Яна Тройнич - Леди и рыжая сеньорита

— Молодец, девочка, ты держишься замечательно. Видно было, что Эйнэру не по себе. Только вот пассию его ты разозлила еще больше.

Я не выдержала:

— Найрита, откуда в ней столько яда и злобы?

Старая колдунья погладила меня по плечу:

— В этом придется разбираться тебе самой. В чужие миры я заглядывать не могу. А здесь тебя ждет еще одно испытание. И, пожалуй, гораздо более трудное, чем все до сих пор.

Она встала и скомандовала:

— Идем!

Я не стала ни о чем спрашивать. Раз приглашает, значит, нужно. Мы вошли во дворец Эйнэра, потом свернули в боковой коридор и вскоре осторожно пробирались по узкому проходу. Куда Найрита меня ведет?

Остановившись у стены, пророчица отодвинула какой-то кусочек дерева и сказала:

— Смотри!

Я взглянула. Весь обеденный зал был как на ладони. Но для чего колдунья меня сюда привела? Подглядывать я не собиралась.

— Ты запомнила, как дойти до этого места?

— А зачем мне это нужно, Найрита?

— Нужно, да еще как. Завтра прилетит Клод. В его честь устроят обед. А тебя вряд ли пригласят. А если даже пригласят — откажись под каким-нибудь предлогом. За всем, что там будет происходить, станешь наблюдать отсюда. Только не выдай себя, что бы ни случилось.

— Найрита, а если я окажусь здесь не одна? Вдруг еще найдутся любопытные?

Она спокойно сказала:

— Если так случится, убей, кто бы это ни был. От этого зависит не только твоя судьба.

Я вздрогнула: раз она такое советует, значит, все очень серьезно.

— Я сделаю как ты сказала.

— Вот и хорошо, Елка.

Мы двинулись к выходу.

— И многие помещения так можно просмотреть?

Колдунья вдруг рассмеялась.

— Идем.

Скоро мы добрались до еще одной подобной тайной комнаты. Колдунья приоткрыла отверстие:

— Любуйся!

Я взглянула и покраснела. Бассейн, где я когда-то любила проводить время и купаться без всякой одежды, просматривался как на ладони.

— Най-ри-и-та… На меня тоже смотрели?

Она ехидно ухмыльнулась:

— Эйнэр так восхитился твоими прыжками в воду и твоим телом, что судьба твоя была решена. Да еще звезды сказали, что у тебя от него будет сын.

Господи, до чего я была наивная! Впрочем, и остаюсь до сих пор. Наверное, сильные мира везде одинаковы. Хотя не хотелось верить, что и Трайс мог подглядывать за мной. Почему-то со злостью подумала: а за рыжей и подглядывать не нужно. Сразу оказалась в кровати и кувыркается там целыми днями.

На прощанье Найрита еще раз предупредила:

— Что бы ни увидела — держи себя в руках.

На рассвете я решила проведать кшедо. Как мог Эйнэр с ним расстаться? Он же так его любил.

Помещение, куда поместили зверя, располагалось далеко от дворца. По крайней мере, оно было довольно просторным. Олтэр говорил, что Тэги возненавидел рыжую, как только увидел. Он метался и жутко выл в ее присутствии, и ничего нельзя было сделать. Я с горечью подумала: Эйнэр предал не только жену, но и зверя, который так доверял своему хозяину.

Дверь снаружи закрывалась на обычный засов. Наверное, Эйнэр решил, что вряд ли найдутся желающие добровольно сюда сунуться. Кшедо сидел в углу. Увидев меня, прижался животом к полу и горько заплакал. Причем это был настоящий плач: тоскующий и беззащитный. Я позвала:

— Тэги!

Он бросился ко мне, я обхватила мощную шею руками. Кшедо старался лизнуть меня в нос, а тело его сотрясала крупная дрожь. Я гладила черную шерсть:

— Тэги, Тэги. Как он мог!

Я простила Эйнэру измену по отношению ко мне, но простить в отношении Тэги не могла. Некоторое время я смотрела на зверя, потом выпрямилась:

— Пойдем, я отпущу тебя. Только поспешим. Мне нужно еще вернуться и встретить сына.

Я взяла кшедо за ошейник и повела за собой. На месте, где я когда-то нашла его погибшую мать, остановилась. Расстегнула пряжку ошейника и бросила его на землю:

— Беги, малыш. И не попадайся на глаза твоему бывшему хозяину. Хотя бы до тех пор, пока рыжая живет здесь.

Кшедо сделал несколько шагов в сторону. Потом оглянулся и посмотрел на меня. Как будто удивляясь, что я не иду следом.

Я боялась, что он бросится за мной, когда увидит, что я ухожу. Но этого не случилось. Тэги прыгнул в кусты и исчез. Увижу ли я когда-нибудь этого могучего красивого зверя?

Я развернулась и быстро помчалась ко дворцу. Теперь — на конюшню. Думаю, мой конь по мне соскучился. Его прогуливали, о нем заботились, но он никогда не позволял никому, кроме меня, садиться на него. И раньше Эйнэру такая преданность нравилась.

Уже подбегая к загону, увидела группу эльфов. Еще кто-то сегодня решил совершить верховую прогулку? Потом разглядела Эйнэра и его рыжую, и уже хотела повернуть обратно. Но тут увидела, что конюхи держат… моего коня.

Неужели он приглянулся этой девчонке и Эйнэр решил исполнить каприз своей дамы? Он с ума сошел? Забыл, как этот конь в свое время чуть не убил меня? Боюсь, он сбросит рыжую и этим подпишет себе смертный приговор. Девчонка-то может этого и не понимать. Но повелитель? Действительно, любовь превращает и мудреца в дурака…

Я не выдержала и свистнула. Конюхи разлетелись в стороны. Конь перелетел через ограду и помчался навстречу мне. Оказавшись близко, он немного сбавил бег, я побежала рядом и вскоре была у него на спине. Мой черный демон повернул голову и радостно заржал. А я сказала ему, как человеку:

— Здравствуй.

Что теперь с ним будет? Надо раз и навсегда решить этот вопрос. Я развернула коня и направила его к Эйнэру. Увидела надутые губки дамы, но решила, что меня это не касается.

— Ваша светлость! — Мне показалось, что мужа задевает такое обращение, и про себя подумала: перебьешься. Я не буду ждать, пока ты от меня откажешься. Лучше сделаю это сама. — Вы когда-то обещали исполнить любую мою просьбу и были очень недовольны, что я никогда ничего не прошу.

Что-то дрогнуло в лице повелителя:

— Ты хочешь о чем-то попросить, Елка?

— Думаю, Эйнэр, это будет моя первая и последняя просьба.

Эльф смотрел на меня, не отрываясь, как будто пытался что-то понять:

— Говори, Елка. Я сдержу слово.

— Я хочу подарить своего коня Олтэру. Он один сможет с ним справиться.

Досада мелькнула в изумрудных глазах повелителя, но он сказал:

— Не возражаю.

Я облегченно вздохнула. До сих пор повелитель всегда держал свое слово. На лице рыжей были написаны злость и обида. Но на ее настроение мне плевать. Сейчас я в последний раз искупаю коня и отведу его к моему другу.

Я еще раз взглянула на Эйнэра. Глаза мои были сухими, сердце плакало. Сколько у меня с ним связано счастливых минут! Наверное, я должна ему быть за это благодарна.

Старый друг не удивился, когда я прискакала к нему.

— Елка, я не приму такой подарок. Просто стану беречь его для тебя.