Олег Бубела - Адепт

После этого парн вдруг резко передумал прыгать на меня, так как сделать это не позволял появившийся у него страх. С грозным видом я двинулся на него, не прерывая контакта и поддерживая это чувство в его сознании и даже увеличивая его интенсивность. Когда же я подошел совсем близко, животное все-таки не выдержало давления, отступило к стене и издало жалобный рык. И тогда я слегка ослабил нажим и заявил:

— А не нужно было шалить, тогда и не получил бы по носу!

Подпустив в свои чувства немного дружелюбия, я медленно и основательно начал формировать образы в разуме парна, которые должны были стать его новыми инстинктами. Делал я это наобум, совершенно не зная, правильно ли поступаю, но все равно благодаря какому-то шестому или седьмому чувству двигался в нужном направлении. Первым делом мне удалось добиться того, чтобы парн уяснил, что я — его хозяин, которого всегда нужно слушаться, иначе последует наказание, потом установить рамки поведения в отношении своих друзей, которых нельзя было использовать в качестве игрушек, и стереть искреннее нежелание животного оказаться оседланным.

Добавив еще кое-какие мелочи, я перешел от кнута к прянику. Сформировав лечебное плетение, я активировал его на морде парна, из ноздрей которого сочилась алая кровь, а сам коснулся рукой шкуры, наглядно показывая животному, что я могу не только причинять боль, но и забирать ее, а также дарить удовольствие. Почесав парна за загривком и похлопав его по шее, я добился благодарного осторожного облизывания и приказал: «За мной!», продублировав мысленно, после чего развернулся и подошел к большой все еще запертой двери клетки. Видимо, конюхи сильно сомневались, что я сумею совладать со зверюгой, и даже не собирались выпускать ее на свободу. Оглядев ошеломленных конюхов, я ехидно поинтересовался:

— Может, все же откроете?

Так как никто из работников Гишрока не шелохнулся, я пожал плечами и разрезал дужку амбарного замка, после чего распахнул дверцу и вышел на волю. Следом за мной покорно следовал парн, который даже не собирался нападать на конюхов, разом сбросивших оцепенение и поспешивших отойти подальше. Лишь хозяин питомника остался рядом с моими друзьями, которые хотя и были удивлены представлением, но делали вид, что мои фокусы для них обыденны. Подхватив полученное седло, я быстро надел его на свою покупку и запрыгнул к на спину парну, после чего сказал ему:

— Ну, Ветерок у меня уже был, но тебе он и в подметки не годился. Так что будешь Бураном! Парн ответил негромким одобрительным рыком, а я обратился к друзьям:

— Поехали, иначе до вечера не управимся. Когда мы выехали из ворот загона, всех словно прорвало.

— Алекс, ты не перестаешь нас удивлять! — воскликнул Хор.

— Да, это было нечто невероятное! Я даже не думала, что ты умеешь так рычать! — вторила ему Лакрийя.

— Ну и зачем было так выпендриваться? — недовольно сказала Киса, совсем не разделявшая восторгов остальных. — Разве нельзя было все сделать тихо? Теперь у конюхов могут возникнуть вполне обоснованные вопросы о том, как ты это проделал. И даже ссылка на то, что ты являешься магом, будет весьма натянутым объяснением, так как никто из одаренных не может так быстро подчинять себе животных. Дрессировать, натаскивать с помощью магии — да, но не подчинять за несколько стуков сердца.

Я вздохнул и понял, что Киса абсолютно права. Все произошедшее со стороны казалось позерством чистой воды.

— Осознал, виноват, исправлюсь, — сказал я девушке. — В свое оправдание могу сказать, что после удара головой моя соображалка работала не лучшим образом. Но ты напрасно волнуешься, даже если у конюхов и возникнут какие-либо подозрения, я сомневаюсь, что они смогут породить опасные слухи.

— Сомневается он, — буркнула Киса. — Лучше бы озаботился коконом, прежде чем к парну соваться. И чему только тебя Ризак учил…

— Алекс, разрешите задать вам вопрос? — подал голос ехавший на моей самке Нешшор.

— Задавайте, — кивнул я, сворачивая с дороги в сторону большого ручейка, журчавшего неподалеку.

— Скажите, что это за особые способности, которые помогают вам так быстро находить общий язык с парнами? Я никогда не видел, чтобы дикого парна приручали за столь короткий промежуток времени. Да я вообще раньше считал, что это невозможно, и теперь даже не знаю, что и думать! Я прикинул, что теперь-то скрывать уже нечего, и признался спутникам:

— Дело в том, что я Повелитель зверей.

— Что?! — воскликнул Хор, а Киса выдала нечто непечатное. Оглядев их, я поинтересовался:

— И что вас так удивляет? Киса, помнится, новость о том, что я Темный, ты восприняла гораздо адекватнее. Не подскажешь, в чем причина такой реакции?

— Нет, Алекс, ты меня просто поражаешь! — выдохнула вампирша. — Не знать таких элементарных вещей, проведя полгода в Академии? Чем ты занимался все это время, если до сих пор не в курсе, что Повелители зверей могут стать самым грозным оружием любого государства? Ведь в курсе истории вам должны были рассказывать о том, что в древние времена за обладание разумными с подобными способностями велись войны, а некоторые Повелители вообще стали главной причиной исчезновения многих довольно развитых рас.

— Ага, так вот, почему меня так активно зазывали в Фантар, — хмыкнул я, а девушке пояснил: — До этого периода истории моя группа еще не дошла, так что мне простительно. Киса снова выругалась и заявила:

— Тогда молись, чтобы слухи, которые скоро появятся в Харрашаре, не достигли ушей Шеррида.

Мне на это возразить было нечего. Что поделаешь, свалял дурака, но возвращаться в загон с парнами и убирать всех свидетелей произошедшего что-то совсем не хотелось. В конце концов, я же поработал не только своим сознанием, но и кулаком, так что, вполне вероятно, демоны будут обсуждать не странное поведение животного, а новые нетрадиционные методы дрессуры диких парнов. И кто знает, может, даже сами как-нибудь попробуют применить их на практике.

Остановившись у ручейка, я убедился, что это точно не канализация, а потом спешился, снял седло с Бурана и принялся отмывать свою животинку, используя несложные бытовые плетения. Ведь въезжать в Раш на зверюге, источающей сочное амбре свежего навоза, будет, по меньшей мере, некрасиво. Парна до этого конюхи чистить не удосуживались, поэтому мне пришлось основательно поработать, чтобы привести его шкуру в приличный вид. Пока я счищал грязь плетениями, щедро поливая скакуна водой из ручья, Буран блаженствовал, прикрыв глаза. Воспользовавшись удобным моментом, я снова начал копаться в его разуме.

В принципе, это оказалось не сложно для программиста с большой практикой. Нужно было лишь установить свежий софт и тщательно проверить, чтобы он не вызывал конфликтов с уже имеющимися программами, а так же случайно не перегрузил всю систему. Так что когда Буран стал чистым и опрятным, я мог быть спокойным за его поведение. Он не причинит вреда ни мне, ни моим друзьям, будет слушаться хозяина и не станет пытаться убежать на волю. Кое-как отчистив свою одежду от грязи, я снова оседлал парна, которому теперь катание меня на своей спине должно было доставлять удовольствие, и вместе с остальными направился в столицу.