Илья Гутман - Наследник Звёзд

И началась битва. Сам того не ожидая, отец Светозар сотоварищи оказался по одну сторону баррикад с нами, магами. Марта бросилась в атаку. Часть нежити принялась обстреливать неприятеля из лука — а все остальные скелеты бросились в ближний бой. Культисты Зорана взялись за руки и, произнеся непонятное заклятие, пустили волну хаотического огня в магов и инквизиторов. Но эта волна разбилась о выставленный мной клатхический щит, равно как и стрелы, пущенные мертвяками. Громобой принялся обстреливать врагов шаровыми молниями, а Джумаш — огнешарами.

— Вы заплатите за нападение на кардинала! — провозгласил отец Светозар и перекрестил воздух перед собой. Тут же перед ним в воздухе возник горящий белым огнём крест, и, вращаясь с бешеной скоростью, полетел в самое скопление нежити — и, перебив троих скелетов, растворился в воздухе.

Интересное колдовство, — подумал я, перехватывая по фрагментам заклятие Светозара. — И действует против нежити не хуже протектора. А попробую-ка и я его запустить.

Я резко перекрестил воздух перед собой, воззвав к новому заклятию — и там материализовался горящий белый крест, причём раза в полтора побольше, чем у Светозара. Завращавшись с нечеловеческой скоростью, крест тоже полетел в самое скопление нежити. Но, в отличие от креста кардинала, он не растворился, справившись лишь с тройкой мертвяков. Крест взорвался, испепелив все скелеты, и ослепив яркой вспышкой культистов.

— О, Азариэль! — изумлённо выкрикнул Светозар. — Я ошибался в тебе, Апион! Я чуть не казнил святого!

— Святого? — удивился я, парируя в это же время мечом из Небесной Стали удар хаотического культиста.

— Слуги Дьявола не могут пользоваться силой Азариэля. И только святые могут создавать такие крупные кресты, как у тебя!

Отлично! Теперь инквизитор будет считать меня своим! Я осмотрел поле битвы. Громобой направил ярость своего топора на Земидара, окружённого хаотическим щитом. Джумаш продолжал кидать огнешары, как и инквизитор Иннокентий. Сам Светозар набросился на одного из культистов, выхватив Молот Апостола. Значит, дерущимся теперь не до меня. Потеряв меня из виду, они не особо удивятся, — подумал я, и, перейдя в Тень Абсолюта двинул к стеле, где лежал сам мозг Сканды.

— Уничтожь его, Апион! — раздался в моей голове голос древнего бога небесного огня. — Достань свой меч, вложи в него всю свою клатху — и нанеси сверху рубящий удар.

Я так и сделал. Мозг, сначала пронзённый, а затем разрубленный мечом из Небесной Стали, взорвался — и я ощутил резкий выброс клатхических энергий — и сильное преобразование клатхи во всём мире. Такой мощный выхлоп не мог не сказаться на моей собственной клатхической сущности: он временно перегрузил мои энергетические каналы и выдавил меня из Тени Абсолюта.

Мои глаза еще не до конца оправились после клатхической вспышки, и фигуры двоились, однако я сумел разглядеть Джумаша который начал резко преображается. Кочевника покрыла вспышка лилового света, и я заметил, что солнечный диск, божественное клеймо Джумаша постепенно растворяется на лбу. А значит — проклятие снято! Джумаш приобрёл нормальный человеческий облик — как и все гэнни-джунцы. Кочевник снёс голову очередному культисту.

— Великий Хан! — в восторге пробормотал Джумаш, осматривая своё отражение в лезвии катаны. — Ты — настоящий! Ты пришёл! Ты вернулся! Ты исполнил своё предназначение! Кочевники никогда не отвернутся от тебя!

В это время я ощутил, что Земидар готовит против меня какое-то неизвестное хаотическое волшебство — слишком высокого уровня, чтобы его можно было понять, погасить, а тем более — перехватить. Отныне Земидар — служитель Зорана, а как рассказывал Иллиндил, среди самых могущественных колдунов, служащих Зорану, может встретиться не только седьмой уровень магии, но и восьмой.

Я спешно окружил себя щитом молний — и призвал протектора, вложив в него всю свою клатху. Призрачный кот подбежал к Земидару со спины — и напрыгнул, но служитель Хаоса успел кинуть в меня шар тёмных энергий. Тут же Земидар покрылся сгустком тумана, а когда он рассеялся, я понял, что некромант лишился человеческой внешности — и принял свой истинный облик, облик морозного лича — скелета, окружённого ледяным ореолом. Протектор запрыгнул внутрь лича — и взорвал его изнутри. Останки лича разлетелись по пещере.

Но я ничего не успел сделать с плотным шаром чёрной энергии, летящим ко мне. Долетев до щита молний, окружающего меня, шар взорвался, породив в воздухе чёрную взрывную волну и откинув меня до противоположной стены пещеры.

Стукнувшись головой об стену, я ощутил непередаваемую словами боль во всём теле. Налившимися кровью глазами я успел осмотреть поле битвы. Маги с инквизиторами побеждали: осталось только два культиста.

Перед моими глазами воцарилась тьма. Я ощутил, что моё сердце больше не бьётся. Последним что я услышал, был диалог Громобоя и Джумаша:

— Он не дышит, Джумаш! Сердце не бьётся. Похоже… Похоже у нас труп! Едрить вашу мать, проклятые культисты! — Громобой с остервенением набросился на оставшихся магов Хаоса.

— Не-е-ет! — с гневом и сожалением прокричал кочевник, и я ощутил, что из его раскосых глаз, потекли слёзы. — Великий хан! Великий хан, ты не можешь умереть!

Ты спас наш народ, но ты должен жить, друг! Я… Я отомщу Зорану за твою смерть!!!

Конец второй части

Всё моё тело охватила непередаваемая словами боль. Мир темнел в моих глазах. Но через секунду всё кончилось: боль прошла — и я ощутил небывалую лёгкость во всём теле. Хотя теле ли? Я попытался открыть глаза — но не ощутил их; проведя перед лицом рукой, я осознал, что она превратилась в столб чистой синей энергии. Я завис в темноте — обычное зрение отказало, работало только внутреннее. И я ощутил внутренним зрением астральные нити, связывающие мою сущность. Они начали разрываться. Вот оно, развоплощение, новый этап жизни Ситтари. Обратного пути уже нет — рвутся астральные нити, соединяющие клатхическую сущность и физическую оболочку Истинного Мага в единое существо.

Внезапно я увидел — точнее, ощутил яркий синий свет — нечто, похожее на облако, засосало меня. Я оказался внутри туннеля, начавшего переливаться всеми цветами радуги — и даже ярче, чем она. Думаю, при жизни моё цветовое зрение было поярче, чем у простых людей — в связи с повышенной остротой чувств, но симфония красок туннеля оказались гораздо насыщеннее чего либо, виденного мной. Оказавшись внутри непонятной сферы, я упал на землю. Постепенно ко мне вернулись обычные пять чувств: раздалось журчание воды, зашелестели листья, в нос — или что у меня стало вместо него — резко ударил запах неведомых цветов — и я почувствовал влажную почву под собой. Вскоре вернулось обычное зрение! Я лежал возле кристально чистого горного озера, из которого вытекала речка, превращавшаяся в разветвляющийся водопад. В центре озера находился островок, на котором виднелись кипарисы, сосны, цветущие папоротниковые кустарники и непонятное хвойное дерево, увенчанное мягкими иголками и цветками, похожими на оранжевые розы. По зеркальной глади озера неспешно проплывали золотистые лебеди. Я приподнялся и посмотрел в воду. Оттуда смотрело родное лицо, а не синий клатхический призрак.