Патриция Бриггз - Власть холодного железа

— Прости, — сказала я. — Провал, верно?

— Что?

— Ты разработал замечательный план. Пробираешься в мой дом и старательно соблазняешь меня. Но ты не настолько хочешь меня соблазнить. На самом деле ты хочешь только, чтобы мы обнимались, играли и дразнили друг друга. — Я улыбнулась ему, и он должен был почувствовать охватившее меня облегчение. — Я не любовь всей твоей жизни; я только из твоей стаи — разве это тебя не злит?

Включая двигатель, он произнес что-то очень неприличное — старое английское слово.

Я захихикала, и он снова выругался.

То, что на самом деле он не рассматривает меня как пару, отвечает на множество вопросов. И еще говорит мне, что Бран, хоть он и Маррок и отец Сэмюэля, не знает всего, пусть все окружающие считают, что знает. Это Бран сказал мне, что волк Сэмюэля выбрал меня себе в пару. Он ошибался: я утру ему нос, когда увижу в следующий раз.

Теперь я знала, почему Сэмюэль мог сдерживаться столько месяцев и не нападал на Адама. Я относила самоконтроль Сэмюэля на счет того, что он более доминантный волк, чем большинство волков на этой планете. А подлинный ответ заключался в том, что я — не Пара Сэмюэлю. И поскольку он доминантнее Адама, ему, если он не хотел драться, гораздо лучше Адама удавалось удерживаться от этого.

Сэмюэль хотел меня не больше, чем я хотела его — хотел не так. Нет, физическое влечение присутствовало, много искр и шипения. Удивительно!

— Эй, Сэм, — спросила я, — если ты не хочешь меня в пару, почему твой поцелуй меня зажигает?

Почему теперь, когда первый порыв облегчения миновал, я вдруг обиделась: чего это он не хочет меня себе в пару?

— Будь я человеком, огня между нами вполне хватило бы, — сказал он. — Проклятый волк пожалел тебя и решил остановиться.

Полная чушь!

— Не поняла?

Он посмотрел на меня, и я осознала, что он еще сердит: в его глазах сверкала ледяная ярость. У волка Сэмюэля снежно-белые глаза, приводящие людей в ужас.

— На что ты сердишься?

Он остановил машину на обочине и долго сидел, глядя на большой хозяйственный магазин.

— Послушай, я знаю: мой отец подолгу убеждает новых волков, что человек и волк — две половинки одного целого, но на самом деле это неправда. Просто с таким убеждением легче жить, да и потом почти всегда так и есть, поэтому особого значения не имеет. И все же мы разные: человек и волк. Мы думаем по-разному.

— Понимаю.

Это я могла понять. Мои инстинкты койота часто сопротивляются тому, что я собираюсь сделать. Он закрыл глаза.

— Когда тебе было четырнадцать, и я понял, какой дар упал мне в руки, я показал тебя волку, и он одобрил. Оставалось только убедить тебя — и себя. — Он повернулся, посмотрел мне прямо в глаза, коснулся рукой щеки. — Для настоящего спаривания даже неважно, любит ли человеческая часть. Взгляни на моего отца. Он презирает свою пару, но его волк решил, что достаточно долго пробыл в одиночестве. — Он пожал плечами. — Может, он и прав: когда умерла мать Чарльза, я думал, что и отец умрет от тоски.

Все знают, как Бран любил свою жену-индианку. Наверно, отчасти поэтому его нынешняя пара, Ли, бесится.

— Значит, пару подбирает волк, — сказала я. — И тащит за собой человека, хочет тот или нет.

Он улыбнулся.

— Ну, не все так плохо — пожалуй, кроме случая с отцом, хотя он никогда слова против Ли не сказал. И никому не позволял и не позволяет плохо говорить о ней в его присутствии. Но мы о ней просто не говорим.

— И ты нацелил своего волка на меня, — сказала я, — когда мне было четырнадцать.

— Не дожидаясь, пока тебя заберет кто-нибудь другой. Я был не единственным старым волком в стае отца. А четырнадцать лет в старину — вполне подходящий возраст, чтобы выйти замуж. Я не хотел соперничества. — Он опустил окно и позволил прохладному ночному воздуху проникнуть в дорогую машину. Шум дорожного движения сразу стал намного громче. — Я ждал, — прошептал он. — Я знал, что ты слишком молода, но… — Он покачал головой. — Когда ты убежала, это было сущее наказание. Мы оба это знали, волк и я. Однажды в полнолуние я обнаружил, что я за Портлендом — туда нас увел волк. Потребность… мы бежали до самого Техаса, чтобы не было случайной встречи. Без этой дальней пробежки… не знаю, позволил бы я тебе уйти или нет.

Значит, Бран все-таки был прав относительно Сэмюэля. Я не могла видеть выражение его лица и накрыла его руку своей.

— Прости, — сказала я.

— Тебе нечего просить прощения. Ты не виновата. — Улыбка Сэмюэля стала кривой, и он почти до боли сжал мою руку. — Обычно все получается гораздо лучше. Волк терпелив и способен приноравливаться. Обычно он ждет, пока человеческая часть не влюбится в кого-нибудь, тогда и он предъявляет свои претензии. Иногда годы спустя после женитьбы. Я сознательно отступился и наказан за это. Но это не твоя вина. Я знал все заранее.

Есть что-то очень тревожное, когда ты обнаруживаешь, что ты считала себя докой в чем-то, а на самом деле ничего не знаешь. Я выросла с волками — но все, что он говорил, было для меня ново.

— И твой волк больше меня не хочет?

Звучало очень жалко. Мне не нужен был его смех, чтобы удостовериться.

— Тупица, — сказала я, пихая его.

— А я считал, что ты выше этого девчоночьего вздора, — сказал он. — Ты ведь не хочешь меня в пару, Мерси, почему же тебя расстроило то, что волк наконец признал свое поражение?

Если бы он понимал, как отчетливо его последние слова показали мне: ему очень больно оттого, что я его отвергла, — он прикусил бы язык. Что лучше, говорить об этом или просто смолчать, опустить?

Эй, я, может, и механик и не часто пользуюсь косметикой, но я все равно девушка. Пора этим воспользоваться.

Я толкнула его.

— Я тебя люблю.

Он скрестил руки на груди и откинулся, чтобы смотреть на меня, не поворачивая шеи.

— Да?

— Да. Ты страстен, ты прекрасно целуешься. Если бы твой отец не вмешался, я бы много лет назад убежала с тобой.

Улыбка исчезла с его лица. Я не могла понять, о чем он думает. Не помогали ни глаза, ни нос — обычно мой лучший подсказчик. Возможно, он смущен не меньше меня.

— Но сейчас я совсем другая, Сэмюэль. Я слишком долго заботилась о себе сама, чтобы переложить это на другого. Девушка, которую ты знал, верила, что ты создашь для нее мир, где ее место, — и не ошиблась бы. — Следует говорить точно и определенно. — Но я сама сотворила свой теперешний мир и при этом сильно изменилась. Стала такой, как сейчас. Я не из тех, с кем ты можешь быть счастлив, Сэмюэль.

— Я счастлив с тобой, — упрямо сказал он.

— Как сосед по квартире, — ответила я. — Как товарищ по стае. Но как пара пары ты был бы несчастен.

Он засмеялся.

— Пара пары?

Я помахала рукой.

— Ну ты понимаешь, что я имею в виду.