Александра Смирнова - Днем и Ночью

Я застыл на месте. Умом я понимал, что не могу, что сейчас не время для разборок, но… в душе у меня было очень больно, больно от того, что я в метре от убийцы, но не могу…

Данте медленно обернулся, увидел меня. Ушедший немного вперед Анарий вернулся и тоже замер в нерешительности. Я смотрел на нее… напряжение, читаемое в её изумительных глазах шоколадного цвета, словно передалось мне.

— Элизар, даже не думай, — медленно, по слогам выговорил Шарша.

Ева дернулась в сторону, к стене, выпрыгнула из-за спины вампира. Наверное, именно это послужило сигналом для меня, для меня, вампира, находящегося под гнетом чувств… я говорил, что зомбирование, даже частичное, разрушительно действует на психику. И для меня не прошли бесследно некоторые махинации с чувствами, а я в последнее время прибегал к ним слишком часто, в ущерб другим чувствам, неосознанно умаляя те, что не глушил.

Так или иначе, но я среагировал быстрее, чем понял это, и с моей руки слетела изящная серебристая стрелка — стильное и очень модное заклинание "Ледяные стрелы".

Ева могла бы увернуться с легкостью, я видел её скорость, но она почему-то застыла, неотрывно смотря на стрелу. Мгновением позже на меня кинулся Анарий, повалив на пол и закрутив руку мне за спину. Падая, я увидел, что Данте подставил руку под стрелу в двадцати сантиметрах от лица Евы, и даже не дернулся, когда заклинание прошило его руку почти насквозь.

— Данте? — послышался обеспокоенный голос мага сверху.

— Все в порядке, — отозвался вампир. — Ева, можешь открыть глаза.

Я извернул голову, чтобы видеть все это. Девушка, не размыкая век, кинулась прочь, и даже не наткнулась на стены, скрылась в коридоре. Потом Анарий с меня слез. Зря…

Как только я выпрямился, Шарша так вдарил мне в челюсть, что я отшатнулся назад, не устояв на ногах.

— Не приближайся к ней, понял?! Иначе я тебя убью, Элизар Треме! — прошипел ламия и невероятно холодным туманом просквозив через меня, исчез где-то в другой стороне. Анарий покачал головой.

— Ты ведь не хотел, так? — спросил он.

— Я много раз зомбировал себя, — признался я, пытаясь определить, сломана ли моя челюсть. — Это уже стало рефлексом. Простите, я правда не хотел…

— Я знаю, это видно. Я думаю, тебе стоит снять все блоки.

— Тогда депрессия, апатия, бешенство и Безумие станут насущными проблемами, самыми актуальными на ближайшие несколько дней, — возразил я.

Анарий покачал головой.

— Значит так! — твердо сказал он. — Раз уж ты невольно оказался замешанным в этом деле, я не могу отказаться от обещания все тебе рассказать. А уж в помощи психолога тем более! Я сейчас пошлю Лешека, пусть принесет нам выпивки, и мы с тобой все это обсудим. Не переживай, я тебя напою до такого состояния, что даже последствия зомбирования не поднимут тебя на ноги!

Честно говоря, я ему сразу поверил. Мне очень хотелось снять груз с души, поговорить с кем-то о том, какой я бедный и несчастный! Вампиры могу захмелеть, хотя для этого им нужно куда больше времени, чем людям. Человеческая выпивка — это одно из тех немногих продуктов, что мы можем употреблять в пищу. Конечно, мы не умрем, съев отбивную или гамбургер, но и хорошего от этого ничего не будет. Если вы не смыслите в токсикологии, лучше не вдавайтесь в подробности.

Самое верное средство свалить вампира — это литра три чистого спирта, и через пять-семь минут он уже мало что будет соображать. Но для тех, кто хочет получить удовольствия, теряя голову, лучшие сорта и экземпляры, может быть, мои ровесники, а то и старше, вина с чудесным букетом, осели в коллекциях вампиров. У Анария был в обиходе очень хороший коньяк. И очень хорошая черта вампиров — они могу устроить в своем псевдо желудке хоть мини атомный взрыв, смешав кучу разных напитков — и нам от этого ни горячо ни холодно, а даже приятно.

Самая обжитая комната в обители Анария — именно эта гостиная. Именно здесь мы пили раз двадцать с Габриелем, именно здесь… впрочем, не важно. В общем, комната…

Представьте себе богатого и не в меру, совсем "не в меру" умного человека. Место его отдыха, если оно на даче, должно быть изысканным, богато украшенным, вычурным, можно в полной безвкусице, но соответствовать его кошельку, сплошное барокко, в общем. Мы, вампиры в этом очень схожи с людьми, но к ним же и вернемся.

Жаль, что вся это красота, мягкая, бархатистая не сможет согреть мою кожу!

… Когда я возвращался, вернее, шел куда-то, по описанию маршрута со слов Лешека, который к нам с Анарием присоединился позже…

Вдвоем они меня чуть-чуть не перепили. Но! Чуть-чуть…! Лешек к концу попойки спал под столом. Пару раз заглянул Шарша, сказав, что кому-то что-то срочно требуется от хранителя, но тот оба раза послал ламию. Именно туда!

Анарий свое слово сдержал — у меня только что не плыло перед глазами! Думалось хоть и легко, но в разных направлениях одновременно. Кто угодно запутался бы в моих логических цепочках в которых логики не было ни на грамм! Хм…

Коридор в очередной раз пошатнулся… Шел я туда, где я мог отоспаться, келью, то бишь. Комнатка для гостей, хи-хи…

О… куда-то поехал потолок… Почему он прямо передо мной?!

— Осторожно, — сказал мне кто-то. Потом этот кто-то поставил меня на ноги, обошел, посмотрел на мою морду. Лицом это просто не могло уже называться.

Как её, которая без Адама? Есть такой закон, ЗМС (закон мирового свинства), именно она и попалась мне!

— Ты… знаю-у! — боже, что за сосиска у меня во рту?! Почему она так плохо ворочается? Я хотел сказать: "Ты, Ева, я все знаю, и я понимаю, хоть ты и виновата." А вообще, я хотел извиниться… Ну и где здесь логика?!

Девушка придержала меня за плечи.

— Обопрись на стену.

Я поднял руку, пытаясь удержаться за нее, то есть девушку, но вышло это, будто я замахнулся на нее. Ну не идиот я?

Я удивленно моргнул, даже помахал рукой перед собой, чуть не упав при этом. Раз, — и она исчезла, и по воздуху прошла рябь, как по воде. Девушку как будто кто-то стер влажной тряпкой, как рисунок с доски, полукругом с неровными краями. Что за чушь?

Так, спокойно, даже у пьяного вампира не может быть галлюцинаций! Я хоть и соображаю туго, но мозги в черепе по-прежнему вампирьи, а значит и осознание отличное от человеческого, слабого с его пятью чувствами! Где-то на глубине, под грузом выпитого алкоголя, придавленные тоннами непонятно чего такого тяжелого, закричали инстинкты "Атака!". То ли слабо кричали, то ли я стал глухим, но до меня не дошло.

"Обопрись на стену." Здравая мысль, очень здравая! Надо было так сразу сделать, а не ходить зигзагами от одной до другой! Я вытянул руку, ожидая ощутить холодный твердый камень, а вместо этого… вместо этого наткнулся ладонью на что-то теплое и мягкое! Я чуть не взвизгнул, ей-богу! Потом невидимая рука схватила меня за запястье, откинула мою руку в сторону, а потом…