Оксана Панкеева - Обратная сторона пути

Только тут Шеллар спохватился и обратил внимание на свое странное самочувствие. Тот факт, что у него ничего не болело, еще можно было объяснить обычным обезболивающим заклинанием, но вместе с болью странным образом исчезли и слабость, и головокружение, и даже усталость. Он давно не чувствовал себя так легко и свободно, пожалуй, с тех самых пор, как…

Мысленно выругавшись — в основном чтобы отогнать внезапный страх, — Шеллар поднял голову… затем привстал…

Ну точно! Это что же, так отныне будет повторяться каждый год? Из-за того, что один раз ему удалось обмануть смерть, теперь она ежегодно в этот день будет возвращаться и требовать реванша? Или как это понимать?

Его материальная часть скромно помалкивала и, по всей видимости, собиралась в ближайшие часы окончательно разделиться с духовной. Ждать от нее ответа на вопросы было бессмысленно.

— Господа, — вежливо окликнул Шеллар в надежде, что хотя бы один из двух магов его услышит и заметит. — Не позволите ли вы мне тоже поучаствовать в разговоре, ибо мне кажется, речь идет обо мне.

Господа одновременно, словно по команде, повернули головы и уставились на непрошеного собеседника.

— О, простите, я не заметил, что вы здесь, — извиняющимся тоном произнес эльф, легко и непринужденно переходя на ортанский. Да и не удивительно — как бы он иначе общался с соратниками три века назад, когда был жив. В профиль Шеллар его не узнал, так как и на иконах, и на историческом полотне маэстро Хаггса великомученика Феандилля изображали всегда в фас. Теперь же, когда он повернулся лицом, не узнать его было невозможно.

Мумия в очередной раз проворчала что-то ругательное. Да и без того древний куфтийский некромант настолько сильно походил на Повелителя, что даже смотреть на него было жутковато и крайне неприятно.

— Не обращайте внимания. — Видимо, на призрачном лице Шеллара отразились какие-то неконтролируемые эмоции, и эльф тут же поспешил его успокоить. — Мэтр Ушеб не отличается вежливостью и терпимостью, но его можно понять — две тысячи лет одиночества кому угодно испортят характер.

— А вы, значит, здесь недавно? — Вопрос получился глупый донельзя, но составить что-то более сложное, используя тот чудовищный фарш, в который превратилась его память, Шеллар не сумел.

— К сожалению, — грустно развел руками эльф. — Крайне неловкая получилась история… Если совсем кратко, я оказался здесь по неудачному стечению обстоятельств и не могу теперь выйти наружу. Даже телепортом, ибо все известные мне ориентиры стерлись еще в момент моей смерти. Из-за этого мне приходится большую часть времени проводить в стазисе, так как вода в нижнем ярусе собирается слишком медленно, а без пищи я могу прожить хотя и долго, но все же ограниченное время. Но не будем подробно останавливаться на моей скромной персоне, ваши проблемы кажутся мне более серьезными, и уместнее будет обсудить их.

— Я умираю? — уточнил Шеллар. Не потому, что сомневался, а чтобы собеседник из-за своей тактичности не пустился в иносказательные рассуждения и вообще понял, что пациент во всех этих утешительных плясках не нуждается.

Эльф коротко кивнул.

— И, судя по тому, что ваше призрачное состояние не вызывает у вас удивления, не в первый раз.

— От чего?

— Сепсис. Молниеносная форма.

— Сколько мне осталось?

— Минимум — десять часов. Максимум… не могу сказать точно.

— Варианты есть?

Святой великомученик покачал головой с таким виноватым видом, словно лично таскал искусанного пациента по грязному болоту.

— Для квалифицированного специалиста пятой стихии процесс еще обратим, но здесь нет ни условий, ни инструментов, чтобы обработать рану. Здесь даже воды нет, не говоря уж о стерильных инструментах и перевязочных материалах. Целебное заклинание, которое я наложил, поможет, но лишь на время. Рана по-прежнему инфицирована, и вскоре процесс возобновится. Возможно, со временем разовьется и гангрена.

— Значит, единственный шанс выжить для меня — выбраться отсюда?

— Если вы знаете способ.

— В таком случае я его поищу. А пока я буду искать… вас не затруднит наложить на мое тело стазис, чтобы не тратить время и силы на бесполезное лечение?

— Мысль весьма здравая, — эльф немного оживился, обрадовавшись, что к милому обществу сварливой мумии не добавится еще и разлагающийся труп, — ведь, будучи бесплотным, вы легко можете выбраться наружу сквозь стены и позвать кого-нибудь на помощь. Но сначала… раз уж я вышел из стазиса, возможно, нам стоит познакомиться и поговорить? Нам чрезвычайно интересно, кто вы и как сюда попали, у вас, наверное, тоже есть к нам вопросы…

— Нет-нет, — торопливо возразил Шеллар. — То есть я, конечно же, очень хочу с вами пообщаться, но не сейчас. Мне нужно срочно уединиться где-нибудь и основательно поразмыслить, чтобы разобраться в собственной памяти. До тех пор, пока я не приведу в порядок свой разум, из меня будет не особенно полезный собеседник. Вы не сочтете меня невежей, если я попрошу отложить нашу беседу на некоторое время? Если вам на это время нужно будет вернуться в стазис, я охотно подожду…

— А что случилось с вашей памятью? — обеспокоился сострадательный мистик.

— Вот это мне и нужно выяснить — почему в ней столько невероятных и местами противоречивых воспоминаний.

Некромант сердито прорычал несколько фраз, пристально всматриваясь то в призрак Шеллара, то в тело.

— Он говорит, — перевел эльф, явно опустив при этом половину произнесенных слов, — что эта магия ему известна и что вам корректировали память.

— Я догадывался, — кивнул Шеллар. — Но теперь мне надо понять, где истинные воспоминания, а где ложные. Он может мне помочь?

Почтенные мэтры перекинулись еще парой фраз, и эльф, опять с выражением неискупимой вины на бледном точеном лице, пояснил:

— Он мог бы, но для этого вы должны быть в своем теле в полном сознании.

— Что ж, тогда попробую сам. Приступайте, мэтр.

— Отодвиньтесь, пожалуйста, подальше от тела.

— Как скажете, мэтр. Так достаточно?

— Вполне.

— А на какое максимальное расстояние от своего тела я вообще могу удалиться?

— Пока вы живы — достаточно далеко. А вот после смерти… к сожалению, я не могу сказать точно, но в очень ограниченном радиусе.

— Благодарю вас. А сейчас, с вашего позволения, я вас покину.

— Вы уверены, что вам не нужна помощь?

— Что вы, мэтр, вы и так уже очень мне помогли. А сейчас мне нужно просто посидеть немного в одиночестве и подумать. Я скоро вернусь.

Очередной визит в чертоги Повелителя оставил у брата Чаня странное и крайне неприятное впечатление. Ничего конкретного, почти никакой фактической информации, из которой можно было бы делать выводы, он не получил, и причиной его тревоги был скорее нюх, да еще пара ничем не подтвержденных предположений.