свет на миг затопил комнату, когда глаза инквизиторов перестали слезиться от яркой вспышки. Из горла доминиканца вырвался удивленный возглас. Огромная фигура вдвое выше любого человека казалось заняла собой всю залу.

Голова гостя всего на несколько ладоней не дотягивалась до высокого потолка. Двенадцать белоснежных крыльев удивительным образом сочетались с мускулистым человеческим на вид телом. Глядя на это существо не возникало никаких сомнений что это гость из совсем другой реальности. Маркус бухнулся на колени исступленно бормоча молитвы.

Вальмонт напротив остался стоять, лишь отвесил поклон как младший старшему.

– Мое имя Самаэль. – Произнес все тем же полным власти голосом архангел. – И я пришел сказать, что человек назвавший себя пророком действительно одержим. – Добавил он после хорошо рассчитанной паузы. – Но не демоном. – Закончил Самаэль веско.

– Кем. – Быстро спросил Вальмонт.

– Не знаю – Величественно покачал головой архангел. – Но это существо надо остановить иначе его собственное пророчество исполниться, по крайней мере в первой его части где говориться по смерть всего живого.

– Почему же небес не уничтожат это существо своей силой. – Спросил Вальмонт почтительно.

– Я пробовал, но тварь слишком хитра, и сумела избежать кровавого дождя. Больше я не могу вмешиваться по своей воле. – Вздохнул Архангел. – Но могу помочь верным служителям господа нашего, если он призовут меня в нужный момент.

– И еще, твой дар станет тебе обузой в схватке с этой тварью, не доверяй ему. – Прежде чем мир потонул в новой вспышке света, проговорил Самаэль. Когда глазам вновь вернулась способность видеть, в зале было уже пусто.

Гарвель первым заметил зеленое пятно оазиса на горизонте. Из пересохшей глотки купца вырвался лишь жалкий хрип вместо бурного ликования. Запасы воды кончились почти сутки назад, еда, еще раньше.

Обоих путников шатало как пьяных, разве что Батор неутомимо бежал впереди помахивая хвостиком. Гарвель бездумно переставлял ноги, весь мир для него сузился до двух непослушных конечностей. Сердце натужно стучало в груди, с трудом разгоняя сгустившуюся кровь. Горячечные мысли тягучие как патока толклись в голове. Демонолог давно уже потерял счет времени. Безжалостное солнце целенаправленно выжигает любые намеки на жизнь, только песок и солнце. Шуршание песка под ногами давно превратилось в пытку, но даже это куда лучше чем мертвая тишина царящая в пустыне, разве что ветер время от времени нарушает сложившийся порядок. Пахнуло прохладой, идущий впереди Батор жизнерадостно гавкнул. Вскоре в ноги демонолога вступили на хорошо утоптанную дорогу, запах и прохлада близкой воды вели чернокнижника дальше. Он даже не понимал что идет не по пустыне а по человеческому поселению. Все что его заботило это близость воды и нежелающие сдвигаться с места ноги. Под ногами знакомо зашелестело, но уши Гарвеля ничего кроме плеска воды не слышали. Разлитая в воздухе влага смочила пересохшее лицо больше похожее на маску. Наконец полуслепые глаза различили впереди водную гладь. У самой кромки ноги подломились, демонолог рухнул на колени а затем не рассчитав силы упал плашмя в воду. Божественная прохлада омыла раскаленное лицо обожженное солнцем пустыни. Неземное блаженство растеклось по разуму демонолога.

А следом пришла боль, полумертвое тело медленно оживало с каждым глотком. Сердце сразу забилось быстрее, онемевшие руки пронзили тысячи невидимых иголочек, тягучие мысли постепенно покидали измученный мозг демонолога. Постепенно прошла и боль оставив после себя чудовищную слабость, из последних сил Гарвель вылез из воды. Последние силы ушли на то, чтобы подняться на ноги и сделать шаг, мир внезапно окрасился всеми цветами радуги, заиграл яркими праздничными красками, в уши ворвался шум так похожий шум морского прибоя. Реальность завращалась вокруг набирая скорость с каждой минутой, земля прыгнула навстречу.

Гарвель не ощутил удара, мир вокруг тряхнуло, а следом пришла тьма.

– Жадыгай! Жадыгай! Очнись Жадыгай! – Голос купца казалось, пришел из неведомых далей, тонкий и слабый он однако мешал расслабиться и отдохнуть в объятиях блаженного ничто. Азиль встревожено вглядывался в пергаментно белое лицо чернокнижника. Обожженная солнцем кожа шелушилась отслаиваясь целыми пластами. Батор жалобно скулил, купец теребил демонолога за плече. Наконец веки дрогнули, воспаленные глаза какое то время слепо уставились в потолок. Наконец зрачки сдвинулись, обвели взглядом наполненную приятным полумраком комнатушку.

– Ты слышишь меня, жадыгай? – Спросил Азиль отпуская плече демонолога, обрадованный пробуждением хозяина Батор радостно тявкнул прямо в ухо.

Гарвель дернулся, лицо перекосилось от боли. Столкнув щенка с невысокого ложа демонолог попытался хотя бы сесть, о том чтобы встать не могло быть и речи, не говоря уж о том чтобы идти. Ничего не вышло, ослабевшие руки просто не удержали вес изрядно отощавшего тела.