Яна Алексеева - Некроманты, алхимики и все остальные (Сборник)

Женщина встала, сдерживая желание потянуться. Оглянулась на замершего Рилисэ, с удивлением созерцавшего раннего гостя. Невысокого, хрупкого смуглокожего блондина с раскосыми глазами ярко-синего оттенка и острыми ушами, прикрытыми, впрочем, съехавшей повязкой.

— Мой новый управляющий Рилисэ Хедани — Лис Ранирашери шеер’нари Лирины Дарин, — быстро произнесла караванщица, представляя друг другу мужчин, и протянула руку.

На ладонь лег толстый, перевязанный лентами конверт, извлеченный из недр серого кафтана.

— Утро доброе, — заметил Хедани.

— И весьма, — ответил Лис, — услуга за услугу, шаери.

— Сочтемся, — Нирина прикрыла глаза. И резко развернулась к главе каравана, неслышно возникшему из предрассветных сумерек: — Приветствую, Релат. Где вы вчера ночью пропадали, друг мой? У меня для вас новости.

— И какие же, о пропустившая костер? — Старший каравана был доволен, видимо, тем, как поправляются раненые.

Запоздало Нирина сообразила, почему Релата ночью не было на месте. Целители!

— Да вот — Женщина раздраженно махнула рукой в сторону замершего на пороге фургона мужчины. — Мой новый управляющий с семьей. Поедут с нами дальше. Я внесу за них полагающуюся плату.

— И много той семьи? — нахмурившись, осведомился ведущий каравана.

— Только я. — Из-за спины учителя выглянул заспанный мальчишка.

Все пару мгновений помолчали. Ну кто из живущих за Красными песками не знает, как выглядят аланийские аристократы?

Лис фыркнул, звонким голосом разбивая напряженную тишину на серебристые осколки:

— Засим я вас оставляю, шаери, почтенный Глава, Мастер… — Раскланявшись со всеми, остроухий попятился, затем вдруг театрально прищелкнул пальцами и начал охлопывать себя по карманам. — Забыл! Мастер Лирина просила передать… вам, Рилисэ!

Светловолосый вытащил тонкий пергаментный свиток, опутанный алой нитью. Кончики ее были вплавлены в темно-алую восковую печать.

— Рекомендация в Школу, — подошел ближе, осторожно, медленно, скользящим шагом, готовый в любой момент отскочить назад из-под удара.

Уж больно недовольным, а еще более раздраженным выглядел белокожий аланийский полукровка, мог бы и сорваться. Всеобщее внимание, сосредоточенное на ребенке, его абсолютно не радовало. Но… никто никого не собирается убивать. Прямо сейчас.

Рилисэ вынул руку из-под полога, выпуская из пальцев скрытый под тканью клинок, и, спрыгнув вниз, с поклоном принял бумагу.

— Мои наилучшие пожелания вашей шеер, почтенный Лис. — Замялся на миг, внимательно разглядывая синеглазого, демонстрирующего дружелюбный оскал на запыленном лице, а потом добавил, резко кивнув: — Услуга за услугу.

Остроухий удивленно вздернул бровь, но согласно взмахнул рукой. И, наконец, удалился, весело что-то насвистывая. Рилисэ же, отправив за полог своего мальчишку, решительно пошел знакомиться с будущими спутниками. Главой каравана, охранниками, соседями по пути…

А стоянка тем временем оживала. Релат, уверенно дирижируя людьми, готовил караван к отходу. Водоворот лиц вокруг целенаправлен и точен, указания скупы и, в общем-то, не так уж необходимы. Все прекрасно знают, что полагается делать ранним утром, едва забрезжит рассвет над верхушками Дарующих жизнь. Стоящий рядом Рилисэ Хедани запоминал каждого, кто проскальзывал мимо, кивал в ответ на приветствия, четко отвечал на вопросы… Самый главный — что ты умеешь, способен ли прикрыть в случае неприятностей оружием или магией? Но мастер улыбается, старательно подавляя желание сбежать, отвечая, что скорее способен убить Словом.

Заболтать до смерти то есть.

Один из воинов весело улыбнулся, демонстрируя острую нехватку зубов.

— Тогда мы пригласим вас к нашему костру, почтенный мастер. Ради ваших, несомненно, интересных историй.

— Буду рад.

Но вот звучит рожок, и Рилисэ опускается на скамью рядом с караванщицей. Нирина придирчиво изучает спутника, одетого в потрепанную дорожную палетту. Из-под коротковатых рукавов выглядывают манжеты нательной рубахи. На голову накинут глубокий капюшон, мягкие сапоги на ногах — и никакого, даже самого тонкого доспеха. Шаери Вирин вздохнула. В таком виде придется ехать до Арана, а то и далее. Где подходящий найдешь? И одолжила мужчине широкий шарф из плотного, двойного плетения шелка, дабы прикрыть лицо.

Стражи на границах оазиса никого не задержали, только проводили каждую повозку внимательным взглядом, пересчитывая людей. Релат поднял вымпел, раскланялся с дорожным служителем, поставившим печать на большой подорожной, вскочил на подножку, резко свистнув. И фургоны выкатились под беспощадное солнце.

Длинный переход пролетел незаметно, за разговорами. А чем еще заниматься, когда колеса, проворачиваясь с легким скрипом, беспечно пересчитывают бесконечные шаги пути, когда солнце, нависая над головой, выжигает в глазах цвет, а руки привычно удерживают поводья? И если имеются аж два весьма благодарных слушателя?

Вот Нирина и говорила, неспешно нанизывая на нить повествования слова. Легенда об Аран Пресветлой и пуховом клубке заняла время почти до самого полуденного привала. Долог был путь прекрасной принцессы, ушедшей в пустыню в поисках возлюбленного, обманом захваченного в плен коварным ворожеем. А шла она за пуховым клубком, чародейкой зачарованным и самостоятельно катящимся. По дороге сей клубок ронял семена, ибо был скатан из тонких нитей и цеплючих головок воздушного репейника. И там, где семена прорастали, появлялись оазисы. В том же месте, где настигла принцесса ворожея и победила его умом и хитростью, клубок укоренился. Подчинившись высшей воле, принцесса и ее возлюбленный поселились там, основав город. Так появился оазис Аран.

Вот почему предвестниками этого пустынного приюта являются многочисленные рощи сухих колючек, узкими языками пересекающие пологие песчаные холмы и чередующиеся с ними проплешины растрескавшейся земли.

Так, по крайней мере, звучит сказание, объясняющее наличие огромного количества того самого воздушного репья в окрестностях источника. Из него плели циновки, строили дома, из обмятых в молотилке стеблей делали плотную ткань.

Вот так вот. Караванщица закончила как раз тогда, когда фургоны один за другим принялись втягиваться в огороженный репьем колодезный круг.

Рилисэ с интересом помял в руках клубок колючек, потом принялся задумчиво выщипывать белые пушинки. Нирина загнала фургон в полукруг стоянки, бросила поводья и заглянула за полог:

— Ребенок, пойдем разомнемся. Поможешь воду принести. А вы… — это уже потирающему повязку бывшему учителю, — не могли бы… отвар поставить?

Мужчина кивнул согласно и поднялся, пережидая неожиданный приступ слабости. Пальцы, легшие на одну из реек, побелели от напряжения.