Марина Казанцева - Свет Дивояра

— Нет, мне не надо, — отказался он.

На воле их уже ждала Брунгильда — в боевом снаряжении, вся в нетерпении. Рядом уже слонялись три коня — Сияр, Светанго и жеребец Громура.

— Мы собираемся пролететь над укреплениями, — сообщила валькирия, — посмотрим границы соединения участков и повидаем товарищей.

Лёну хотелось бы иного: проникнуть вглубь заражённой территории и посмотреть, что там творится. Была у него мысль заглянуть и в Дерн-Хорасад. Уж больно надо было забрать оттуда спрятанный им каменный шар — хранилище кристаллов. Судя по тому, что происходит тут, события в городе короля Гедрикса уже давно минули тот день, когда он сам под именем Румистэля явился в этот город и отыскал Красный Кристалл — именно с того момента началось открытие пространственных тоннелей, в конечном счете погубивших эту местность. Так что, где-то там ждёт его сокровищница короля, к которой не мог проникнуть Финист, ибо область эта в его дни уже была закрыта — что-то произошло между этим и тем временем. Да, несомненно, хроноволна отбросила его ещё дальше в прошлое — вот почему на месте замка Финиста не было даже следов застройки: нынче на этом холме ещё нет ничего.

Полёт над укреплениями подтвердил самые худшие подозрения: магическая защита дивоярцев сводилась к примитивным заградительным мерам: рвы с огнём, насыпи с постоянно бдящими арбалетчиками, вышки с наблюдателями и щиты-ворота с наговорёнными отражающими матрицами. Везде, по всему периметру, были организованы эти трудоемкие и малоэффективные барьеры. Много народу, в том числе и людей. Опять те же ямы с приготовленными дровами и горючей смесью. В воздухе происходило непрерывное патрулирование — летали двойками и тройками на своих крылатых конях дивоярцы. Вольт и Брунгидьда приветствовали своих товарищей и летели дальше, гораздо дальше границ своего участка. И вот довелось Лёну увидать страшную картину, о которой Вольт говорил просто.

На одном из участков граница проходила по гористой местности — низкое, изрезанное длинными ущельями плато. Внешний край его был ровный, как стена. А под стеной — в несколько десятков рядов наклонно и часто углублённые в породу стволы деревьев с обитыми металлом остриями — те смотрели вверх под таким углом, что вздумай что живое упасть с высоты — не долетело бы до земли, потому что колья встретили бы это тело в воздухе. Так можно было бы остановить сквабаров, вздумай они прыгать с края плато. Но в горах были сквозные узкие проходы, как коридоры, высеченные в толще камня — точно такие, в какой попал Лён, только он угодил в глухую щель, без выхода наружу. Вот эти проходы у самого края стены были плотно заложены камнями. И вскоре стало понятно — почему.

Внизу по горному проходу шли люди — длинная человеческая вереница, среди которой были лошади и ослы, несущие кладь. Это беженцы, стремящиеся покинуть заражённую местность. Они двигались к искусственной преграде, как будто не знали о её существовании.

Летящая на своем Светанго Брунгильда вдруг заложила крутой вираж и пошла вниз — к скоплению палаток и складам дров.

— Тревога!! — крикнула она, пролетая перед наблюдательной вышкой.

А в лагере уже бежали дивоярцы и вскакивали на коней, поспешно слетающихся на призывный вой труб — всё пришло в движение. Крылатые стаи залетали над местом, где намечался прорыв, а в тесноте каменного лаза, уже началось разрушение заграждения. Мужчины с кирками, верёвками и молотами упорно лезли по неровностям камней наверх и вбивали в щели длинные штыри, к которым вязали верёвки. А далее при помощи животных раскачивали камень и тянули. Кладка начинала шататься, отдельные камни уже падали, но это не смущало людей. Их не смущало и присутствие дивоярцев, которые кружили над скоплением народа и громкими криками предупреждали тех.

Лён спустился ниже, почти до самого края ущелья, и увидел тех, кто пытался вырваться из заражённой области.

Не было на этих лицах ни следа болезней и страшного недуга, были они лишь запылены и усталы, и присутствовало в них какое-то ожесточение.

— Уходите! — кричали сверху дивоярцы, — Уходите, иначе будете уничтожены!

— Мы не заразные, — отвечали снизу и не переставали рушить стену.

— Мы вас не выпустим наружу!

— У нас дети, — говорили беженцы и поднимали над головами младенцев.

— Здесь вас ждёт смерть! — громовым голосом крикнула Брунгильда, — Ни один из вас не получит спасения, потому что мы не можем рисковать!

— Вы клялись защищать нас! — отвечали снизу, — Вы — дивоярцы!

— Они не остановятся, — сказал Вольт, опустившись на край высокой стены рядом с Лёном.

Женщины и подростки стали подбирать камни, обильно валяющиеся под ногами, и принялись швырять их в дивоярцев, собравшихся по линии обрыва. Никогда ещё Лён не видел на лицах простых селембрийцев такой ненависти к волшебникам небесного города. Этим несчастным нельзя выходить за границы заражённых земель — их уделом была смерть.

Умом Лён понимал, что действия дивоярцев — единственное верное средство для защиты остальной страны, ибо ничто не смогло бы сдержать убийственную заразу, проникшую сюда из дьявольских миров. И он не удивился, когда на стены были занесены огнемёты, и горючие жидкости потоками полились на толпу, и заполыхал огонь, из которого понеслись вопли и проклятия, и вся узкая каменная тропа превратилась в жаркую топку. И лунные кони плакали и кричали, паря над местом гибели своих бескрылых собратьев, и в лицах дивоярцев застыло ожесточение и боль. Они губили тех, кого должны были защищать. Вот это был малый пример того, что происходило по всему периметру — для этого служили рвы, в которых не иссякал огонь и в которых горели древние леса Селембрис. Такая страшная рана была на лице прекрасной волшебной страны. Вот о чем говорили Хроники Героев Дивояра. Всё это было. А вот и тот, кто виноват в этой ужасающей трагедии. Купил бы он такой ценой спасение Пафа, знай он о таких последствиях?

"Наверно, нет…", — отрешённо думал Лён, улетая следом за Громуром и Брунгильдой от пекла, в котором сгинули десятки жизней, которые, скорее всего, так и так были уже обречены.

О, если бы мог он изменить это прошлое! Если бы вернуться обратно, в тот момент, когда нашёл он этот Красный Кристалл, в котором покоился Паф! Ведь говорили же пророчества, предупреждали, об этом писал Скарамус Разногласый — прихода Румистэля ожидали, именно он открыл дороги в адские миры, и попёрла в эти пространственные норы всякая смертельная нечисть! О, если бы он был внимателен и слушал то, что говорил ему герцог Ондрильо, который вовсе не напрасно пытался отговорить Румистэля от его затеи добыть Кристалл! Подсовывал ему богатство, предлагал власть, унижался, был готов отдать и свою любимую невесту, только не тронь Кристалл, Румистэль! А он пёр с горделивостью не знающего сомнений идиота! Что бы сделал он, зная все последствия своего поступка? Имея Перстень — всё! Он мог бы перенести Кристалл с телом друга в любой безжизненный мир и там раскрыть его! Это было бы при возможностях Гранитэли совершенно просто! Ох, как он сейчас нуждался в разговоре с ней! Как хотел вернуться и заглянуть в сумеречную зону, чтобы спросить принцессу: знала ли она о последствиях раскрытия Кристалла? Ох, что ты натворил, глупый Румистэль!