Кирилл Довыдовский - Орден необычных

Бюрократия, официальная власть — удивительное чудище, состоящее из неподъемных масс мятой бумаги и питающееся золотом. Бесплатная кормушка для таких, как Сайта.

— Здесь специально столько лестниц? — спросила Санея спустя сорок минут блужданий по заполненным людьми коридорам. — Чтобы вообще ничего нельзя было найти?

— Вполне вероятно, — ответила Сайта. На ее глазах один чиновник рассказывал второму, совсем молодому, страшную историю о человеке, вошедшем в здание земельного комитета, но так оттуда и не вернувшемся. По ночам, в дождливую погоду среди завывания ветра и стука капель о ставни все еще слышен его отчаявшийся крик… Если верить Бенаюсу, конкуренция в профессии не слишком жесткая: не достигнув тридцатилетнего возраста, пятнадцать процентов чиновников заканчивают жизнь самоубийством. Еще столько же спивается.

Под сводами земельного комитета можно было встретить не только тех, кто работает здесь, но множество таких же, как они сами — простых посетителей. Чиновники старались не тратить времени даром: консультировали, переходя от одного кабинета к другому, иногда останавливаясь, создавая заторы в коридорах-улицах.

— А документ у вас есть? — спрашивал крошечный секретарь, изучая официального вида бумагу.

— Что я не умер? — возмущался второй. Судя по многочисленным шрамам, уродующим лицо и руки, а так же идеальной осанке, опытный военный.

— Именно.

— Но я же показал вам!

— Эта бумага подтверждает вашу личность.

— И этого недостаточно?

— В другом случае было бы достаточно. Но есть и другая бумага: в ней говорится, что Пилиат Рун, лейтенант третьего пехотного полка сборной армии Таромского совета, погиб три месяца назад в стычке при Ноянде. Что с этой бумагой делать?

— Порвите ее!

— Официальный документ? Создатель с вами, господин Рун! Ни в коем случае. Вы ведь офицер, должны понимать…

В Тароме ни для кого не делают исключения: мужчины, женщины, дети, увечные, иностранцы, даже нелюди. С каким бы вопросом ты не пришел, тебя, разумеется, в порядке очереди, выслушают и если уж не решат проблему, то по крайней мере посоветуют, куда обратиться. Теоретически любой вопрос бюрократический аппарат может решать бесконечно долгий срок.

— Сжигать на кострах? — Этот чиновник был очень высок ростом и серьезен. На сгорбленную фигуру в сиреневом балахоне он смотрел сверху вниз. — Кого сжигать?

— Нечистых! — кричал, брызжа слюной, каранутец: рядового гражданина, может, и не узнаешь сразу, но рыцаря или миссионера запросто. — Колдунов! Демонов!

— Демонов, значит… колдунов… гм… Скажите, а почему вы обратились именно в земельный комитет? Мы занимаемся в основном строительством, операциями с недвижимостью. Вам скорее в комитет юстиций или в канцелярию губернатора… В канцелярии были?

— Был! Но мне нужно к вам! Необходимо разрешение на строительство помостов на городских площадях! Одиннадцать штук — по одному на каждую крупную площадь города! Чтобы каждый день… чтобы ни одна тварь…

— А-а, в этом смысле… Тогда вы по адресу. Только заявка у вас составлена не по форме. Знаете, у нас в комитете есть особый отдел, там молодые люди за символическую плату помогут вам разобраться, как правильно написать… Ну а потом ко мне, в порядке живой очереди…

Выбор у Сайты был: торговая гильдия, портовое управление, любой из комитетов правления: в каждом подошли бы одна-две должности как минимум. Только вот в земельном комитете, как нигде, был развит принцип цепочки. Чтобы получить разрешение на строительство здания — неважно общественный туалет это или храм Создателя, — нужны подписи едва не половины его работников. У многих из которых даже личных секретарей нет. Подошел бы любой, но Сайта всегда выбирала отдел ветхих построек.

— Здесь. Зайдем?

— А очередь? Как в прошлый раз?

— Нет, тут не видно никого подходящего… Держите, лучше. — Сайта стянула с Мнианла мешок и принялась раздавать из него папки. Одну тоненькую для актера и по несколько пухлых, перевязанных веревочками, чтобы не рассыпались документы, для нее и Саней. — Бумаги на подпись.

— А что там подписывать? — Мнианл раскрыл свою папку.

— Какие-то очень важные документы. Во всяком случае, у вас должен быть такой вид. Как только кто-нибудь выйдет, сразу заходим. Вы первый с папкой наперевес, а мы позади вас дела несем. Все ясно? А вот как раз и пора. — Сайта подтолкнула его в спину, и они пошли. Кто-то в очереди недовольно забормотал, двое вскочили с кресел, но и только. Дверь за ними закрылась.

Хозяин кабинета приветствовал их с на редкость кислым видом, то ли не обрадовался, то ли его от чего-то важного оторвали. Первого и представить нельзя, а второе все время происходит: того же Картига вспомнить…

— Вы по какому вопросу? А… — Он увидел папку в руках у Мнианла. — Опять бумаги… Заодно бы свечку за меня в храме поставили. Мне как раз до смерти подписей двести осталось. На пару дней хватит…

— Отдых ему только на пользу пойдет, — складывая бумаги на стол, Сайта легонько коснулась руки чиновника амулетом. Он тут же уснул. — Вы, господин новый глава отдела, беритесь за голову, а мы с Саней за ноги. Спрячем его за диван.

Они заняли позиции. Мнианл за столом, Санея рядом с буфетом делает бутерброды, Сайта открывает двери, предлагает входящим снять пальто и зовет «следующих».

— Здравствуйте. — Первым посетителем оказался неприметного вида толстячок. Вроде Соплитриана, но так крепко потеющий, что еще часа два-три, и он похудел бы до размеров Клифа, хотя парень, конечно, все равно остался бы выше ростом. — Я насчет…

— Да вы присаживайтесь, присаживайтесь! — весело кивнул ему Мнианл. — В ногах правды нет. Хотя ее и в жо… э-э… я хотел сказать, и в стуле нет, но нужно же нам на чем-то сидеть, правильно? Как говорил мой папаша: от переотдыха еще никто не умер, а от переработы в любой момент грыжа выскочит. Умный он у меня был, жаль, не пожил совсем…

Сайта внутренне аплодировала. Мнианл, безусловно, увлекающаяся натура и к тому же узник своих эмоций и страхов. Другими словами, человек без внутреннего стержня. Возможно, благодаря этому ему и удается настолько полно перевоплощаться. Сайта объясняла ему: «Весельчак. Обожаешь жизнь, обожаешь свою работу, обожаешь себя. Деньги любишь даже сильнее, а потому все, что не украду я, будет украдено после меня, так что пусть уж лучше я. Комитета юстиций не боишься, потому что отстегиваешь Гинеру, а он, как известно, все купил. Сейчас тебе хорошо, а будет еще лучше. Так почему бы не радоваться жизни?!» И Мнианл усвоил все в точности. Возникает вопрос: можно ли такому человеку доверять? Конечно можно! Нужно просто заставить его бояться правильных вещей. Не предательства, а того, что он сам станет предателем. Не боли, а того, что сделают больно его друзьям. Не смерти, а того, что он потеряет тех, кого любит. Зря она, что ли, всю эту историю с Фионой проворачивала?