Павел Блинников - Инквизиция

Поэтому Маршан решал, оставить Люка и Жанну в живых, или выпить любовников. Пока второй вариант предпочтительнее. Люк очень силен, он станет отличным завершением превращения. К тому же, убить его давно хотелось. Маршан улегся в гроб, завтра он будет дома.

Как и засыпала, Жанна проснулась с мыслями о нем. Да и во снах Люк царствовал безраздельно. Тело болело, она еще больше похудела, а суть восстанавливала недостающий кусок мучительно. Но все это неважно, ведь сегодня она встретится с ним! Жанна оделась и, даже не позавтракав, пошла на улицу ловить такси. Проснулась она поздно — в десять часов — пока машина довезла к подножью горы, где высился собор Святого Вита, часы показали половину одиннадцатого. Она раньше никогда не бывала в Праге, но красота местной архитектуры ее не занимала. Она взошла по многочисленным ступеням, десятки арок пропустили ее сквозь себя, и, наконец, костел поприветствовал Жанну мрачными зеленоватыми стенами.

Конечно, парижские или римские соборы ничуть не хуже, но Святой Вит выделяется даже на их фоне. Со стороны он казался страшной крепостью темного властелина. Сотни башенок дерут безоблачное синее небо, черные разводы причудливо перемешиваются с серым и зеленым цветом, давят на мозг, погребая величием веков. Как-то робко, Жанна отстояла очередь вместе с туристами и вошла внутрь. Камень пражских мостовых еще не нагрелся, а в соборе так и вовсе прохладно, но ее бросило в жар. Для встречи с Люком еще рано — тот должен прийти только минут через сорок, и Жанна принялась бродить под высокими сводами, любуясь изысканными иконами и витражами из цветного стекла. Мозаики и серебряные статуи потрясали, гигантский зал ненадолго выветрил Люка из головы.

Но наступил полдень, прошло еще полчаса, и нервы девушки натянулись. Хотя Люк предупредил, если его не будет, она должна прийти завтра, Жанна все равно решила подождать. В мысли закрались сомнения. Может, она ошиблась собором, и любимый ждет где-нибудь в другом месте? Это вогнало в трепет, она решила уточнить. Может, в Праге есть другой костел Витта? Может, их здесь вообще куча? И ведь верно, зачем Люк назначил встречу в таком популярном месте? Если он опасается за ее жизнь, лучше бы встретиться в маленькой часовенке, вроде той, где ее держал в плену тот сумасшедший инквизитор. Или вообще в кафе. Чем, спрашивается, плохо кафе? Может, есть кафе, называющееся 'Собор Вита'? Надо узнать. Но как и у кого спросить? Чешского Жанна не знает, шипящая речь местных оставалась для нее тарабарщиной. Она знала английский, но недостаточно хорошо, чтобы объяснить ситуацию человеку, который наверняка тоже будет говорить на нем плохо.

И внезапно она увидела мужчину, разглядывающего огромный витраж. Чем он привлек ее внимание, Жанна и не поняла, и даже отвела взгляд. Но красное пятно на его шее вернуло взор. Сначала он показался ей серым и маленьким, потом высоким, но не заслуживающим внимания, и только с третьей попытки глаза увидели детали. Довольно высокий, но не слишком, мужчина. Молодой, лет, наверное, тридцать, не больше, красивый. Темные волосы зачесаны назад и прилизаны лаком, маленькая бородка, но без усов, похож на норвежца. И еще что-то в нем не так. Какая-то загадка, что ли. Но главное, это шарф. Точно такой же шарф, что она подарила Люку, красным пятном оттенял черный костюм прекрасного покроя. Если у него такой же шарф, может, он француз? Надо подойти и проверить. Может, он ответит на ее вопросы. По мере приближения, детали его черт все четче. Жанна увидела, у незнакомца удивительно аккуратное лицо. По-другому и не скажешь. Ноздри трепещут, вкушая запах ладана, губы шевелятся, будто он читает молитву или стихотворение. Она видела только левый глаз, но все равно поразилась, насколько внимательно он рассматривает витраж, где святые распинали какого-то дьявола. Она подошла, когда оставалось всего пара шагов, он повернулся. Такой идеальной симметрии лица она никогда не видела. Перед ней не человек, а компьютерный персонаж, сделанный только наполовину, а вторую, казалось, скопировали и, отразив, приделали. На шее красный шарф, и красный платок сияет в кармане пиджака. На лице еще остались следы переживаний, что испытал, глядя на витраж. Жанна растерялась под ясным и внимательным взглядом темных глаз, но все же собралась и спросила по-французски:

— Простите, что отвлекаю вас, но вы говорите на французском?

— Конечно, — ответил Давид.

Андре пришел домой очень хмурый. Он проводил Колю и Кузьму на вокзал и, заняв немного денег, пошел домой. Отправил запрос на выдачу дополнительных средств с телефона, но деньги придут завтра, и еще надо переться в банк, выстаивать длинную очередь. Когда Андре был Андреем Каткиным, ему тоже не везло с очередями. Редко когда хвост очереди насчитывал меньше десяти человек, а так чтобы оказаться первым — никогда. А с тех пор, как ему в Инквизиции обрезали имя и стерли фамилию, он ни разу не попадал на маленькую очередь. Всегда огромная, всегда полно стариков или людей настолько глупых, что по несколько раз ставят подписи не в тех местах, это если в банке, или закупающие продуктов на год вперед, да еще долго думают, что выбрать. Потому Андре предпочитал хранить небольшие запасы дензнаков в кармане или доверялся сейфу квартиры.

На занятые деньги Андре купил колесо домашней колбасы и бутылку дешевой водки. Сигареты у него есть. Андре шел домой хмурый и злой. Хоть колдунья мертва и он уже сообщил об этом в Великую Инквизицию, но убийца-колдун не пойман. Если судить по имени, это мог оказаться тот самый Александр, которого он видел три года назад в обществе Абдулы. Хотя уверенным в этом быть нельзя. Колдуны любят менять имена, 'Александр' достаточно распространенное. Это мог быть и не колдун, а киллер, нанятый бывшим любовником Натальи. Все же она была не особенно сильна. Но киллер наверняка попытался бы ее застрелить и… умер бы. Еще Михаэль объяснил это правило — никогда не стреляй в колдуна из огнестрельного оружия. Велика вероятность, что оно не выстрелит, или ты не попадешь, а купол удачи не позволит стрелявшему попасть. Правда, сам Михаэль умер именно от выстрела, но тогда была исключительная ситуация, и пистолет тоже особый. Но если ты, обычный человек, стреляешь в колдунью обычным пистолетом, цепь последующих действий предугадать нетрудно. Ты не попал, она нашла тебя Знанием и кинула треклятье. Треклятье — это смертельное проклятье. Если в вас метнули треклятье, жизненные обстоятельства сложатся так, что вы умрете. На вас упадет потолок, или вы поскользнетесь и сломаете шею, или подавитесь собственной слюной, или остановится сердце. После таких мыслей на душе похолодело.