Стивен Эриксон - Охотники за Костями

Леомен молча глянул на него.

Корабб поразмыслил. "Командир, предчувствия все дурнее…"

— Положи, — устало сказала сидевшая у окна Семар Дев.

— Думал, ты спишь. — Карса Орлонг вернул вещицу на стол. — Что это такое?

— Две функции. Верхняя чаша содержит водяной фильтр, удаляющий всякие нечистоты. Собирающаяся в нижней чаше вода омывает медные волоски и оживляется благодаря сложному и загадочному процессу. Высвобождается особенный эфирный газ, изменяя давление воздуха над водой, что, в свою очередь…

— Но для чего все это?

Глаза Семар сузились. — Ни для чего особенного.

Он отошел от стола и принялся осматривать рабочие верстаки и полки, изучать изобретенные ею механизмы и установки для длительных опытов, многие из которых еще не показывали видимых результатов. Нагнулся. Понюхал и даже попробовал густую жидкость из одного блюда. Семар хотела было остановить его, но решила не беспокоиться. Раны воина заживали с удивительной скоростью и не несли следов заражения. Жидкость, которую он сейчас слизывает с пальца, не особо приятна на вкус, но и не смертельна. Обычно.

Он состроил рожу. — Ужас!

— Не удивлена.

— Для чего ты это используешь?

— А ты как думаешь?

— Втирать в кожу. Седла.

— Седла? Ну, не только для этого. Это притирание для гноящихся язв, что иногда возникают вокруг ануса…

Он громко фыркнул: — Неудивительно, что так мерзко на вкус! — и продолжил исследование содержимого комнаты.

Она задумчиво следила. Потом сказала: — Фалах'д послал солдат в крепость. Они нашли следы резни — как ты и сказал, ни одного живого малазанина. Нашли также демона. Или скорее тело демона, недавно зарезанного. Просили меня осмотреть его — благодаря моим познаниям в анатомии и смежных дисциплинах.

Он не отвечал и пялился в подзорную трубу, держа ее наоборот.

— Если подойти к окну и поглядеть в другой конец, ты увидишь приближенными далекие предметы.

Он скривился и положил трубу. — Если что-то слишком далеко, я просто скачу к нему.

— А если оно на вершине скалы? Или это далекие укрепления врага, а ты желаешь изучить систему охраны?

Он снова взял трубу и двинулся к окну. Семар подвинула кресло, освобождая место. — Н верхушке башни, вон той, с медным покрытием, гнездо сокола.

Он поднес окуляр к глазу. Поискал. — Это не сокол.

— Ты прав. Это бхок'арал, нашедший подходящее покинутое гнездо. Затаскивает туда целые охапки гнилых фруктов и по утрам швыряет ими в прохожих.

— Вижу, он оскалился.

— Наверное, это смех. Они подвержены приступам веселья.

— Ага! Это не фрукт. Это кирпич.

— Как нехорошо. Кого-то пошлют его убить. Ведь только люди имеют право швыряться друг в друга кирпичами!

Он вгляделся в ее лицо, опустив трубу. — Безумие. Неужели ваши законы такое позволяют?

— Какое? Побивание камнями или убийство бхок'аралов?

— Странная ты, Семар Дев. Ну да, ведьма и создательница бесполезных вещей…

— Подзорная труба бесполезна!?

— Нет, я понял ее назначение. Но на полке…

Женщина откинулась на спинку кресла. — Я создала бесчисленное множество вещей, могущих оказаться полезными многим людям. Передо мной выбор. С каждым новым изобретением я спрашиваю себя: какие злоупотребления возможны? Весьма часто прихожу к заключению, что вред перевешивает возможную пользу. Я назвала это Первым Законом Изобретателя.

— Ты одержима законами.

— Может быть. Но этот закон прост, как и положено хорошим законам.

— И на это тоже есть закон?

— Скорее не закон, а основной принцип. Во всяком случае, этика — важнейший предмет размышлений изобретателя. После самого изобретения.

— И ты назвала это простым?

— Закон прост, размышления трудны.

Она помолчала, встала и подошла к письменному столу. Уселась, взяв стило и восковую табличку. — Не доверяю философии, — заговорила она, одновременно начав писать. — Но от ее проблем не отворачиваюсь… когда они бьют меня в лицо. Не то чтобы я была особенно красноречива. Мне больше подходит работа с предметами, чем со словами. А вот ты, кажется, наделен недюжинным талантом к… гм… убедительной ясности.

— Слишком много болтаешь.

— И точно. — Она записала только что родившиеся глубокомысленные слова — Карса Орлонг вдохнул в них более глубокое содержание, чем она сама поначалу предполагала. Помедлила, силясь счесть его гений игрой слепого случая, ложной мудростью или дикарской спесью. Но нечто говорило ей, что Карсу постоянно недооценивают, и она не желала впасть в ту же ошибку. Положила стило, встала. — Я иду исследовать убитого тобой демона. Ты со мной?

— Нет, я уже очень близко его изучил.

Семар взяла кожаный мешок с хирургическими инструментами. — Прошу, оставайся здесь и постарайся ничего не ломать.

— Как ты можешь называть себя изобретателем, если не любишь ломать?

Она оглянулась, застигнутая врасплох его словами. Тоблакай терся макушкой о потолок даже в этой, самой высокой комнате дома. Какие… странные у него глаза. — Постарайся не ломать МОИ вещи.

— Хорошо. Но я голоден. Принеси еды.

Труп рептилии валялся на полу одной из подземных пыточных камер дворца. Его охранял отставной дознатчик. Впрочем, Семар обнаружила стража спящим в углу и предоставила сопеть носом и дальше. Расставила вокруг тела четыре больших фонаря, опустилась на колени и развязала мешок, извлекая из него блестящие инструменты. Наконец, закончив все приготовления, уделила внимание трупу.

Зубы, челюсти, выпученные глаза — все признаки высших хищных. Этот, скорее всего, охотился из засады. Но он не из породы речных ящериц. Череп над глазницами выступает вверх и в стороны, лобные части массивны. Сам размер мозга предполагает разумность. Или же кости просто абсурдно толстые.