Оксана Панкеева - Обратная сторона пути

Шеллар одарил дорогого шефа сочувственным взглядом и принялся набивать трубку. Не попробовать ли… Избавиться от брата Чаня вряд ли получится, учитывая, что топить его откровенно нельзя, наоборот, следует изо всех сил делать вид, будто пытается защитить… Но все же почему не попробовать?

— Может быть, стоит возложить эту нелегкую миссию на непосредственного виновника? Хотя и жаль терять такого специалиста.

— Повелитель не одобрит. Он уже не раз мне напоминал, что я должен сам руководить и организовывать и ни в коем случае не нарушать иерархию. Я отчитываюсь перед ним, а все, что я там делаю с моими подчиненными, и все, что делают они, — это не его проблемы.

— Ну накажите их как-нибудь. Не смертельно, но больно. Брат Чань, как мне кажется, готов принять любое взвешенное и обдуманное наказание, а брату Павсанию и вовсе достаточно посидеть пару недель на хлебе и воде, это для него будет страшнее любой экзекуции.

— Не вижу, каким образом это может облегчить мою собственную участь. Как вообще получилось, что вампиров положили обычными стрелами и копьями?

— Скорее всего, для них припасли специальные стрелы и копья — из осины.

— А ты почему не предупредил?

— Во-первых, я полагал, вы осведомлены в этом вопросе лучше меня. Разве под Большим Афедроном не применялось аналогичное оружие?

— Но не настолько же эффективно!

— Видимо, на тот момент его было еще не так много. И во-вторых, я не изучал специально кирасы вампиров, опять же полагая, что этим уже занимались люди, больше моего смыслящие в металлургии и военном деле. Только сегодня мне представилась возможность увидеть сии доспехи вблизи и пощупать. Должен признаться, господин наместник, я пришел в ужас, хотя по мне это, может быть, и не заметно. Кто создавал эти хлипкие жестянки? И на что они были рассчитаны?

Демон досадливо поморщился и опять подпер ладонями гребни.

— Но ведь до сих пор с ними все было в порядке! По крайней мере от лука и копья они защищали. Что вдруг случилось?

— Полагаю, более мощные луки и бронебойные наконечники. — Шеллар философски пожал плечами. — Вы ведь знаете, оружейное дело на месте не стоит. Как только появляются более прочные доспехи, совершенствуется оружие, а с появлением нового оружия создаются новые средства защиты. Появились вампиры в кирасах — через некоторое время нашлось и средство…

— Спятил? — Унылый наместник от возмущения немного ожил, даже ладонью по столу врезал. — Как их можно сделать без магии?! А если сделать в месте, где магия присутствует, и привезти сюда — они работать перестанут.

— Значит, либо их делают без магии, либо используют рунную магию гномов. Если хотите, я могу уточнить у Рутгера. Не казнитесь так, господин наместник. Да, мы понесли тяжелые потери, но ведь на этом еще ничего не кончается. Нам слишком легко и бескровно далась победа, вот мы и расслабились, привыкли к хорошему. Теперь совершенно обычное для войны явление — потери личного состава — кажется нам трагедией. На самом же деле не все так фатально. У нас осталось еще три излучателя, добраться до которых сложнее, чем до двух потерянных. — Это, к сожалению, была чистая правда, Шеллар уже не одну неделю ломал голову над тем, как проникнуть туда, где расположены оставшиеся, и пока ничего не придумал. — На западе нет никаких гномов, к подвалам храма никто не подкопается. В островные казематы тоже не попасть ни с воздуха, ни из-под земли. Оплот Вечности и вовсе недоступен. Учтем прежние ошибки, укрепим броню вампиров, дождемся новых излучателей, и все образуется, все будет хорошо.

— Ага, — тяжко вздохнул наместник. — Заодно у нас вдруг поумнеют мистралийцы, галлантский недоумок бросит пить, Павсаний похудеет, а враги раскаются и сдадутся на милость Повелителя…

— С этими проблемами мы тоже рано или поздно разберемся, но в первую очередь следует заняться…

— Вот, между прочим, я велел найти другую нимфу. И что, кто-то пошевелился?

Шеллар приободрился. Он так старательно изыскивал повод перевести разговор на интересующую его тему, и тут Харган весьма вовремя перешел на нее сам.

— Господин наместник! — укоризненно произнес он. — Вы действительно полагаете, что нимфы бегают по улицам стаями и подходящий экземпляр отыщется за один день? Нам эта-то перепала только благодаря счастливой случайности. И не настолько уж она неподходяща, как вам кажется, — Азиль вот-вот должна созреть, еще в начале прошлой зимы она чувствовала приближение заветного часа, и, пусть этого до сих пор не случилось, ждать уже точно недолго.

Наместник ничего не ответил. Он опять уставился куда-то мимо собеседника, уплыл в дебри собственных мыслей и застыл — без звука, без движения, словно учебное творение бездарного подмастерья-скульптора. Только глаза, устремленные в пространство, оставались живыми, и в них легко можно было различить боль и безнадежность. Очень не понравился Шеллару этот взгляд, особенно оттого, что нюхом чувствовал советник — не ночные происшествия тому виной. Лучше всего подождать, пока расстроенный шеф сам все не скажет, но коль уж разговор пошел в нужную сторону, внезапная пауза может все испортить — вот так помолчит-помолчит господин наместник, а потом вдруг стукнет ему в голову, что нечего обсуждать глубоко личные вопросы с подчиненными…

— К тому же, — продолжил он, делая вид, будто ничего не заметил, — даже если мы и найдем другую нимфу, она скорее всего тоже будет незрелой, и даже в большей степени.

— Слушай, ты вообще дурак и ни грака не понял или нарочно мне на нервах играешь?

— Ни то ни другое, — ничуть не смутившись возразил Шеллар. — Я все понял, просто считал бестактным поднимать эту тему. Но если вы сами желаете об этом поговорить…

Демон грустно вздохнул и наконец посмотрел в глаза. Жалобно и горько, как обиженный ребенок.

— Ты понял, да? Просто ждал, когда я сам скажу? Я не хочу ее отдавать. Она… Я… я понял, какое оно — настоящее! Я люблю ее, я никому ее не отдам, потому что не смогу жить без нее.

— Мне очень жаль. — Это опять была чистая правда. Нежданная любовь господина наместника никак не вписывалась в планы Шеллара, да еще именно сейчас и именно к этой женщине. Он намеревался просвещать и воспитывать его постепенно, давая время осмыслить и понять каждый шаг, каждый этап собственного развития, и уж ни в коем случае не желал, чтобы первая любовь бестолкового демона оказалась столь глухо безнадежной. По себе знал, как плохо сказываются подобные несчастья на характере и мировоззрении. Самому до сих пор стыдно вспоминать оплеванную статуэтку…

— Чего тебе жаль? — огрызнулся Харган.

— Что все так неудачно получилось. Мне хотелось, чтобы, когда вы действительно познаете настоящую любовь, она оказалась счастливой с первого раза, а не как у меня. Но вижу, вы со странной закономерностью повторяете все мои ошибки.