Сергей Костин - Подопечный

– Нет, на сегодня достаточно.

У меня раскалывалась голова. За последнее время, я хоть и стал многое воспринимать как нечто обыденное, но все же. Избыток информации сгибал меня, давил неопределенностью и непонятностью.

– Последнее перед тем, как закончить… Если ты мозг всесильного компьютера, то должна знать, что нам делать дальше?

– Прежде всего Вы должны стать настоящим Странником, а не человеком, носящим это великое имя.

– Как?

– Вы должны родиться заново.

– Я умоляю тебя! Хочешь, я встану на колени? Вот, смотри.., – Мустафа упал на колени и воздел руки к небу, – Заклинаю тебя, окажись от этой мысли.

По правде говоря, мне самому было не по себе. То, что предлагала глупая машина на первый взгляд выглядело абсурдно. Подобного даже представить невозможно. Ни в одной книге я не читал ничего подобного. Родиться заново. По словам Зинаиды – абсолютно безопасный процесс. Проще некуда.

Запихивается в термоядерный процессор человек, предположительно – я. Тело его под действием каких-то там непонятных процессов распадается на молекулы, затем на атомы. Все, нет человека. Потом умная машина отбирает из получившегося мусора необходимые и самые нужные компоненты и вновь, используя непонятные термины и обороты, добавляет необходимое из своего нутра и создает супер ребенка. Получается совсем маленький Странник. Но и это еще не все. Ребенок, все что осталось от вполне сложившегося физически и морально человека, подвергается (сейчас выговорю) перогранулированию субинтерактивной массы с целью получения конечного продукта с заданными параметрами. Дитя растет так быстро, что вы даже не успеваете выпить чашку чая. Я образно. Семь, восемь часов и перед вами свеженький, голенький Великий Странник.

– Мустафа, если со мной что-нибудь случиться… Что?

– Я говорю, мужики какие-то хлипкие пошли, – Зинка с каждым часом становилась все более похода на сварливую тетку. Думаю, что имея подобный возраст, это немудрено, – Ничего с тобой не случиться. Немного того, немного другого. А в остальном – тот же самый.

– Может быть тогда вообще не стоит начинать?

– А на кой ляд меня здесь тогда поставили. Анекдоты вам рассказывать?

Женская логика. Если женщины где-то появляться, значит это кому то нужно? Мне лично нет.

– Когда начинаем?

– Через полчаса система наберет полную мощность и можно.

– Василий!.., – я посмотрел на хранителя. Тот был никакой. Раскачиваясь по сторонам, он так и не встал с колен, – Василий! Подумай обо мне… Что станет с бедным ангелом шестого разряда. Эта дурацкая машина с бабьим голосом разлучает нас.

– Я могу проделать тоже самое с тобой и дать нормальное физическое тело. Насчет ума только ничего не обещаю.

–? – это Мустафа.

–? – А это я.

– Ну чего молчите? – это и так понятно кто, – Хочешь человеческое тело?

Мустафа затрясся, как осиновый лист. Всегда бледный, он вдруг посинел, но несмотря на это сумел прошептать:

– Нет, нет, нет… Да!!! – ангел резко перешел на крик. По-моему у парня случился шок, – Да!!! Мне все надоело. Надоело находиться в этом дурацком подвешенном состоянии. Постоянно думать о том, что придурок-подопечный свернет шею и мне придется до конца жизни сдувать листья с безымянного холмика где-то на краю света. Хватит! Кончено! Все! Да, кстати, я не получусь слишком похожим на этого…

Я то знаю, как он хотел назвать меня.

– Вот видите, как все хорошо! Можете снимать датчики. Ваши физические показатели в норме.

– Можно подумать, ей все равно в каком виде она разложит меня на атомы, – пробурчал ангел, остервенело срывая с себя липкие проводки.

– Что-то ты в последнее время стал таким занудой! Даже противно.

– А ты сам? – сейчас начнется!– Раньше, мужик, как мужик. А сейчас все по интеллигентному делаешь. Воспитание так и прет. Не, прежде ты проще был.

– Да, я…

– Что, ты? Вспомни денечки прежние. Что ни слово, то народный фольклор. Что ни фраза – произведение сельского творчества. Э-эх, Вася.

– Да ладно тебе, – я тоже закончил выпутываться из паутины и потянулся к штанам, – Зин, а вот ты себя кем чувствуешь, бабой или мужиком?

– Женщиной, – скромный ответ скромного компьютера.

– А ты нас сейчас видишь?

– Конечно.

Я натянул надетую майку до колен.

– И тебе не стыдно подглядывать? Зин! Что молчишь? А?

– Да стерва она, – констатировал Мустофа, – У меня от ее экспериментов половина энергии улетучилась.

Мустафа за последнее время сильно изменился. Не как ангел, как был пропащим, так и остался. Как дух. Как ему удавалось втискиваться в реальный мир, не понимаю. Лично он говорил, что от большой любви ко мне. Врет, наверное.

– Зин, а не по существу вопрос можно?

– Конечно.

– Ты все знаешь. А не известно ли тебе что либо про двух женщин, попавших в этот мир вместе со мной?

Молчание.

– Отвечай?

Молчание.

– Так. Я Странник или хрен моржовый? Ты для чего сюда поставлена? Чтобы полностью ввести меня в курс дела.

– Я знала, что рано или поздно подобный вопрос возникнет.

– Ага! Значит что-то тебе известно.

Может быть мне показалось, но Зинка вздохнула. Если только машины умеют вздыхать.

– Тебе нужна полная информация?

– О Клавке то я знаю. Не все, но достаточно. А вот про Любаву…

– Свихнулась она. Сошла с ума.

–… . .

– Живет сейчас где-то в западных территориях. Точно не известно. Имеются отрывочные данные, что связалась с какими-то странными силами. Не местного производства. Толи залетные, толи ей самой выдуманные. Сведения, повторяю, неподтвержденные и отрывочные. Плохие сведения.

– Дальше.

– А больше и нет ничего. Только…

– Говори.

– Из всего, что у меня есть, могу дать заключение. Не стоит с ней связываться. Клавка, пустое место. Страху нагонит, да без толку. А вот, Любава твоя, наоборот. Приласкает, да через минуту и погубит. Больше ничего не скажу. Хоть выключайте.

– Да отстань ты от нее с этой фифой. Будет время, найдем и разберемся. Эй, Зинка, не пора ли начинать?

– Если еще раз назовешь Зинкой.., – последовала выразительная пауза и, кажется, Мустафа понял свою ошибку, – Хорошо, мальчики. А теперь по кабинам. Как говорили в нашем межгалактическом звездолете – сигайте по коням, хлопцы!

Я всегда говорил, что машинам доверять нельзя.

–… Бу-бу-бу…

– Что он там разоряется?

– По моему, ваш товарищ поет похабные песни.

Я стоял в центре стеклянной кабинки, голый и немного испуганный. Собственно говоря – кабина не являлась сплошным стеклянным аквариумом. Хитрое переплетение трубочек, масса мелких отверстий, непонятные штуковинки по всей высоте. Во общем, камеры пыток в миниатюре. Я то понимаю, почему Мустафа заливается. Мне тоже не по себе.