Роман Афанасьев - Огнерожденный

– Поздно, уважаемый Косар, – сказал Танвар и откашлялся. – Пришлось их отправить к благому Энканасу. Всех.

Косар косо глянул на северянина, скользнул взглядом по Фараху…

– Ты человек дела, – сказал он. – Раз уж взялся, – сделаешь.

– Точно так! – рассмеялся северянин. – За мной должков не водится!

Вор улыбнулся уголками губ и Фарах понял, что ответ Танвара ему понравился.

– Неплохо, неплохо, – сказал Косар. – Надеюсь, ты так относишься ко всем делам. Кто это с тобой?

– Это? – Танвар обернулся к Фараху, стоявшему позади и благоразумно державшему рот на замке. – Это подмастерье.

– Твой?

– Мой.

Косар хихикнул и погрозил пальцем северянину.

– Воруешь у меня людей, да? Самых лучших забираешь! Парень-то – красавец, богатырь! Заморишь ты его в своих снегах. Может, оставишь мне? Чувствую, далеко этот малец пойдет.

Танвар наклонил голову и нахмурился. Фарах похолодел. На секунду ему показалось, что Танвар сейчас согласится с предложением Косара и оставит его здесь. Скинет с себя обузу и пойдет своей дорогой…

– Уж извини, Косар, – сказал северянин, – не выйдет. То мой должок. А должки, как ты знаешь, я всегда плачу.

– Ну, нет, так нет. – Спокойно ответил вор. В его взгляде скользнуло разочарование, но он по-прежнему улыбался. Фарах тихо выдохнул и прикрыл глаза.

– Ах! – всплеснул руками Косар. – Садитесь гости дорогие! Что же это вы стоите, простите нерадушного хозяина. Садитесь, садитесь!

Танвар подошел к подушкам, разбросанным на полу, и тяжело опустился на одну из них. Фарах сел рядом – прямо на пол.

– Ратан! – Крикнул вор, – Ратан! Неси стол, еду, вино! Будем принимать гостей!

Где-то в глубине дома зазвенел колокольчик, и через минуту в комнату вошли четверо слуг. Они принесли большой стол на маленьких ножках, еду, питье и все что полагается для хорошего застолья. Они так быстро все расставили по местам, что Фараху показалось, что стол накрылся сам собой – словно по волшебству. Он и глазом не успел моргнуть, а Косар уже разливал вино по дорогим стеклянным чашам – бокалам.

Фарах хотел спросить, есть ли что-нибудь попить кроме вина, но получил ощутимый толчок локтем от Танвара и понял, что лучше молчать.

Он ел и пил, ничуть не стесняясь – от традиционного угощения гости не отказываются. Так что Фарах налегал на еду и помалкивал.

А вот Косар и Танвар не молчали. Напротив, они непрерывно болтали, словно старые знакомые, встретившиеся после долгой разлуки: о погоде, о ценах на оружие, о путешествиях…. О деле ни слова.

Плотно поужинав, перешли к вину. Тут Танвар, наконец, завел разговор о делах. Наполнив бокал, он сделал из него большой глоток, и сказал Косару, что ему надо срочно уехать из города. Срочно – значит утром. Вор немного помялся и пообещал, что утром гости покинут Башмин. Он попытался расспросить северянина о делах, что требуют столь срочного отъезда, но северянин уклонился от расспросов. Ловко перевел разговор на ночное нападение разбойников, и тут же стал в подробностях расписывать стычку. Делал он это с таким жаром и пылом, что Косару не удавалось ни словечка вставить в этот поток красноречия.

Фарах слушал эти речи, но нисколько не волновался. Он уже понял, что болтливость Танвара – всего лишь маска, под которой он прячет свое истинное лицо расчетливого воина. Говорил северянин быстро, размахивал руками, но Фарах знал – ничего лишнего не сболтнет.

Со спокойной душой подмастерье потягивал слабое винцо и не вмешивался в разговор. Он с удивлением отметил, что это вино не имело ничего общего с напитком караванщиков. Это вино было совсем другим, – терпкое, душистое и сладкое. Оно пилось легко, как вода, и Фарах все пил его и пил, пока не оказалось, что кувшин опустел. Подмастерье потянулся за вторым, стоявшим в центре стола, покачнулся, смахнул локтем чашку со стола, и чуть не упал.

– Ого, – раздался голос северянина. – А паренек-то набрался!

Фарах с удивлением отметил, что голос Танвара звучал тихо и неразборчиво, словно он жевал кашу. Это показалось подмастерью смешным и он хихикнул.

– Давай отправим его спать, – сказал Косар. – А сами поговорим о нашем небольшом дельце. Ратан!

Подмастерье хотел сказать, что еще не хочет спать, а хочет вкусного вина, но язык не послушался. Фарах только замычал и тут же рассмеялся, представив, как выглядит со стороны.

Он почувствовал, как его поднимают и несут. Он снова замычал – возмущенно. Но ему пришло в голову, что сейчас он очень похож на быка. Это было смешно. Хотелось смеяться.

Потом в голове все перевернулось, мир скользнул вбок, уходя в запределье, и Фарах с удивлением обнаружил, что лежит на полу, а под головой у него мягкая подушка. Она пришлась очень кстати. Подмастерье уткнулся в нее носом и моментально уснул.

Утро началось с того, что в лицо Фараху плеснули холодной водой. Вскинувшийся подмастерье замахал руками, закричал… И проснулся. Над ним стоял ухмыляющийся Танвар, и сжимал в руке пустую глиняную чашку.

– Вставай, герой, – велел он. – Нам пора отправляться в путь.

Фарах поднялся с пола, и обнаружил, что спал не раздеваясь. Зудела щека – на ней отпечатался след от шва подушки. Голова кружилась, и подмастерье чувствовал себя неуверенно. Осмотревшись, он заметил, что за окном еще темно.

– Почему так рано? – спросил он Танвара.

– Скоро откроют ворота. Мы должны как можно скорее покинуть город. Так что давай, просыпайся, и пойдем. Все уже готово.

Фарах сладко потянулся, желая только одного – горячего крепкого чая. Он бы помог бы разогнать сонливость.

– Как голова? – Поинтересовался Танвар. – Не болит?

– Нет. Только кружится немного.

– Ха! Твоя башка еще не успела пропитаться этим ядом. Потом будет хуже.

– Что – хуже?

– Все, все, хватит болтовни. Собирайся!

Танвар бросил чашку на пол и вышел из комнаты.

Фарах огляделся по сторонам, пытаясь сообразить, что значит – собирайся. Ему нечего собирать. Вроде все вещи при нем. Вот только куда-то подевался походный мешок.

В комнату зашел пожилой мужчина с седою бородой, облаченный в роскошный алый халат. Подмастерье бы никогда и не догадался, что это слуга, но он видел вчера, как этот старик прислуживал за столом, подавая напитки и еду Косару. Фараху даже стало немного завидно. Вон как у Косара слуги одеваются, – таких красивых халатов не носил даже староста Эшмина. Видно вор и в самом деле богат, раз даже слуг наряжает в дорогие одежды.

Слуга позвал Фараха за собой, сказав, что гостю надо умыться. При этом слуга окинул подмастерье пронзительным взглядом, и тот почувствовал себя последним оборванцем. Конечно, он был не прочь умыться. И заодно попить холодной водички. Потом слуга провел его по лабиринтам коридоров на задний двор, к отхожему месту. Потом полил ему драгоценной воды на руки. Лил щедро, не жадничая, так что Фарах и руки вымыл и лицо сполоснул. Почувствовав себя лучше, он дал себе обещание, что когда станет таким же богатым как Косар, обязательно будет мыться водой. Весь. Каждый день.