Павел Блинников - Инквизиция

— Итак, маньяк имеет несколько мотиваций к своей деятельности. Если говорить грубо, то их можно разделить на три категории. Первая — на фоне насилия. В этом случае маньяк или мстит обществу за пережитое им в раннем возрасте, либо наоборот, хочет показать миру, какой он сильный. Если говорить о нашем случае, здесь ближе второе. Дед Мороз вполне может показывать всем свою 'крутизну', так сказать. Если здесь этот случай, нередко он перетекает во вторую категорию — убийства на сексуальной почве. Убивая и насилуя жертвы, маньяк самоутверждается и показывает превосходство не столько над ними, а скорее, над обществом…

— Но, профессор, ни на одной жертве не найдено следов сексуального вмешательства, — перебил капитан.

— Это ни о чем не говорит, — затряс подбородком Мечников. — Во-первых, он может онанировать, глядя на них, во-вторых, он может, допустим, сразу после убийства заниматься сексом с подругой или с проституткой.

— Это интересно, профессор. Я сегодня же прикажу, чтобы всех девочек проверили и осведомились, не являлся ли к ним подозрительный субъект сразу после убийств.

— Если взять за основу эту версию, маньяк наверняка предпочтет доминировать в постели. Возможно, он будет просить женщину называть его властелином, или еще что-нибудь подобное. Но не факт, что он вступает в половую связь с женщинами за деньги. Вполне может быть, его самоутверждение проявляется в связи с одной единственной женщиной. Он может просто хотеть произвести на нее впечатление.

— Да, профессор, тут вы, может быть, и правы, но тогда почему он не убивает в течение года, а активируется только в канун праздников?

— Ну, он может убивать и в другое время, просто не в Ростове. И здесь, кстати, можно сделать еще одно…

— Ладно, обсудим это позднее. Что с третьим путем?

— Третья причина социальная. Этот человек не приемлет общество, потому что оно отвергает его и он, таким образом, мстит ему. В нашем случае эта причина тоже имеет место быть, так как маньяк убивает только более-менее обеспеченных людей. Он не опускается до простых обывателей и это может характеризовать его, как социопата.

— Так вы считаете, он сициопат? Но это не ново, профессор. Его называли шизофреником, сексуальным маньяком, мужчиной с Эдиповым комплексом, гомосексуалистом, уродом с комплексом неполноценности… я не помню точно, но вообще определений было много. Вот только это никак не помогло, профессор. Все, что вы сказали, это, конечно, интересно, но факты довольно банальны. Он убивает людей только в промежуток от католического Рождества до Нового Года. У него один и тот же подчерк, и нигде на земном шаре не убивают таким образом и в таких количествах в течение года. Он не оставляет улик, он страшно осторожен. Он иногда забирает один или два предмета из квартиры убитых и, скорее всего, потом их выкидывает. Он не насилует жертв и вообще не проявляет такого рода интереса к ним. Он убивает путем перерезания горла, хотя, не всегда, но в большинстве случаев. Иногда он рассаживает жертвы в довольно живописных позах, но никто не может провести аналогии с литературой, кино, театром, музеями и таким прочем. Он человек образованный, потому что в одной квартире было установлено, что он читал томик Шекспира. Он может быть как иностранец, так и русский. Все говорят, что он приезжий, но не дают никаких доказательств, так что он может оказаться и местным жителем. И, что самое главное, никто не может сказать, почему он это делает. Для нас узнать мотив — единственная возможность поймать его. Или можно ждать его ошибки, но прошло уже восемь лет, а он не сделал еще ни одной. Если вы, профессор, сможете дать мне мотив, и, что самое главное, убедите меня в том, что он верный, считайте, что вы спасли десятки жизней, а может даже сотни, и помогли отомстить за убитых.

Профессор слегка смутился после этой речи. До него только сейчас дошло, что он не первый и даже не сотый психолог, с которым беседовал этот милиционер.

— Я не могу сказать наверняка, какой у него мотив, — сказал Мечников после минутной паузы. — Однако я могу сказать вам, кем он не является, и сделать отсюда некоторые выводы.

— Говорите, профессор.

— Он точно не бедный человек, хотя и не сильно богатый. Скорее всего, он действует именно в том пласте общества, в котором обитает сам. Хоть никаких намеков на то, что он проявляет к жертвам сексуальный интерес, нет, я уверен, что это так. Просто у него он проявляется не непосредственно на жертвах, а в другом месте. Так что он точно не импотент и ведет нормальную сексуальную жизнь. То, что он не насилует жертвы, говорит о том, что он удовлетворен в сексуальном плане, и возможно, даже испытывает к ним легкое презрение. Он точно сумасшедший, хотя это для вас, конечно, очевидно. Религиозного подтекста нет, так что он не фанатик. Если бы он был повернут на религии, оставлял бы следы или послания, чтобы вразумить народ. Но он этого не делает, значит, он не фанатик. И если посмотреть на все факты и собрать их вместе, мы можем сделать вывод, что этот человек просто не понимает, что делает. В жизни он ведет себя как человек не от мира сего. Для него убийства, это что-то вроде эксперимента, быть может, он просто проверяет, смогут ли его поймать. И теперь я могу вам сказать то, ради чего я, собственно, явился сюда. Я считаю, что преступник бывший работник внутренних органов и социопат, но особого вида.

— Почему? — заинтересовался капитан.

— Ну, посудите сами. Он не оставляет никаких следов, а кому как ни милиционеру знать, как это делается. Он убивает системно, только в канун Нового Года, и этим дает нам некоторую подсказку и значит, подсознательно хочет, чтобы его поймали. Он наверняка бывший милиционер, которого выгнали с работы. Представители вашей профессии, вы уж меня извините, приравнивает людей к грязи, и поэтому у него нет к ним никаких эмоций. Все его поведение можно определить словами: 'Скольких я смогу убить, прежде чем тупицы, которые меня выгнали, меня найдут'. Моя теория ставит точки над многими вещами, в том числе и над тем, почему он действует только в это время. Он не может провести различие между убийством, и, допустим, кражей. В другое время года он ворует, в третье грабит, в четвертое насилует. Для него работа — это все, а то, что он убивает — только эксперимент. Для него отобрать конфетку у ребенка то же самое, что этого ребенка зарезать. Он социопат, ибо считает только работу в милиции настоящим миром, а все остальное ему непонятно. И он может сохранить хладнокровие, совершая убийства, потому что ему мир простых людей безразличен. По-моему, все сходится.

— А он осознает, что делает?

— Я думаю, что нет. Он уже давно живет в своем мире, и возможно, уже забыл, зачем вообще все это начал. Для него Новый Год, как сигнал к действию и все. Наступила зима и он просыпается. Возможно, он действует в других городах, совершая другие преступления, но и тогда не осознает, что делает.