Владимир Голубев - Мерзавец

— Обещаю каждому по тысяче золотых, если вы поможете мне бежать! Старый преданный слуга графа колебался, другой слуга и боялся, и хотел получить эти огромные деньги. Но тут мерзавец-муж заподозрил, что Анна заговорила со слугами.

— Моя жена что-то сказала, я слышал, слугам теперь нельзя доверять, — предупредил он своих сообщников-дворян. Граф отослал слуг назад, и сам повел Анну к реке. На берегу он связал ей еще и ноги.

— Трусы, жалкие убийцы! Сколько вас собралось, чтобы убить одну женщину!

— Ты не женщина, — возразил граф, — ты монстр. Анна испустила стон, который мог разжалобить любого.

— Неужели вы меня утопите? — жалобно спросила она мужчин.

Молодой приятель графа не выдержал, с состраданием повернулся к графине. Граф направил оружие острием ему в грудь.

— Если ты начнешь мне мешать, я убью и тебя вместе с ней!

— За что, за что ты хочешь убить меня? — взмолила Анна к мужу.

— За мою разбитую жизнь, за несчастную любовь, за мою честь, которую ты губишь каждый день, будучи моей женой!

— Но прошло больше десяти лет, как мы расстались! Неужели ты не смог полюбить другую эльфу? Забыть меня, простить, как я простила тебя?

— Ты простила меня! Ты простила меня? — граф взмахнул обоюдоострой шпагой и отрубил Анне голову.» Проснувшись от собственного ужасного вопля, мокрая от холодного пота, задыхаясь, с колотящимся сердцем, Анна вскочила с кровати. Комната была совсем не похожа на гостиничный номер. Распахнулась дверь, на пороге стоял Паша, заспанный и недовольный.

— Ты меня напугала. Только-только заснул … Эльфа бросилась ему на шею и, захлебываясь слезами, рассказала свой сон, со всеми подробностями, даже теми, которых не было. Анне показалось, что на лице Паши гуляет улыбка.

— Ты мне не веришь? — обвинила она любимого.

— Верю? Я знаю, что ты видела этот кошмар. Но в далеком детстве, давным-давно тому назад, я читал роман с похожим сюжетом. Только там дворян было четверо, и им помогали в убийстве графини еще шесть человек. В остальном сюжет очень похож. Графиня служила государству, четверка дворян … убивала гвардейцев на дуэлях, помогала королеве в её связях с главами враждебных стран. Графине, в той книге, отрубили голову по заслугам — она отравила служанку, которая помогала дворянам.

Я очень любил эту книгу, прочитал три раза. Эти дворяне мои кумиры до сих пор, — Павел умилился, вспоминая роман.

— Понимаю. Ты враг своему государству, — задумалась Анна. И полюбопытствовала, — Тебя расстроило убийство служанки! А сами дворяне не убивали во время свершения своих «подвигов» простолюдинов?

— Возможно, убивали, я не запоминал такие мелочи. Пойми, та служанка была необычайно красива, и её любил дворянин, а её муж был мерзавец, он доносил на дворян, и, кажется, получил по заслугам. Пауза затянулась.

— Я плохо излагаю сюжет. Получается глупость. Давай сделаем иначе, я сегодня же найду эту книгу и почитаю тебе. Она очень романтичная, — Павел почти умолял Анну.

— Уговорил, — засмеялась эльфа, — только никаких аналогий. Я не та «графиня»!

— Конечно. Я сам не дворянин! К твоему сведению, я — простолюдин. Связь со мной не роняет твоей чести?

— Уже привыкла. Я встретила солдата, он оказался бароном, а сейчас вновь превратился в плебея.

— Поспать теперь всё равно не удастся. У меня есть предложение … Анна радостно бросилась в объятия Павла, хотя тот собирался пригласить её на завтрак.

Павел Ильич.

Пока эльфа занималась наведением порядка в доме, выкорчевывая любые намеки на присутствие предыдущих дам, Павел лечил Володю. Травма руки произошла слишком давно, это затрудняло лечение. К вечеру Павел был настолько измотан, что после ужина лег спать, поставив будильник на семь утра. Учитывая разницу во времени, в столице должно было быть пять, самое время для похищения Третьего.

Допрос шел четвертый час подряд. Павел наконец то понял, что не имеет ни малейшего представления о том, как его профессионально вести. Третий устало переступал с ноги на ногу.

— Как уничтожить артефакт? — напрямую спросил Павел. Пленник до сих пор вел себя уверенно, не испытывая ни капли страха, у него не возникало даже мимолетной ответной мысли. Третий посмотрел на Павла с презрением.

— Я понимаю ты, наверное, оскорблен насилием, но я вынужден был его применить, вы первые нарушили перемирие. Без обид, у меня не было иного выхода. Ты не должен бояться, я гарантирую тебе жизнь, при условии ответов на мои вопросы.

— Правдивых, полных ответов? Я не собираюсь делать за тебя твою работу, — надменно сообщил Третий. В комнату без стука вошел Хард.

— Дело двигается вперед? Успешно?

— Пока топчемся на месте.

— Не связан? Ты бы ему еще кресло поставил, — усмехнулся Хард, — слишком он непринужденно держится, «на равной ноге». Можно тебя, Паша, на минуту отвлечь, поговорить надо?

— Его опасно оставлять без надзора!

— Не верю! А если подумать хорошенько? Ты можешь обездвижить его и заставить молчать?

— Сейчас, одну секунду, — Павел подхватил одеревенелое тело Третьего и осторожно опустил на пол. Хард увлек Павла за собой.

— Куда ты меня ведешь?

— Как говорит наш общий друг «война войной, а обед по расписанию!». Время для обеда было явно раннее, здесь вообще обедали в ужин. Когда Павел вернулся, Третий был уже мертв. Зачем он себя убил? Как смог это совершить? Слуга Смерти остался верен своей госпоже, а она в ответ даровала ему свободу!

Темная эльфа Анна.

Всю вторую половину дня Паша ходил всем недовольный, придирался по поводу и без.

В столице зима только-только заявила о себе первым снегом, здесь же, в Роззе, стоял настоящий мороз. Снег лежал толстым слоем, воздух был невероятно свеж, будто Роззе не город, а одинокий замок среди гор и лесов. Дышалось легко и свободно, и только невероятно нудный Паша портил настроение, зыркая глазами в поисках «на ком бы сорвать зло». Отсутствие прислуги усложняло задачу. Вокруг него образовалось пустое пространство, как будто люди чувствовали флюиды зла. Рушель, невинное создание, полная бесконечной уверенности творить в доме Паши любые проказы, на этот раз удостоилась замечания. Хотя шум и беспорядок от Рушели превышали обычные для дюжины детей её возраста, эльфа посочувствовала ей. Мир рухнул — Паша пожурил своего ангела.

— Пойдем, сходим в гости, — обратилась эльфа к девочке.

— Нас звали в гости?

— Мы без приглашения.

— Тогда пошли кататься на санках. Ты любишь кататься с горы?

— Никогда не пробовала …

— Тебе понравится!!! Паша, пошли с нами, — простила «буку» девчонка.

— Идите без меня. Я хочу подумать в одиночестве.

Павел Ильич.

Оставшись один, Паша открыл бутылку сухого красного вина и выпил её всю. Его организм плохо принимал алкоголь, перерабатывал его, отказываясь пьянеть по-настоящему, но раздражение от неудачи прошло. «У всех свои дела, заботы. Чужой я стал для них», — несправедливо подумал Паша и по-глупому переместился в Пантано. Мерзкий дух столицы отрезвил его, но не прибавил рассудительности. Первой его ошибкой было перемещение в гостиницу, где он жил в свой последний визит. Обломки здания разобрали, но возле уцелевшей конюшни паслись шпики. Слежку они повели незаметно, ненавязчиво, но Паша заметил наблюдение, вот только не придал значение опасности. Он ошибся во второй раз подряд.