Джон Толкиен - Возвращение государя

— Думаешь, было бы больше проку? — усмехнулся Мерри. — Вот уж дудки. Конечно, мы тут, в Хоббитании, к разбойникам непривычны, но как с ними управляться, знаем.

— Разбойникам, говоришь? — угрожающе произнес вожак. — Ишь ты, какой храбрец выискался. Попридержи язычок, пока я его тебе не укоротил. Что-то вы, недомерки, много о себе воображать стали. Уж не надеетесь ли сдуру на доброе сердце вашего главного коротышки? Ну, это вы зря. Нынче он без Сычева слова шагу не ступит, будет делать, что Сыч велит.

— А что именно? — спокойно поинтересовался Фродо.

— Наводить в вашем захолустье порядок, вот что, — ответил громила. — А не сладит, так Сыч сам за вас возьмется, и круто возьмется, это я вам обещаю. Помяните, крысеныши, мое слово — к концу года вы тут все по струнке ходить будете.

— Рад был услышать о ваших планах, — вежливо поблагодарил Фродо. — Я, кстати, собирался заглянуть к господину Лотто, ему небось тоже будет интересно.

— Лотто! — загоготал разбойник. — Можешь не утруждаться, он и так знает, что ему положено. Сказано же, он все делает по Сычеву велению. А вздумает ерепениться, так его и сменить недолго. Ежели кто из мелюзги сует нос не в свое дело, у нас с такими разговор короткий. Понял меня, бестолочь?

— Чего ж тут не понять, — пожал плечами Фродо. — Только мне кажется, вы тут совсем отстали от жизни. С юга ушли давно, новости до вас не доходят, вот и не знаете, что разбойничьим временам конец настал. Темная Башня пала, в Гондор возвратился король. Айсенгард по камушкам раскатали, а ваш дражайший хозяин нам по пути встретился, нищим бродягой стал. И дорогами нынче скачут не живодеры из Айсенгарда, а гонцы гондорского государя.

— Нищий бродяга? — с ухмылкой переспросил большун. — Да неужто? Полегче, петушок, что-то ты больно раскукарекался. Можешь плести что угодно насчет всяких там королей да башен, никто не помешает нам распрекрасно устроиться в вашем укромном уголке. А увижу кого из королевских гонцов, — тут он прищелкнул пальцами перед носом Фродо, — возьму к ногтю.

Пиппин долго сдерживался, но это было уже слишком. Чтоб какой-то косоглазый наглец обзывал «петушком» Хранителя Кольца, восславленного на Кормалленском поле! Он сбросил плащ, выхватил меч и двинул коня вперед, блистая серебром гондорских доспехов.

— На колени, мерзавец! — рявкнул Пиппин. — Я и есть королевский посланец, друг короля, известный во всех землях Запада. Ты — проходимец и дурак! Моли о пощаде, не то спознаешься с клинком, потрошившим троллей!

Меч Пипина угрожающе сверкнул в закатных лучах. Мерри и Сэм, готовые поддержать товарища, тоже обнажили клинки. Только Фродо не шелохнулся.

Разбойники попятились. Привыкшие наводить страх на мирных поселян, они растерялись, увидев перед собой воителей с острыми мечами. Да и в голосах приезжих звучали такие нотки, каких прежде большунам от хоббитов слышать не доводилось. От наглой самоуверенности не осталось и следа.

— Проваливайте! — приказал Мерри. — И суньтесь только еще в эту деревню — горько пожалеете!

Хоббиты двинули коней вперед, и громилы, побросав в испуге дубинки, припустили по дороге на Хоббитон. Некоторые из них на бегу трубили в рог.

— Да, вовремя мы поспели, — заметил Мерри.

— В самый раз, — откликнулся Фродо, — а может, и поздновато даже, во всяком случае, чтоб спасти Лотто. Жалко мне этого простофилю.

— Спасти Лотто? — удивился Пиппин. — Ну ты даешь! Да его первого пришибить надо.

— Боюсь, Пиппин, ты не совсем понимаешь, как обстоят дела, — возразил Фродо. — Лотто наверняка не думал, что все так обернется. Он, конечно, пакостник и круглый дурак, но сейчас, похоже, сам угодил в плен. Эти головорезы злодействуют от его имени, но забрали уже такую силу, что могут и без него обойтись. Уверен, он сидит взаперти и дрожит от страха. Надо попробовать его вызволить.

— Ну и ну! — помотал головой Пиппин. — Скажи мне кто раньше, я бы не поверил, что, воротившись домой, буду сражаться с полуорками и ради чего — ради спасения Лотто-Чирья!

— Сражаться? — задумчиво переспросил Фродо. — Да, не исключено, что дойдет и до сражения. Но только помните, хоббитов убивать нельзя, даже тех, которые переметнулись к злыдням не со страха, а по подлости нрава. Смертоубийств между хоббитами не бывало с основания Хоббитании, и не след нам быть зачинателями в этаком деле. Без крайней нужды не надо убивать никого, даже разбойников. Держите себя в руках, постарайтесь обойтись без кровопролития.

— Постараться-то можно, но ежели громил наберется много, без крови дело не решится, — возразил Мерри. — Печалью да состраданием, друг мой Фродо, ты ни Лотто, ни Хоббитанию не выручишь.

— Это точно, — подхватил Пиппин. — В другой раз их так просто на испуг не возьмешь. Они от неожиданности струхнули, а соберутся гурьбой, тут и осмелеют. Слышишь, как рога разгуделись? Бандюги своих созывают. Надо подумать об укрытии, хотя бы на ночь. Нас только четверо, хоть мы и с оружием.

— Есть мыслишка, — высказался Сэм. — Пойдем-ка к старику Тому Сдружню. Хоббит надежный, и сыновья его парни крепкие — все мои друзья. У него и отсидимся.

— Нет, Сэм, — покачал головой Мерри. — Отсиживаться нам как раз и не следует. Мирный народ всегда так поступает, а головорезам это только на руку. Вот загонят нас в угол, навалятся всей силой — что тогда? Дом подпалят и всех выкурят, а то и просто сожгут. Нет, надо что-то предпринимать, и немедленно.

— А что? — спросил Пиппин.

— Хоббитанию поднимать, вот что! — воскликнул Мерри — Надо, чтоб народ пробудился. Сами же видите, нынешние порядки никому не по нраву, кроме, может быть, парочки негодяев да нескольких недоумков, которые сами не понимают, во что ввязались — им просто поважничать охота. Наши сородичи слишком долго жили в тишине да покое; и рады бы все изменить, да не знают, как за дело взяться. Чтобы вся Хоббитания полыхнула, хватит и искорки, да только люди Главнокомандующего знают это не хуже нас и постараются затоптать огонь, покуда он не разгорелся. Нами они займутся очень скоро, так что и мы не должны терять времени. А насчет Сдружня, так ты, Сэм, сгоняй к нему, если хочешь. Его в деревне уважают, может, и сладится что. Давай, скачи, а я протрублю в роханский рог, сыграю такую музыку, какой здесь еще не слыхивали.

Фродо, Пипин и Мерри двинулись назад, к середине деревни. Сэм направил пони по дороге на юг, к ферме Сдружней, но не успел отъехать далеко, как услышал чистый, возносящийся к небу звук рога. Эхом прокатившийся по холмам и полям, рог звучал столь призывно, что Сэм чуть было не повернул обратно. Пони вздыбился и заржал.

— Но, но, малый, вперед! — подбодрил скакуна Сэм. — Мы еще вернемся.

Тем временем Мерри сменил ноту — теперь он выдувал сигнал тревоги Брендибаков: