Сурен Цормудян - Второго шанса не будет

— Так оно и было, — Варяг появился совершенно неожиданно и сразу уловил суть разговора. — Он в Цхинвали залез во вражеский танк, который бросил экипаж, так как осетины пробили ему двигатель из РПГ, и вел из него огонь. Два часа долбил по позициям неприятеля, пока основные силы не подошли.

Ветер взглянул на Варяга, затем на подошедших Илью и Вячеслава.

— Ребята, мне надо с вами поговорить. — Сказал Ветер.

— И что за имя такое, Ветер? — спросил Людоед, отпив из кружки кипятка.

Они расположились в баре, сев за пустой столик в углу. Вообще-то тут все столики пустовали, поскольку практически все вавилонцы были заняты на работах по очистке города и восстановлению разрушенного.

— Меня девушка так моя называла. Она умерла давно, — вздохнул он в ответ.

— А имя у тебя есть? — поинтересовался Варяг, прижимающий к голове мокрое полотенце.

— Артем.

— Понятно, — Яхонтов лениво кивнул и взглянул на свои наручные часы. — Ну где этот Кабан? Говорил через полтора часа подойдет. Уже прошло полтора часа.

— Да ты не спеши, Варяг, — сказал Ветер. — Он, между прочим, вашу проблему улаживает сейчас.

— Это какую еще проблему? — нахмурился Крест.

— Вам местная торговая гильдия претензии предъявить хочет.

— Что? — поморщился Вячеслав. — Они что совсем ах…

— Погоди, Славик, — легонько толкнул его Вараг. — Говори Артем, в чем проблема.

— Вы ведь танк угробили. Т-64. Я, конечно, понимаю, что вы действовали во благо не только себе и, но и в большей степени всему Вавилону. Но танк этот был на продаже и они очень недовольны тем, что вы без спросу его взяли. Тут ведь правила очень простые. Бизнес есть бизнес. Они хотят возмещения ущерба. У Кабана большой авторитет в Вавилоне и он пытается уладить этот вопрос и отвести от вас неприятности.

— Нет, я не ослышался? — прорычал Крест. — Это что не шутка? Мы тут потом и кровью зарабатывали для этого курятника победу, а местные петушки еще нам предъяву кинуть хотят? Скажи где этих уродов найти, и я с ними потолкую! Знал бы, какое тут мракобесие, воевал бы за вандалов.

— Да ни к чему это, — мотнул головой Артем. — Я же говорю, Кабан уладит.

— А с чего он так суетиться за нас? — спросил Вячеслав.

— Да кое-какие виды он на вас имеет. — Тихо ответил Ветер, оглянувшись.

— То есть?

— Короче. На вашей стороне Кабан, красные, а с ними и отряд китайцев, ну и амазонки из лисьего отряда, скорее всего. У Кабана тоже банда своя имеется. Еще вы заслужили уважение среди местных вояк. А те, кто постарше, помнят еще его отца, — Ветер кивнул на Васнецова. — Вы теперь, в сложившихся условиях, настоящий подарок для Кабана.

— Дай угадаю, — усмехнулся Крест. — Кабан затеял в Вавилоне государственный переворот?

— Именно так. И вы теперь для него нешуточное подспорье, если он, конечно, сможет вас уговорить. Вы не просто четыре человека. В сложившихся условиях вы просто революционный символ.

— Твою мать, — Сквернослов хлопнул себя по лбу. — Вот нам только этого не хватало.

— Зачем тут революция? — спросил Варяг.

— Ну, терки между Кабаном и администратором были уже давно и истоки их только им двоим известны. Но ясно, что Кабан с его непререкаемым авторитетом и в Вавилоне и в колониях наших не вмещается в рамки обычного бармена и командира боевого резерва. Очевидно что его естество требует большего. А сегодняшние события показали несостоятельность нынешней власти Вавилона. Тот урон, который понес город и те потери, это катастрофа. В такой ситуации самое время взять власть в свои руки более решительным и харизматичным людям.

— А вроде все у вас так благополучно было. Просто цветущий оазис среди ледникового периода, — усмехнулся Варяг.

— Да, но это лишь вершина айсберга. У нас тут вроде как главенство закона. Личные свободы граждан. Свобода совести, свобода слова. У нас уживаются красные, монархисты, националисты, кавказцы, русские, евреи, нации центральной Азии. Таков закон. Внутри Вавилона мир. Иначе клеймо или ринг. У людей развит досуг. В том числе и сексуальный. Причем человек любой ориентации имеет право на жизнь и может найти себе, так сказать постельный досуг. Есть, точнее, была до взрыва, арена, для утехи публики. Есть музыка. Стремная но все-таки своя газета. Комиксы для безграмотных. Мир свободы и можно сказать, демократии. Телевидения для полного счастья не хватает. Но есть этому замена, — Артем усмехнулся. — Есть относительная сплоченность перед внешними угрозами. Вандалы, молохи, мифические рейдеры. Но если посмотреть в корень? Всем заправляет так называемая торговая аристократия. Торгаши, нуваришы, дельцы. Остальную популяцию прикармливают сладостью личной свободы. Хочешь пить, пей, но помни, что можешь по пьяни нарушить закон и получить наказание. Хочешь проститутку, снимай, если есть чем платить, но помни что настоящая медицина тут только для зажиточных, а остальным окажут помощь только для поддержания трудоспособности, если они имеют значение для местных работ. Образование тут просто служит интересам элиты и молодежь обучают так, чтобы она была полезна в качестве рабочей силы и кое-как справлялась с обязанностями защиты и охраны Вавилона. И самое главное. Наркотики. Тут конечно, вроде жесткий контроль за оборотом наркотиков, но только для того, чтобы популяция не лишилась дееспособности. И только для того, чтобы контролировать эту самую популяцию этими самыми наркотиками. Наркотики в Вавилоне и его колониях и есть тот самый эрзац телевидения. Некоторые из нас видят истинное положение вещей, но основной массе людей вся ситуация по душе, ибо они боятся потерять и это. Ведь там, за стенами Вавилона, настоящая реальность. Мир, закованный в снег и похороненный глобальным ядерным погромом. Кабан и его сторонники давно поняли, что пытаться образумить остальную массу не имеет смысла. Имеет смысл взять власть в свои руки и подчинить популяцию себе. Только вот боюсь я, что подчинять новая власть будет теми же самыми методами. Играя на людских слабостях. Даря им иллюзию свободного общества и наркотический дурман благоденствия. Хотя, конечно Кабан говорит о том, что надо расти и развиваться. Надо вновь осваивать потерянный мир и возрождать цивилизацию уже вне рамок одного Вавилона и двух его колоний. Но бремя власти таково, что получив ее, едва ли захочешь работать над тем, что обещал своим последователям. И последователи погрязнут в сладостном дурмане власти.

— А зачем ты нам все это рассказываешь? — спросил Людоед. — Такое ощущение, что ты нас предостеречь хочешь от помощи Кабану.

— Так и есть, — Ветер кивнул. — Предостеречь хочу. Вы мне сразу по сердцу пришлись. Интуиция, наверное. И я не хочу, чтоб вы стали инструментом в руках алчущих власти и орудием в грядущей борьбе, которая, скорее всего, станет вооруженной. Я предчувствую, что у вас какая-то особая и важная цель. И я хочу, чтоб вы следовали своим путем.