Revilt - Рэвилт, 1 Арка, Эпизод 4 Дрого, Нидхмарэ и войско Скорхэда

Предрассветное время…

Первые лучи солнца только-только собираются принести хоть какую-то радость этому миру. В то время, когда на окраине Арлинда, уподобившись зареву,- переливались огненные краски.

И это был, не рассвет…

-…

Деревянный домик Иксчель вспыхнул словно спичка, от брошенного факела, чьи беглые искры расползались по бревенчатым стенам и соломенной крыше.

- К-ха! Гори!- сквозь припадочный смех, выкрикивала толпа, пришедшая к домику, узнав о смерти Тсутому. (Видимо для них это известие стало последней каплей, их великодушия).

Избушка была оккупирована семью взрослыми мужчинами, их лица были иссохшими и желтовато-коричневого оттенка, словно они уже долгое время не выходили из состояния запоя.

- Гори ведьма!- кто-то швырнул ещё один светоч, на крышу избы,- Гори, гори!- поддержали его, в такт сухому ветру,- раздувающему нарастающие пламя. Брёвна затрещали, не в силах совладать с огненными языками, что тенью ложились на пресные лица пришедших сюда.

- Наконец-то, наконец-то избавимся от неё!

- Сколько нервом потрепала!

- Все беды из-за неё!

- Гори, гори ведьма!- кто-то кричал, кто-то нашёптывал, кто-то с глупой ухмылкой лицезрел на огонь,- чьи колыхающиеся лоскуты отражались в мутных глазах людей. (Одному Богу известно, что было в их сердцах, сердцах преисполненных черноты и злости, фальши и безрассудства).

-…

- Устала… я так устала…- шёптала Иксчель, сидя на полу горящей избы, даже её синие платье утратило былую свежесть, пропитавшись гарью и дымом.- Может и вправду… умереть? Просто, нет больше сил,- на древесный пол падали слёзы, не обычной прозрачности и чистоты, слёзы той, что намеривались сжечь вместе с телом мертвеца, сжечь за то, что она это она,- Но… разве это выход?

Девушка приподняла голову, реагируя на странную вспышку света справа,- на миг придавшей присутствующей мрачности хоть какую-то надежду.

- Я верила, что ты придёшь,- сказала она, утирая слёзы, сказала так, словно просила прощение за такое гостеприимство.

Лёгкая улыбка украсила лицо мечника, даже не улыбка, а малозаметное движение губ, которое она не могла не заметить,точнее, почувствовать, её сердечко колыхнулось, напевая,- «И будит новый день!»

-…

- Ещё, ещё,- выкрикивали снаружи,- Жарь её, жарь!!!- ликование достигло своего апогея. Отдавали они себе отчёт в столь бессмысленных действиях или нет, это уже не имело значения. Ибо складывалось впечатление того, что люди и вправду получали удовольствие, наслаждение, эйфорию,- назови, как угодно, и как угодно истолкуй, но это их не оправдает, и не сделает им чести,- давно позабытой, пропитой, или ещё как, загубленной.

- ?...

- Какого?!!

Толпа застыла, словно потеряв дар речи, даже некогда тяжёлое дыхание стало мягче биения сердец,- уставившихся на домик. Входная дверь избушки отлетела в сторону, в сопровождении здоровой псины, вышел человек в кроваво-чёрном плаще, с девушкой на руках.

- Эй-эй!- возмутились люди, собравшись с духом, ибо от незнакомца веяло странной аурой, заставившей смутиться и вздрогнуть воспевающих жаркое погребение, что предстояло, или правильнее сказать, уже осуществлялось, их ними же руками.

- Ты ещё кто?!

- Ты что заодно с этой?!

-?..- Убирайтесь,- тихо произнёс мечник, бросив неодобрительный взгляд на толпу.

- Гра!..- обнажил клыки чёрный пёс, устремившись на сборище.

Людская уверенность,- пошатнулась. Одни стиснули зубу, другие завопили объединенные одним,- страхом, необъяснимым страхом перед незнакомцем. Люди, нет, уподобившиеся людям,- разбегались врассыпную, даже и не думая оказать хоть какое-то сопротивление, их нутро кричало одно,- «Бежать!».

- Это что шутка?!- нервно крикнул кто-то, кто-то кто, поддавшись страху, стоял как вкопанный. Но после, словно на ватных ногах, спотыкаясь, и чуть ли не падая, этот кто-то, уносил свою шкуру, не желая попадать под стальную хватку пса,- рычащего и бросающегося, то в одну, то в другую сторону, отгоняя зевак, куда подальше. При этом пёс никого не загрыз и не покалечил, лишь нагонял ужас диким рёвом и бешеным взглядом.

- Зачем?- невольно слетело с губ Иксчель.

Дрого ничего не ответил, он и сам толком не понимал, зачем он пришёл, он лишь смотрел в её зелёные глаза, глаза той, ради которой стоит жить, что б умереть.

- Очнулся?- Дэйн расположился в бело-сером полосатом кресле, комнаты Дрого. Окно слева фальшиво переливалось утренней свежестью, фальшиво именно фальшиво, ибо за окном не было ничего, ничего кроме тьмы.

-…- мечник медленно уселся на кровати, поглядывая на улыбающегося чёрта,- И что у тебя за привычка входить без стука?

- Как же,- монотонно протянул Дэйн, задрав нос,- Разве до тебя достучишься? Да и завязывай со своими тренировками,- взъерошился он, перебросив ногу на ногу.

- Ну а с ними-то что?- зевнул Дрого.

- Шутишь!? Ты выкладываешься, чуть ли не до потери сознания, тащи тебя потом.

- Да, да,- отмахнулся мечник, словно не обращая внимания на тревогу в голосе Дэйна.

- Ладно, новость знаешь? Молчи! Вижу, что не знаешь!- покопавшись и найдя во внутреннем кармане смокинга нужное, чёрт бросил Дрого не большой свиток, в золотисто-коричневом металлическом корпусе.

- ?...

- Это приказ от Манфрэдо, ты назначен сопроводить души в Преисподнюю кошмаров,- выдавил из себя Дэйн, репетированные фразы.

- Разве это не работа слуг Нидхмарэ?

- Вот-вот, ловушка, ни как иначе,- подчеркнул Дэйн, кивая в такт своим же словам,- Вы с ним с самого начала не ладите.

- Н-да,- потянул Дрого за торчащий краешек плотной бумаги, с красующимися символами,- Действительно, что-то новенькое,- добавил он, вскользь читая чернильные буквы, размашистого подчерка Манфрэдо,- Так, когда там?

- Да через час! И кстати, как там она?- в полушёпоте постреливал Дэйн чёрными глазами, чуть ли не находя себе место от любопытства.

- Иксчель в порядке, спасибо за помощь с постройкой дома,- успокоил его мечник, скручивая свиток.

- Да ладно,- засмущался Дэйн,- Без меня ты пропадёшь.

- Н-да уж…

Через час,- сопровождая десять душ, чьи запястья были связаны меж собою верёвкой, что держал мечник,- они стояли у врат Преисподней Нидхмарэ.

Со стороны могло показаться, что души людей в бледно-белом мешковидном одеянии вели как некое стадо, и эта мысль не приходилась по вкусу нашим путникам, и без того ощущавшим не ладное. За всё время пути,- души не обронили ни слова, ни хоть какого-то намёка на эмоции, вполне возможно от того, что были сломлены пережитым ужасом, что впечатался в их сознание и не оставит в покое ещё долгое время. Поникнув головой и уткнувшись пустым взором себе под ноги,- грешники следовали за идущими вперёди, небрежно ступая босыми ногами по серым пескам.