Глен Кук - Меченосец

— Генерал не ахти из этого Алера, — заключил Рогала. — Когда сидишь на месте, едва ли стоит выжигать все вокруг.

— Он сидеть и не собирался. Не привык, чтоб ему долго сопротивлялись.

— Вряд ли. Спалил все от злости и лютости, чтоб себя показать.

После того как добыли лошадей, гном сделался сварлив, брюзжал в основном про политику и землеустройство, а на вопросы по-прежнему не отвечал.

Хочешь не хочешь, а придется в одиночку размышлять про будущее, коалицию, Добендье с Рогалой и сражения. Конечно, меч для союза незаменим, но вот если б только кто другой им владел…

Про Войну Братьев и Турека Аранта гном упорно не желал говорить. Признал только, и то не без ворчания, что последний на самом деле был одним из Меченосцев.

— Зухра выбирает, — повторил он недовольно. — А мы, смертные, подчиняемся. Есть великие цели и смыслы, и нам приходится жертвовать счастьем, семьями, жизнями и даже душами ради них.

Постояли, глядя на крупный город и окрестности, и Готфрид спросил:

— Ты увидел Катиш, и что теперь?

— Войну я увидел. Мы на стороне крепости, значит, поможем.

— Вдвоем?

— Еще Добендье. Я же сказал, из миньяка генерал никудышный, и невежество ему дорого обойдется. Займемся-ка тылами и подвозом. Приступим?

— Конвои прекрасно охраняются!

— Тыловиками, никчемной солдатней. Ты режешь, я жгу. Вперед!

Готфрид принялся спорить: партизанщина — не лучшее занятие для Великого меча. В легендах Турек несся с ним на целое войско или встречался с величайшими противниками. Лабрюйе, Вушо, Хан-шильд, Ингебос и даже сам Грелльнер погибли в схватке с героем. А теперь Рогала пытается натравить Меченосца на каких-то обозников. Охота за телегами — хлопоты трусливых крестьян!

— Ты про войну главное запомни, парень, — заметил бывалый гном. — Где встретишь врага, там и бей. Всем, что под руку попадется, и всегда старайся выиграть.

— Что-то не вижу связи между первым, вторым и третьим.

— Не видишь — и ладно. В город нам не попасть, так будем сражаться здесь. Для начала противника неплохо поморить голодом.

Готфрид драться не хотел, но возразить было нечего, а просто отказаться в голову не пришло. Ему всегда указывали: и отец с матерью, и учителя, и братья с сестрой. Если разубедить не можешь, подчиняйся. Да и к тому же разве он не из рыцарей Гудермута? Разве не должен защищать королевство и его подданных?

Первый налет устроили ночью, при лунном свете. Добыча — четыре доверху груженные фуры, сонные сопровождающие и полдюжины бестолковых солдат. По настоянию Рогалы быстро и беспощадно вырезали всех, даже коней. Готфрида тошнило, после бойни он долго не мог прийти в себя. Рассудок не вмещал память о чужих жизнях, не мог усвоить, отделить от своей собственной. Горе и радости рвали душу, и когда все закончилось, юноша далеко не сразу понял, кто он, как зовут, зачем сюда пришел.

И лезли внутрь, трогали, хватали жадные щупальца холодной твари, желавшей завладеть им. Готфрид яростно отбивался, гнал демона прочь и только так сумел вернуться к своему «я». Но это далось тяжело. Наверное, слишком он слаб перед подобным чародейством.

Второй налет прошел глаже. Легче стало и убивать, и переваривать чужие души. Юноша испугался: как бы ненароком не стать новым Туреком Арантом. Вот уж не хотелось бы славы неприкаянного смертоносна.

Припасы добывали под покровом темноты, а в светлое время суток прятались. На солнце спалось легче: демон редко приходил в дневные сны Готфрида.

На третью ночь Рогала задумал поразбойничать дважды.

— Чего мы так суетимся? — воскликнул Готфрид, глядя на все разраставшуюся комету. — Мы ж ни подвоз им не перекроем, ни урона заметного не нанесем. Вся наша добыча — капля в их море.

— Суетимся, потому что у миньяка и без нас туго с припасами. Может, эта капля чашу и переполнит, тогда осадные работы пойдут вразнос. А еще — тебе учиться надо. Ты пока не Меченосец, а подмастерье клинка. Меченосцем не становятся просто оттого, что оружие приняли. Ты с Добендье как жених с невестой — вам узнать друг друга надо, сложиться, сплавиться в единое смертоносное целое. Для этого время нужно и опыт.

— А мне-то зачем все это?

Рогала ответил удивленным взглядом, и Готфрид передумал объяснять, до чего ему омерзительны их вылазки. Гнома не переубедишь.

На четвертую ночь при обозах появилась сильная охрана, а на дорогу выставили конные патрули. После налета пришлось удирать от всадников, настигавших со всех сторон, то и дело ввязываясь в стычки.

У Готфрида было тяжело на душе, однако его тело на удивление поздоровело и окрепло. И увечная нога вовсе не давала о себе знать.

На пятую ночь вместо нападения вышла сплошная беготня.

— Повсюду патрулей натыкали! — посетовал Готфрид.

— А ты думал, нас терпеть будут? Само собой, теперь за нами охота пошла.

— И тут не справимся, — заметил юноша, оглядывая уже третий вентимильский лагерь. — Охраны вон сколько, все начеку.

— Проверим еще один, — отозвался гном угрюмо.

Он твердо решил атаковать если не обоз, то спящих, но миньяковы люди не спешили ему поспособствовать: и в четвертом, и в пятом биваке то же самое. Везде ждут атаки, солдаты настороже.

— Ладно, — пробурчал гном. — Если так не хотите, мы прямиком к начальнику заявимся. Там-то нас точно не ждут!

— Ты спятил? Лезть в осиное гнездо, и с чем?

Часом позже, ближе к Катишу и огромному поселению главных вентимильских сил, Рогала сдался под напором мальчишечьего нытья. Проворчав что-то про нынешних бесхребетных юнцов, он пошел в обход города на север. Гном мрачнел с каждой милей.

К рассвету добрались до менее запустелой местности и устроились на дневку в лесу. Позавтракали всухомятку, а когда доели, Рогала посоветовал хорошенько выспаться — дескать, передышка будет недолгой. Юношу уговаривать не пришлось.

Крики и лязг оружия разбудили Готфрида около полудня. Сперва он подумал, что увидел очередной кошмар — обычно, если в грезу не являлся тоал, туда лезли обрывки чужой памяти, — но когда открыл глаза, шум не исчез. Зато пропал Рогала с лошадью. Не из-за него ли кутерьма?

Звуки доносились из-за невысокого холма к западу от зарослей, укрывавших Готфрида. Тот подкрался, пригнувшись, выглянул: гудермутская пехота сцепилась с вентимильской. Королевские воины проигрывали — на ногах держались восьмеро против пятнадцати солдат миньяка, вокруг грудились мертвые и раненые. Должно быть, захватчики догнали уцелевших в битве. Верховой вентимильский офицер невысокого ранга выжидал в отдалении, откровенно скучая.

Юноша осторожно отполз, побежал, оседлал коня и явился на холм уже верхом. Остановился.

Противник вытянул меч, Готфрид — в ответ.