Анна Тьма - Крылатый

Макс, с первого взгляда влюбившись в уникальную машину, мгновенно включился в работу, воспользовавшись всегда лежащими в недрах Интернета копиями всех необходимых программ и кодов доступа к спутникам темных, тут же выданных императорами.

…Эльф вернулся за полночь. Измотанный и поникший, он, чуть пошатываясь, вошел в дом. Даже прислуга не спала, несмотря на позднее время. Войдя в гостиную, Ван с благодарностью принял от одной из девушек чашку горячего кофе без сахара и сливок — так, как он любил.

Близнецы сидели рядышком в одном кресле. На лицах обоих была твердая решимость отправиться за другом хоть в пасть к дьяволу, хоть под меч даргаха.

Никто ничего не спросил у прислонившегося к дверному косяку светлого. Только дедушка буркнул в сторону:

— Я же предупреждал…

— Я нашел эту ржавую лохань, на которой его увезли. — Тон, каким были сказаны эти слова, не оставлял надежды на хоть сколько-нибудь благополучный исход дела. — Неприметная баржа с движком, выдающим до двухсот с лишним узлов в час… Она причаливала четыре раза, последний раз в Славянке. А сейчас дрейфует пустая в открытом море.

— Ничего, Ван, — сказали двойняшки, не вставая со своего места. — Макс в подвале за компом ищет спутники слежения, чтобы снять с них запись.

Ван молча бросился в подвал. Но Макс еще ничего не успел найти и только глухо рыкнул на друга, чтобы не мешал работать.

— Ты бы жене сообщил, — укоризненно сказал бывший единоличный правитель Темной империи, глядя на своего младшего сына.

— Если к утру не найдем, сообщу, — только и ответил Райдан.

Дарий в очередной раз взглянул на свой мобильник, ожидая звонка. В этот момент сотовый зазвонил.

— Милорд, нас задержали на границе! — коротко отчеканил старший рыцарь, «тень» императора и капитан тайной гвардии Кордан ар'Каэрт.

Ближе всего отряд можно было перебросить только через остатки некогда большого Китая и через границу Китая с Приморьем.

— Что?! — взревел темный. — Я этих… с лица планеты сотру, к демонам!!!

— Нам угрожают военным конфликтом со стороны Китая при поддержке Америки и Японии, если мы пересечем границу без разрешения властей Поднебесной.

— Завоюю тварей! Рабство верну! — еще больше взбеленился Завоеватель. — Кордан, если через час ничего не решится, тебе карт-бланш на любые действия, которые сочтешь необходимыми!

Император сбросил звонок, набрал номер старшего сына:

— Дарий! Подскочил и бегом через телепорт во дворец китайского императора! Делай что хочешь, но чтобы через двадцать минут мои ребята пересекли границу и отправились туда, куда я их послал! Чего?! Бегом, сказал!!!

Дарий-старший с трудом удержался от того, чтобы разбить сотовый о стену. Внятных слов, чтобы описать свою ярость, у него не нашлось. Местная правоохранительная система начнет искать императорского сына лишь по истечении суток, личную гвардию задержали на границе, где они должны были заправить самолет и взлететь, чтобы добраться до места назначения.

Первый император Дарий в точности выполнил приказ отца, и через двадцать минут самолет в срочном порядке заправили и разрешили взлет. Еще через час гвардия из двадцати лучших рыцарей была остановлена в аэропорту под Владивостоком. Их не выпускали до особого разрешения местных властей. Отряд восприняли как мини-армию (что в принципе не противоречило истине).

Старший император, вспомнив о полномочиях единовластного мирового владыки, для которого не существует ни границ, ни законов, устроил разборку, несмотря на то, что за окном было три часа ночи. Угрожая военным конфликтом мирового масштаба, потребовал приступить к поискам внука сейчас же и немедленно.

К утру почти ничего не изменилось. Макс обшаривал в Сети все ресурсы, на которых могла быть хоть какая-нибудь информация. Близнецы прикемарили в кресле. Райдан позвонил жене, а отец нынешних императоров со своей гвардией занял ближайшее подходящее здание, где в бешеном темпе разрабатывалась и мгновенно воплощалась в жизнь стратегия по поиску пропавшего наследника престола.

И никто не вспомнил про эльфа, сидящего на кухне и готовящего себе пятую кружку кофе. Двенадцать ложек крепкого кофе он заливал на треть горячим молоком и на две трети — коньяком. И вливал в себя эту мерзость, стараясь унять дрожь в руках. «Твой брат не придет» — эхом билось в висках и: «Ты не знаешь Вана». А ведь Ирдес ему верил! Верил!!! Как когда-то Вэйвэнлин. И снова, снова Ван не оправдал доверия. Сначала доверия Вэйва, теперь и Ирдеса. Судьба подарила ему двух братьев, из которых он не сберег ни одного…

Небо, как болит голова!.. Что, мы с Ваном таки устроили соревнование «перепей ближнего своего»?! О-о-о, добейте меня… Я поднял непослушную руку колбу, тяжело звякнули цепи…

Цепи?!

Вскочить не получилось, зато удалось лихо рухнуть с узкой лежанки, приложившись боком и головой о каменный холодный пол. Подождав, пока перед глазами хоть немного рассеются золотые лужи, я ощупал себя и медленно огляделся. Руки-ноги-голова оказались на месте, что не могло не радовать. А также обнаружились железный ошейник и кандалы на руках и ногах. Цепи от всего этого добра уходили в стену каменного мешка без окон и нормальной вентиляции.

Кроме лежанки, больше всего напоминавшей нары или спальную полку в поезде, в каменном мешке имелся кофейный столик, намертво приделанный к полу, стальная дверь, явно ведущая на свободу, и неприметная хлипенькая дверка, за которой обнаружился тесный санузел. Когда я увидел «белого друга», мое замученное тело согнулось и я едва не выблевал собственный желудок, до того мне было плохо. Умывшись над раковиной и посозерцав в небьющееся пластиковое зеркало свою бледно-зелено-синеватого оттенка физиономию, я вернулся в основные… апартаменты.

О том, что произошло вчера, я, конечно, помнил, но старался просто не думать. Тем более что тело отказывалось повиноваться, а мысли в больной голове стукались друг о друга. Самой внятной из этих мыслей была: «Ирдес — идиот!» Поползав на подгибающихся ногах по своим казематам и обнаружив, что цепи не позволяют мне подойти к большой железной двери, я забрался на лежанку и, свернувшись калачиком и мелко дрожа от лихорадки, попытался мыслить связно.

Итак, мою драгоценную персону зачем-то похитили. За мою недолгую, но полнокровную и красочную жизнь меня похищали уже три раза.

Первый раз случился, когда мне только исполнилось три года, но это даже похищением назвать сложно. Родители взяли меня поглазеть на египетские пирамиды, а я сбежал и провалился в какое-то подобие подземного хода. Побродив там целый день и выбравшись вечером в совершенно другом месте, нарвался на банду «пустынников». В пропыленном лохматом мальчике в порванной одежке с трудом узнавался принц. Хоть венец не потерял. Только с головы я его тогда снял и спрятал за пазуху, а достать забыл.