Инесса Заворотняя - Алина Дымова

Во-вторых… А вот то, что я вспоминаю дальше меня оч-чень пугает. Совершенно точно то, что я ревела (косметика на лице отсутствует, хотя ее там было пару килограммов). Не пла-кала, а именно ревела. За мной такое водится. Но вот перед посторонним человеком я совер-шенно точно не могла расплакаться. Это я точно знаю. И еще… Помню светлую комнату, за спиной большое окно, а передо мной камин… сама я на кровати и рядом спиной ко мне муж-чина со шрамом на левой лопатке.

Как я не старалась, а больше мне ничего не удалось вспомнить. Ни про мужчину, ни про остальной вечер. Полное моральное падение и жуткая головная боль.

Класс! Веселенький у меня год получается! Весной это дурацкое и никому не нужное по-вышение! Осенью эта поездка! И в результате я — воровка и шл… женщина, которая совер-шенно не помнит как оказалась, а главное что делала, в чужой кровати с мужчиной!

— Ты?! — раздалось у меня над ухом, я подняла голову и узрела перед собой Димитрия. Ин-тересно, а что он тут делает? — Что ты тут делаешь?!

— Я только что хотела у тебя то же самое спросить, — промямлила я

— Алина!

— Что-что! Отдыхаю! — я дернула левой рукой, чтобы Димитрий заметил, что я прикована к столу наручниками, а правой я и так подпирала свою буйную головушку.

— Но ты же должна… — ошалело начал было Димитрий, я нагло его перебила

— Уже час как, — лениво отмахнулась я. Передо мной висели часы, я их узрела недавно. Если честно меня сейчас заботила вовсе не то, что я опаздываю на целый час на встречу с Женей, а мой вчерашний вечер и скорее всего ночь.

— Черт! — ругнулся Димитрий и плюхнулся на сиденье напротив меня, — Ты что пьяна?

— Есть немного, — согласилась я, чего уж отрицать очевидное

— А почему ты документы не предъявила? — осматривая меня, спросил он уже спокойнее

— Издеваешься, да? Я же их ей подбросила! — возмутилась я. Между прочим это его была идея! И совсем не важно, что он ничего про документы не говорил. Надо же на кого свою ви-ну свалить! Не себя же, любимую, ругать!

— Умно, — пробормотал он. Нет, он еще и издевается, очкарик лохматый!

— А ты не боишься тут находиться? — спросила я, вспоминая где я нахожусь

— Чего этого? — удивился Димитрий

— Ну ты же вроде к другой стороне относишься, а если кто донесет, что ты тут был?

— Да я тут как раз по этим делам и нахожусь… Ладно, делать что будем? — обеспокоенно спросил он. Волнуется. Ладно, так и быть. Прощу его на первый раз.

— Что-что? Звонить, — меланхолично отмахнулась я. Димитрия это вывело из себя

— Кому?! Неделину? Петровичу?

— Хм! Ей! Только мне телефон не отдают, — проговорила я

— Это не проблема! Что ты ей скажешь?! — я слишком плохо соображала, чтобы анализиро-вать свои мысли и поведение Димитрия, поэтому спокойно ответила первое что пришло в голову

— Что возвращалась от любовника, а меня задержали

— От кого?! — удивленно переспросил Димитрий, а я поняла, что сказала правду. Точно, помню, что шла по улице, меня остановил патруль и попросил предъявить документы. У меня их не оказалось и меня забрали сюда. Уже кое-что. Осталось вспомнить только самое главное.

— Телефон давай! — рявкнула я, даже не ожидала, что способна на такое рычание.

Через несколько минут Димитрий принес мне мой телефон. Я тут же набрала Женин но-мер, а потом меня осенило

— А она ведь может мне и не поверить… На, — не особо раздумывая, я сунула телефон Ана-ледесу

— Что я ей скажу?! — прошипел тот

— Ты — патрульный, устанавливаешь мою личность и звонишь по последнему набранному телефону, — ответила я. Гм, а голова-то, оказывается, работает еще! Димитрий не очень любез-но на меня посмотрел и прильнул к телефону

— Автоответчик, — через пару мгновений, ответил он.

— Тем лучше!

А потом, где-то через часик, за мной приехал адвокат и меня отпустили. Я напросилась к Жене в гости, якобы документы забрать, заодно и поблагодарить ее лично, и спокойно выполнила свое задание.

— Инга, а знаешь, что самое обидное? — не дожидаясь ее ответа, я продолжила, — Я ведь ниче-го не помню!

— Совсем-совсем? — с хитрым прищуром спросила она. Мне просто необходимо было выго-вориться, поэтому я рассказала Инге о вечере встречи выпускников. Благо мы были у меня дома, так что я могла спокойно выплескивать свои эмоции.

— Ну, кроме того, что я тебе рассказала, я еще помню, что когда я ревела этот со шрамом меня обнимал, одной рукой за плечи, а другой за талию.

— Хм! Интересно, что ты там такое пила? — хитро спросила она

— Бокал шампанского, — хмуро ответила я

— Да ладно! — не поверила Инга

— Я тогда вторые сутки была на ногах, плюс нервничала сильно, вот у меня и начались эти провалы в памяти. От переутомления мозг периодически отключал сознание, а алкоголь по-служил катализатором, — заученно ответила я фразой, которую нам вдалбывали в институте

— Да уж, и правда обидно…. Так, давай еще раз. Что ты о нем помнишь?

— Шрам на левой лопатке, от шеи вниз по спине сантиметров пять-семь, — послушно выдала я

— У Торина такого нет, — тут же ответила Инга

— Уже хорошо! — фыркнула я и уже более спокойно добавила, — Одно меня успокаивает.

— Что?

— Я не могла расплакаться перед посторонним человеком, — призналась я

— Ты же сама говоришь, что была неадекватна, — качая головой, не согласилась со мной То-рина

— Это на уровне инстинктов. Не могу плакать перед тем, кому не доверяю, — во всяком слу-чае так, как я плакала тогда

— И многим мужчинам ты доверяешь? — с интересом спросила Инга

— Да нет…Троим-четверым, — проговорила я

— Так троим или четверым? — уточнила она

— Торин, Петрович, Димитрий, — перечислила я

— А кто четвертый? — удивилась Торина

— Снегов, но…

— Что "но"?

— Я была у него дома, а в той квартире я была впервые, — во всяком случае ту обстановку я видела впервые.

— Уверенна?

— Нарвалась бы я на патруль иначе? Инстинкт самосохранения никто не отменял.

— Ну да, как и другие инстинкты, — проговорила Инга, — А ты уверенна, что была не на съемной квартире? Или вообще гостинице

— Ощущения другие. Это был дом. Дом, в котором живут, а не временное лежбище. Хотя… Нет, Инга. Я уже вообще ничего не знаю!

Я нервно встала, походив немного кругами по комнате, успокоилась и продолжила, — Но это точно не Торин и не Петрович

— Почему не Петрович? — с улыбкой спросила Инга.

— Комплекция не та, — попытав свой мозг, ответила я

— Слушай, а может ты цвет волос или глаз помнишь? — с надеждой спросила Инга, я отри-цательно помотала головой, к горлу подступил ком

— Все, Инга! Не могу больше! Мне стыдно даже вспоминать! Стыдно и страшно! Вообще не понимаю, как меня угораздило! — закрывая лицо руками, выговорила я