Алексей Глушановский - Тропа волшебника. Темный факультет

Олег ошарашено прикрыл дверь и посмотрел на Вереену. Та ответила ему не менее изумленным взглядом. Приоткрыв дверь снова, Олег обнаружил привычные серые стены придорожной гостиницы.

– Устал я что-то от этого города, – словно ни к кому не обращаясь, задумчиво промолвил Олег. – Пора бы и возвращаться, а то милорд ректор заждался уже, небось.

– Да… – Так же задумчиво протянула Вереена. – И люди тут какие-то нехорошие. Не нравятся они мне. Оно конечно, может быть, что я просто не умею их готовить, однако ж в Антисе, воры и сырыми неплохо идут.

– Ладно. Хватит шуток. Сегодня же забираю гонорар, и едем домой!

До Антиса путешественники добрались быстро. Пара хороших верховых лошадей это вовсе не то что громоздкая карета, которая далеко не везде могла проехать, из-за чего по дороге в Ламарру нередко приходилось делать объезды. К тому же, на этот раз Олег вовсе не скрывал своего статуса мага, и все встречные повозки спешно освобождали дорогу, только заметив черно-алый плащ характерного покроя. Да и таможенные и прочие чиновники мгновенно открывали «зеленый коридор» молодому магу и его спутнице, что так же в немалой степени ускоряло поездку.

Магов в Эльтиане боялись и уважали. Уважали за ту несомненную пользу, которую они приносили людям, исцеляя самые страшные раны, повышая плодородие земель, вызывая дожди и отгоняя их когда они были не нужны. А боялись за жестокость и непредсказуемость, с которой маги пользуясь абсолютной безнаказанностью расправлялись со всеми, кто осмеливался противоречить их малейшему желанию. Пользующийся этим преимуществом Олег, тем не менее неоднократно задумывался о том, какую роль эта презрительная надменность, с которой обладающие магическим даром смотрели на всех остальных, сыграла в стремительном распространении культа Орхиса, остановленного с немалым трудом и потерями. Да и сейчас, немалых размеров страна была полностью недоступна для академиков, что преизрядно тех раздражало.

Проезжая через знакомую деревню он увидел вывеску трактира, хозяин которого в прошлый раз попытался продать их разбойникам. Олег, которому было любопытно понаблюдать за действием своего проклятия немедленно предложил заехать и перекусить.

Зайдя в трактир, они уселись за угловой столик, и заказали плотный обед, который и был им немедленно подан молодым парнем лет шестнадцати. С момента их предыдущего посещения трактир значительно улучшился. Пол был чисто вымыт, на окнах висели свежие занавески, по стенам, вились, опираясь на натянутые нитки какие-то комнатные растения. Данные изменения настолько изумили Олега – в конце концов, проклятье некроманта, – отнюдь не та вещь, которая способствует повышению благосостояния, чтоон не выдержав, повелительным жестом указал пареньку на место рядом с собой, и предложил разделить с ними обед и поделиться последними новостями.

Отказать «уж-жасному некромансеру» паренек не посмел, и сторожко присев на краешек громоздкого дубового табурета развязал язык. Новости у парня были, да еще какие! Самой грандиозной новостью было то, что недавно какой-то проезжавший по своим делам маг мимоходом под корень извел всю шайку Неуловимого Гудроба. Об этом мальчишка и заливался соловьем, детально описывая «зверские» лица плененных разбойников, посмотреть на которых он ходил в город, и завистливо вздыхал, называя сумму назначенную за их головы и полученную магом.

Наконец, Олегу надоело по третьему кругу выслушивать описание своих «подвигов» невероятно раздутое местными сплетниками, и он поинтересовался: – А с хозяином чего? Раньше здесь за стойкой мужик вроде стоял? – На что парень небрежно мотнул лохматой головой.

Да мертвяки его на той неделе схарчили. Почти вскоре после того как шайку повязали. Представляете, вылетели вечером из леса, и через всю деревню, прямо сквозь стены и даже людей, полетели к трактиру. Никого не тронули, только даже те сквозь они пролетели, почти не пострадали. Так, дед Мрей окочурился, но он и так уже старенький был, да у бабки Льяи заикание появилось, да это и к лучшему, а то она своей болтовней никому покою не давала, да еще несколько мужиков которые здесь пиво потребляли, потом долго штаны отстирывали… Но это и вовсе пустяки. Так что считай никто и не пострадал. А мертвяки в трактир-то влетели, и трактирщика, и слугу одного его в клочки разорвали, а после исчезли, в воздухе растворившись, и нет их.

Староста-то, от испугу трактир хотел сжечь, да матка моя не растерялась и предложила выкупить его у обчества по дешевке. Наследников-то у толстого Ныга не было. Вот она и грит, посетителей-то привиденья не тронули, значит Ныг их чем-то обидел. Пиво развел, али еду гнилую подсунул, так что потравились они болезные. Так что мол, если такого не допускать, то вполне себе жить можно. А трактир справный, чего ж его жечь. Ну и выкупила значит. А сейчас и посетитель пошел. Проезжающее, значить, вот как вы, Ваша милость, да и местные нет-нет да заглянут на пятно кровавое от прежнего хозяина оставшееся взглянуть, да кружечку пивка пропустить…

Олег хмыкнул. Вот как, значит, отозвалось на нечестном трактирщике его проклятие: – Чтоб каждый погибший по твоей вине у тебя по куску мяса вырвал! Доев и расплатившись, он и Вереена продолжили свой путь.

Милорд! – Офицер службы безопасности ворвался в кабинет ректора. – Перехвачено очередное письмо. Вы приказали сразу же докладывать!

Обстоятельства! – Элиас Альфрани немедленно оторвался от кристалла черной вечности, одного из самых загадочных артефактов найденных на развалинах Цитадели после штурма.

Все как обычно. Агенты приставленные наблюдать за домом отследили приближение человека, эмофон которого не соответствовал походке и движениям. При более тщательном телепатическом обследовании выяснилось что он прибыл прямиком из Вольных баронств, конкретно – баронства Майдель, и является конфидентом беглой Фенрианской принцессы. Согласно инструкции ему было внушено сильнейшее желание выпить пива в ближайшей таверне. Когда он уснул, письмо было аккуратно изъято. Каковы будут дальнейшие приказания?

Подождите. – Милорд Альфрани небрежным движением вскрыл письмо и начал быстро его проглядывать скользя глазом между строк.