Глен Кук - Песнь крови

Вар вдруг замедлился до трусцы, погоню, однако, не бросая.

— Что там Вар удумал?

А у того родилось подозрение: слишком уж легко заметили Эмеральда. Может, опять в засаду заводит? Если так, его ждет сюрприз: Вар явится после того, как ловушка сработает.

Эмеральд бежал все медленнее, преследователи близились. Коренастый оглядывался, и во взгляде его читалось неподдельное отчаяние. Метнулся за угол, суматошно размахивая толстыми руками.

Люди Ездока тоже завернули за угол — и остановились в растерянности.

— Куда он делся? — буркнул Тяп. — Не в воздухе же ему раствориться?

— Вокруг посмотри! — посоветовал Святоша.

— Ага, ищите и обрящете, как же. Су-Ча, давай, делай свое!

Исчезать коренастому было некуда: закоулок между двумя глухими стенами оканчивался глухой же кирпичной стеной.

— Ты через помои наваленные прокопайся, — посоветовал Вар, застигший друзей в растерянности. — Может, он под них залез.

Обычно болтливый Су-Ча молчал несколько минут, затем хрюкнул злобно, схватил кусок кирпича и швырнул в стену. Кирпич не отскочил — попросту исчез.

— Да нас как детей сделали! — взвыл Вар. — Это обманка!

Кинулся на стену — и проскочил насквозь, только волосы дыбом встали и затрещали. Оглянулся — и никакой стены, только озадаченные приятели. И никакого Эмеральда тоже.

— И что теперь? — спросил подошедший Тяп.

— У нас кое-что есть в запасе. — Су-Ча ухмыльнулся и постучал пальцем себе по носу.

Все захихикали.

— Вот же парень удивится!

— Скорее всего, он нас от лаборатории уводил, — заметил припомнивший свои сомнения Вар.

— Может, и так, — согласился Тяп. — Но там Чаз со Шпатом. А Эмеральд явно ожидал от нас оторваться. Пойдем-ка, бес.

В дверь деликатно постучали. Чаз со Шпатом переглянулись, Шпат прошептал: «Я прикрою» — и шагнул за сооружение из зеркал, позволявшее наблюдать за входом, оставаясь невидимым. С собой прихватил легкий арбалет.

Чаз дернул дверь на себя, после чего глаза его выпучились, а челюсть отвисла.

— О-о-о, я влюбился! Небеса растворились и ниспослали ангела на мой порог!

Женщина вздрогнула, напуганная словами великана варвара. Оглянулась опасливо, будто ожидая погони с минуты на минуту.

— Можно войти? — прошептала бессильно.

— О милость богов! — простонал Чаз. — Это мне снится, снится! Заходите, садитесь, где угодно садитесь!

Женщина так и сделала, не отрывая взгляда от трупа Жерка-старшего. Раскрыла рот, закрыла снова — раз, другой, ошарашенная и перепуганная. Так ничего и не выговорила.

— Вряд ли ангел — скорее, бес в маске, — заметил Шпат, выходя из-за зеркал. — Та самая ведьма, про какую Вар давеча рассказывал.

— Сжалься! — взмолился варвар. — Невозможно! Неужто боги могут сделать настолько чудесное нехорошим?

— Глупости несешь! — отрезал Шпат, гордившийся невосприимчивостью к женским чарам. — Спорю, ее друг Эмеральд пытался выманить нас из лаборатории, чтоб она могла разрушить остатки Сети.

Шпат не сводил с гостьи арбалета, целя в грудь. Чаза, конечно, незнакомка поразила в самое сердце, но мозг затронула не очень.

— Милая, что ты на это скажешь?

— Это все Господин придумал, а не я. Я знала: вы не все за Эмеральдом кинетесь. Вы слывете очень разумными.

Шпат фыркнул.

— Я и надеялась, что вы меня поймаете!

— Это почему? — буркнул Шпат.

— Только так я смогла бы от него удрать!

Чаз выглянул в окно: ничего подозрительного. Праздник в разгаре, шум, гам, смельчаки уже начали прыгать. Варвар подошел к двери, осмотрел зал за нею — ничего. С ближайшей ко входу полки взял глиняный кувшин, рассыпал часть его содержимого. Крошечные семена раскатились по полу. Наступил на одно — оно взорвалось, хлопнув громко.

— Сойдет покамест, — заключил он, закрыл дверь и замкнул.

— Сестричка, расскажи-ка нам про себя, — предложил Шпат, целясь по-прежнему. — Я хорошей волшебной сказки уже много лет не слышал.

— Кралиж Одехнал — тот самый колдун, поймавший вас, — всех бы вас убил, если б сумел захватить Ездока Жерка…

— Это мы знаем. Мы про тебя хотим знать. Кто ты?

— Полегче, Шпат, полегче! — попросил варвар. — Прекрасная леди, хотите ли выпить чего-нибудь?

Женщина глянула с ужасом на останки Защитника.

— Я… я не могу…

— Что-то с ним надо делать, — пробормотал Чаз. — И меня уже достал. Висит здесь, будто наблюдает за всеми, проверяет.

— Говори! — рявкнул Шпат.

— Я Карацина, рабыня Кралижа Одехнала. Слуги зовут его просто Господин. Меня отдали ему как долю платы за участие в заговоре. Заговорщики хотели уничтожить Защитника Жерка и умалить Шасессеру, лишить ее силы.

Странно: она ведь иностранка, и среди городских рабынь подобной ей не появлялось — во всяком случае, открыто. Такая красота слишком редка и драгоценна, чтоб позволять всем ее видеть. И ведет себя не как рабыня, и одета не по-невольничьи. А глаза уж вовсе не прислуги. Напротив — глаза того, кто ловит рабов.

— Кто тебя отдал ему? — спросил озадаченный Чаз, кое-что про Одехнала слышавший.

И кому понадобилось подкупать и задабривать подобное чудовище?

— Я не могу сказать, — ответила женщина, глядя на прибитый к стене труп. — Он — намного больше Одехнала. От него еще никто не мог спастись.

— Глупости несешь! — отрезал Шпат снова. — Чаз, нас за нос водят. Пора заняться настоящим допросом. Я не колдун, но уж с этим управлюсь.

— Нет! — крикнула женщина, вскочив. — Это меня убьет! Мне нужно идти! Я ошиблась — мне нельзя было сюда приходить! И здесь для меня надежды нет! Никто меня не спасет… — Глянула на мертвого Защитника. — Даже он бы не смог…

Варвар подошел, желая ее утешить. Но не успел и руки протянуть, как за дверью раздалось: бах, бах!

— Он узнал, узнал! Я захотела предать его, а он узнал!

Раздраженный Шпат повел арбалетом — дескать, уйди-ка ты пока в библиотеку. Чаз же прильнул к глазку, соединенному с системой зеркал и показывавшему весь зал перед дверью, не открывая наблюдающего.

Пробежав три мили, Ездок замедлил ход. Не то чтобы устал — и не вспотел даже. Его день обыкновенно начинался с десятимильной пробежки. Но следы делались все свежее. Вовсе не стоило нагонять добычу здесь, у Золотого Рога, среди пирсов, мастерских, складов, множества рынков, магазинов и лавок, обслуживавших приходящие корабли. Таких столпотворений нигде в мире не было. Сюда стекалась вся торговля мира, все части света сходились здесь поболтать и повздорить над товаром. Что-либо сделать здесь тайно — немыслимо!

Ездок усмехнулся зло: сомнений нет, убийца отца направился прямиком в подготовленную ловушку. Жерк-младший остановился купить кварту сока и пирог с мясом — до того и поесть было некогда. Прожевал, выждал нужное время, ополоснул ладони в фонтане и пошел к ангарам воздушных кораблей.