Джейн Рейб - Искупление

— Она довольно сильно поранила его, — ответил драконид. Он склонился над Дамоном и зажал ладонью рану у него в боку, пытаясь остановить кровь. — Я думал, людоед, ты пытался одурачить меня, когда сказал, что слышишь, как Дамон зовет меня. Считал, ты просто хочешь сбежать.

Мэлдред не ответил, но взглянул на Фиону, чтобы убедиться, что она неподвижна — он довольно сильно ударил ее.

— Клянусь Отцом, она почти убила его!

— Почти? — Рагх покачал головой. — Посмотри, сколько крови. Я бы сказал, что она добилась своего. Он мертв, людоед, только его тело пока об этом не знает. Взгляни на эту кровь.

Красным были измазаны лапы сивака, красной влагой пропиталась земля, а одежда Дамона потемнела от нее. Мэлдред аккуратно перевернул Дамона и увидел рану у него на спине.

— Да на земле больше крови, чем в нем, — сказал драконид, все еще пытаясь остановить кровотечение.

— То, что ты делаешь, не поможет, — сказал Мэлдред дракониду. — Дамон сам неплохой целитель. Он рассказывал мне, как однажды был полевым лекарем у Рыцарей Тьмы. Я кое-чему научился у него и еще у нашего целителя, Угрюмого Кедара. Принеси мне мха, да поскорей, — продолжал людоед. — Все, что найдешь. И корни трилистника, пурпурного и белого, — это цветы такие, невысокие. Постарайся не ломать — мне нужен их сок.

Мэлдред оторвал несколько полос от одежды Дамона, чтобы использовать их вместо бинтов. Он не сводил глаз с драконида, который подобрал двуручный меч и алебарду и теперь неловко таскал их за собой, ползая в поисках трав вокруг деревьев.

— Ты все сделаешь быстрее без них! — крикнул Мэлдред. — Обещаю, что даже не прикоснусь к этим железкам. Если бы я хотел убить вас, то мог бы превосходно обойтись и без оружия. — Затем он повернулся к Дамону и сказал, точно зная, что тот не слышит его: — Я не целитель, дорогой друг, но достаточно наблюдал за Угрюмым, и он кое-чему меня научил. Я постараюсь спасти тебя…

Людоед завел свою загадочную горловую песню. Сколько-нибудь различимая мелодия в ней отсутствовала, звук был не только немузыкальным, но даже неприятным, однако Мэлдред не останавливался, концентрируясь на напеве и не переставая зажимать раны Грозного Волка.

— Следи за Фионой, — сказал маг, прервав на минуту заклинание, когда Рагх вернулся с мхом и пучком кореньев. — Она начинает приходить в себя. Сядь на нее верхом, если будет нужно. Мне сейчас не до нее — нужно Дамону помочь.

Драконид нахмурился, явно недовольный тем, что им командуют, но тут же подавил раздражение и подчинился. Ему не пришлось садиться на Фиону — ее мутило от удара Мэлдреда, и даже попытка подняться на локтях не увенчалась успехом. Девушка жмурилась, мотала головой из стороны в сторону, посматривала на Рагха и жалобно постанывала.

— Я убила Дамона? — спросила она. Рагх обернулся к Мэлдреду.

— Может быть, — ответил он и вздрогнул, когда глаза соламнийки вспыхнули и она улыбнулась.

— Отвратительная песня, — прокомментировала Фиона.

Маг пел долго, до самых сумерек, пока почти совсем не охрип.

— Дамон должен быть уже мертв, но… — пробормотал он таким же хриплым, раздраженным голосом, как у драконида.

— Но?

Драконид ждал, переводя взгляд с людоеда на Фиону, которой разрешили сесть, и дальше, на Дамона, который лежал без сознания, бледный как полотно. В лапах Рагх баюкал алебарду, свой меч и окровавленный клинок соламнийки, который он тоже подобрал.

— Но он жив, — продолжал Мэлдред. — Выздоравливать ему долго, но, думаю, он справится. Кровопотеря слишком велика, несколько ребер сломано. Я бы хотел поручить его заботам настоящего целителя.

— Мы должны переправить его на плот прямо сейчас, — сказал Рагх. — Я предпочитаю ночью плыть по реке, чем сидеть на болоте. — Он толчком поднял Фиону на ноги и кивнул в сторону берега: — Не знаю, что с ней и делать.

Мэлдред фыркнул:

— Пойдет с нами, пока Дамон не очнется. А там пусть он сам решает.

— Дамон Грозный Волк убьет меня, — сплюнула Фиона, — как он убил всех, кто находился рядом с ним. Однажды он убьет и вас обоих. — Она неохотно направилась к реке, но, заметив холодный взгляд Рагха, остановилась: — Ты еще согласишься с тем, что я зря его не убила.

— Да, зря, — мягко ответил драконид. — Лучше Дамону умереть, чем стать таким уродливым монстром, как я.

Фиона улыбнулась.

— Шевелись, рыцарь! — рявкнул Рагх. — И смотри, как бы под твоим проклятым весом плот не перевернулся! Я отказываюсь купаться в Новом море.

Плот под Фионой опасно накренился. Рагх оторвал несколько полос от ее туники, чтобы связать девушке руки за спиной, и приказал Мэлдреду следить за ней. Однако маг больше внимания вынужден был уделять Дамону, у которого начались лихорадка и бред.

Как это делал Дамон, Рагх использовал древко алебарды, чтобы отталкиваться от дна. Луна указывала путь, давая достаточно света, чтобы можно было обходить препятствия.

— Во имя детей Владычицы Тьмы, почему я делаю это? — бормотал драконид. — Я мог бы сейчас находиться в безопасности, далеко от обезумевшей соламнийки и людоеда-предателя. И от Дамона, которому лучше было бы погибнуть.

Дамон дергался, на его лбу, все еще покрытом кожей, выступили бисеринки пота. Из-под бинтов, потемневших от крови, поблескивали чешуйки. Наблюдая за Дамоном, Рагх заметил, как у того на подбородке небольшой участок кожи потемнел и вздулся пузырем размером с небольшую монету. Он тускло сверкнул и превратился в чешуйку.

— Это моя вина, — прошептал сивак. Когда они в первый раз пришли в Шрентак, драконид вместе с Дамоном отправился в башню старой целительницы. Грозный Волк надеялся, что чародейка избавит его от чешуи, но в самый неподходящий момент потерял сознание от приступа боли. Он так никогда и не узнал, что делала с ним старуха. Пока бывший рыцарь лежал без сознания, она потребовала в уплату за лечение оставить с ней Рагха в качестве домашнего животного. Рассерженный драконид убил чародейку и спрятал ее труп. Когда Дамон очнулся, сивак сказал ему, что старуха все бросила и ушла.

Таким образом, Рагх не дал целительнице вылечить Дамона, в чем тот крайне нуждался. Это он был виноват в том, что Грозный Волк с каждым днем все меньше и меньше походил на человека. Драконид говорил себе, что теперь бы заставил чародейку помочь. Убийство в этой ситуации было слишком простым решением.

— Его лихорадит уже меньше, — заметил Мэлдред, обернувшись к сиваку.

— Возможно, мы должны позволить ему умереть. Это лучше, чем жить таким, каким он становится, — откликнулся Рагх, видя, как мечется его друг.

Дамону снился сон. В глазах Фионы бушевал шторм, и Риг пытался найти путь сквозь эту бурю. Темнокожий мореход звал Фиону, затем Шаон. Был там и Раф — юный кендер, который погиб на глазах Грозного Волка, и Джаспер, и бесчисленные безымянные лица — Соламнийские Рыцари и солдаты, которых он убил на полях сражений, когда служил в Ордене Рыцарей Такхизис.