Софья Ролдугина - Жертвы обстоятельств

Ноги сразу ослабели. Во рту появилась сухость.

— А ты уже решила, с кем останешься? — спросила она, глядя только на дорогу.

— Нет. А нужно?

— Конечно, — нахмурилась Айне. — Ты же не можешь встречаться сразу с двумя мужчинами. Так поступать — безнравственно.

Честное слово, я обиделась. И демонстративно прибавила шагу — правда, высокая пророчица наверняка этого даже не заметила.

— А Феникс тоже встречается с двоими. С Шеаном и Теа, — невнятно буркнула я и натянула шапку на уши.

— Шеан и Теа из Северного клана — братья, — фыркнула Айне. О, да, безусловно, это все объясняло. — Как рассказывал Тантаэ, они никогда не расставались и даже женщины у них были… на двоих. Лично мне бы это не понравилось, — в голосе пророчицы скользнуло раздражение. — Но лезть со своим уставом в чужой монастырь я не собираюсь. Тем более Феникс таким положением дел вполне довольна. Она изначально понимала, что эти отношения — временные, хотя и могут затянуться на несколько десятков лет. А вот ты… Кажется, ты настроена серьезна. Мечтаешь о семье? — вдруг спросила Айне, оборачиваясь ко мне.

В сумраке померещилось, что глаза пророчицы по-волчьи отразили свет догорающего заката.

— Ну… — я немного растерялась. Семья с Ксилем? Или с Дэйром? Ох… возможно, но явно не сейчас. — Рановато еще размышлять об этом. Вот стукнет полтинник, и задумаюсь.

— Смотри, как бы поздно не было, — вздохнула пророчица. — Если отношения пустить на самотек, то можно в итоге оказаться в довольно неприятной ситуации. С другой стороны, если слишком давить, то можно вообще все разрушить. Особенно вначале, когда связь хрупка.

Каким-то внутренним чутьем я поняла, что сейчас Айне говорила не столько обо мне, сколько… о себе?

— Послушай, — неловко кашлянула я. — Вот ты — пророчица, — Айне неопределенно хмыкнула. — А ты заранее знаешь, кто станет твоим возлюбленным?

Айне поежилась и спрятала руки в карманы.

— Нет, — сухо ответила она. — Я не знаю. Но я знаю, как поступить, чтобы встретить того, единственного. И в тот миг, когда увижу его… Я все пойму. Но мне надо быть осторожной, — ее голос упал до шепота, едва различимого даже в здешней тишине. — Если ошибусь и раскрою свои чувства слишком рано… то потеряю его, еще не обретя.

Я сглотнула. По спине пробежал холодок. Наверное, иногда знать — не лучший вариант.

— Сменим тему? — предложила Айне и вдруг улыбнулась. — Знаешь, я еще немного не в себе после того, как возраст окончательно установился. Могу наговорить лишнего. Не бери в голову. Как думаешь, «бездна» повлияет на мои способности к прорицанию?

— Э-э, — многозначительно протянула я, пытаясь собраться с мыслями. Но они постоянно соскальзывали то на Ксиля с Дэйром, то на Мэйсона и Люси, то на секреты пророчицы. — Ну, я думаю…

— Полагаю, нет, — подхватил нить разговора Тантаэ, нагнав нас в два шага. Наверняка наша беседа не была для князя тайной, но он и виду не подал. Само воплощение такта — впрочем, как всегда. — «Бездна» глушит, если так можно выразиться, только способности магов. Но если вы сомневаетесь, Айне, то мы можем заглянуть в лабораторию к эстаминиэль Риан и уточнить.

— Хорошая идея, — согласилась Айне — чуть быстрее, чем надо, чтобы это выглядело естественно. — Так и поступим.

— Я покажу дорогу в лабораторию. Каждый день хожу в Терсис, скоро каждый камень выучу, — то ли похвасталась, то ли пожаловалась я.

Пепельный князь, наверняка знавший устройство замка на порядок лучше, не стал спорить и галантно уступил мне лавры проводника. И — о, ужас и позор — я умудрилась заплутать в коридорах. К счастью, дежурный по этажу подсказал правильную дорогу.

Так стыдно мне не было давно.

— Да ладно, — утешила меня Айне, и в ее словах мне мерещилось скрытое веселье. — Могло оказаться гораздо хуже.

— Думаешь? — угрюмо переспросила я, просовывая в прорезь двери пропуск. Через несколько секунд замок щелкнул, и седой маг в белом халате услужливо распахнул створки.

— В жизни всякое случается, — пожала плечами пророчица.

Я сощурилась — в лаборатории было слишком яркое освещение, особенно после полутемных коридоров — и вдруг наткнулась на яростный взгляд желтых, как лепестки подсолнуха, глаз.

— Ириано, — выдохнул Тантаэ, стремительно шагнул вперед — и застыл, словно мгновенно превратился в мраморную статую.

Желтоглазый шакаи-ар зло сощурился:

— С возвращением, отец. Давно не виделись. Знал бы, что ты приедешь — вернулся бы в резиденцию Крыла Льда.

Пепельный князь вздрогнул, как от удара.

— Ири…

В коротком слове было столько тоски, что у меня дыхание перехватило. Я невольно отступила назад, впиваясь пальцами в ладонь пророчицы, холодную и трясущуюся. Кажется, не только мне было не по себе.

— Не трепи мое имя! — рявкнул Ириано. Тантаэ вздрогнул. В глазах его, обычно спокойных и равнодушных, проступила тень гнева.

— Я дал тебе это имя, Ири. Или ты умудрился забыть даже это?

— Кто бы говорил о забывчивости, Тантаэ из Пепла времени! — едко откликнулся Ириано. — Все свои отцовские права ты растерял. Напомнить, когда?

Безупречный самоконтроль Тантаэ растаял всего на долю секунды, но даже тень той боли, что ощутил этот всегда невозмутимый князь, заставила меня содрогнуться. Я с трудом подавила желание выбежать из лаборатории и спрятаться где-нибудь подальше от этих… любящих родственников.

Ириано буквально пылал ненавистью. По-звериному отсвечивали глаза, проскакивали рыжеватые искры в темных волосах, даже губы покраснели. Он был ростом ниже отца, но сейчас казался даже внушительнее, словно заполняя собой пространство.

Тантаэ рядом с ним казался выточенным из куска льда. Холодный блеск синих волос, в идеальном порядке лежащих на плечах, бледное лицо, тонкий контур рта и совершенно непроницаемый взгляд — будто глаза были из вишневого стекла.

Но сейчас я ощущала ясно, как под этой ледяной коркой бурлит та же огненная бездна.

— Не стоит выносить семейные дела на всеобщее обозрение, Ириано, — тихо произнес Пепельный князь. — Это касается только нас с тобой. И, возможно, Максимилиана.

Упоминание одного лишь имени Ксиля произвело эффект автоматной очереди в воздух. То есть все благоразумные, вроде ученых и ассистентов, быстро рассосались по лаборатории, но Ириано-сорвиголову это только раззадорило:

— За сильных цепляешься, Тантаэ? Как обычно? — в воздухе повеяло свежим и резким запахом озона и мокрого дерева. — О, да, ты всегда это умел. Сам — ничтожество, даже близких не можешь защитить, но покровителей находить умеешь, — каждое слово падало, как ком земли на крышку гроба. — И как только Северный князь тебя терпит? Может, из жалости? Может, потому что знает, что без него ты и года не протянешь? — от ярости и презрения, клокотавших в его голосе даже я, стоявшая в стороне, съежилась, как от удара. — Разве не так, Тантаэ? Каково тебе каждый день ощущать себя бесполезным придатком, просто кучей наво…