Юрий Ижевчанин - Первая колония

Как только принц покинул княжество, картина изменилась. Плохие дороги, много заброшенных крестьянских делянок, не все дома полностью поправлены после войны, нищие, шлюхи, пьяницы. Принц ехал в сопровождении двадцати человек личной охраны и полусотни наемников, так что разбойничьи шайки ему не были страшны, но в глухих местах дорог он порою видел следы их деятельности, а вечером или в лесах раздавались условные сигналы, имитирующие птичьи пересвисты. К его отряду стали присоединяться первые добровольцы.

Словом,

Смелых зря ищут

Там, где живут хорошо:

Призыв героя

Нынче услышан

Только гетерой с бойцом.

Принц Атар направлялся из Карлинора в Зоор. Он решил до встречи с королем ничего не предпринимать, поскольку формально даже прием добровольцев был нарушением правил королевства. Поэтому добровольцам он говорил, что пока что принимает их в свой отряд сопровождения, а уж потом посмотрит, годятся ли они в колонисты.

Вплоть до окрестностей Линьи и въезда на полуостров Зоорвин кругом были следы разорения. А затем пошли столь же благополучные места, как в Карлиноре. У Атара сразу появились плохие предчувствия. Но он сразу вспомнил разоренные окрестности Линьи и подумал: "Ну не получится здесь, получится в Линье! Все равно сдаваться нельзя. В колонии будет намного труднее."

Больше всего его беспокоили воспоминания о схроне Тайного общества каменщиков в Карлиноре. Значит, на Родине есть еще и четвертая духовная сила, причем очень мощная. Вербует только тех, кто прошел основательную духовную подготовку и, несмотря на нее, теперь готов полностью отречься от религии. Кисса, оказывается, тоже входит в это братство! А поскольку в братстве запретов нет, то с этой гетерой Атару можно обсуждать все.

Все увиденное полностью перевернуло представление Атара о мире, который удерживает на уровне человека противоборство и сотрудничество двух религий, а на уровне более высоком — противостояние Победителей и Кришны. Все это предстояло еще осмыслить и проанализировать на нескольких уровнях, как его учили в юности и как он старался делать всегда.

В столице королевства городе Зооре принца ждал холодный прием. Его, против обычаев, не пригласили занять гостевые покои в королевском дворце. Он вынужден был остановиться у собрата по рокошу принца Карсира. Король "был очень занят."

Братья по обществу сразу же нашли Атара и пригласили на свое тайное собрание. На нем он услышал, что королева Толтисса вовсю преследует членов общества, чуя их чуть ли не по запаху, а высшие степени общества не дают разрешения ни на какие действия, посмеиваясь: "На то и щука в реке, чтобы карась не дремал." Конечно же, гонения не принимали характер репрессий, поскольку за несогласие в делах веры судить было нельзя. Однако при первой же возможности братьям припоминали их грехи, а тем из них, кто ранее был придворным, давно уже не поступает приглашений во дворец.

Жена, которая ждала ребенка, своим женским чутьем почуяла неладную со всех сторон обстановку.

— По-моему, наш лучший друг князь Клингор очень хорошо запутал тебя в какие-то свои сети, не хуже, чем того льва, что вы привезли с охоты. И сети эти дотянулись в столицу. Я вижу, любимый супруг мой, что сам ты не можешь из них выпутаться. Может быть, мне по-женски поговорить с королевой?

Принца вначале шокировало, что в столь важном деле нужно прибегать к помощи женщины. Но затем он начал немного успокаиваться, вспоминая, что ведь Линью королю возвратила королева Толтисса, а самому королю пришлось бы разбивать лоб об укрепления и гробить свое войско. Да и воспользоваться помощью Высокородной гетеры считалось не зазорно даже Императору, а для Атара его жена была выше всех, самых Высокородных, гетер. Словом, он начал склоняться к мысли принять ее предложение.

Но совершенно неожиданно все переменилось. К принцу вечером пришел церемониймейстер и объявил ему, что завтра утром король и королева ждут губернатора Сахирры принца Атара для длительной аудиенции наедине.

Вначале разговор шел не о деле. Король, королева и принц потягивали ароматный кофе и вели светскую беседу, но Атар при этом чувствовал, что каждое слово и чуть ли не каждая мысль его оцениваются коронованной парочкой.

— Я уговорила супруга своего простить тебе неравный брак, тем более что жена твоя уже родила тебе сына и собирается родить еще ребенка, а поведения она самого лучшего, — ласково сказала королева Толтисса, глядя на принца так, что у него мороз по коже пробежал.

— Я благодарен тебе, мудрейшая и очаровательнейшая, — вежливо ответил принц, и, поскольку по правилам высшего этикета нельзя было расточать хвалебные эпитеты, не смягчая их юмором, продолжил: — Если бы мне понадобилось сейчас взять вражеский город, я бы попросил у короля не армию, а тебя.

Вспомнив линьинскую авантюру Толтиссы, все улыбнулись.

— Да, месяцы противоборства с Ляном Жугэ тебя здорово изменили, принц, — продолжил шуточную линию король. — Теперь ты первым делом думаешь о том, как перехитрить и ошеломить противника. Интересно, какую стратагему ты подготовил для нас.

— Кофе такой прекрасный, что все стратагемы у меня вылетели из головы, — отпарировал принц.

— Я слышала, — продолжала королева, — что знаменитая Кисса теперь будет твоей подданной.

— Ты ошиблась, великолепная. Она лишь возвратила себе свою свободу, согласившись стать гражданкой новой колонии.

— Значит, это правда, что ты, принц, собираешься нас покинуть? — мягко спросил король.

— Мне наскучила спокойная жизнь. В такие времена в королевстве достаточно иметь одного полководца, а князь Клингор сильнее меня как военачальник. Мне уже сорок лет, но я еще не прославил свое имя достаточно. Мне ничего не остается, как поставить себя перед выбором: умереть или победить, — произнес принц весьма холодным тоном патетические слова.

— Ну насчет того, кто из вас сильнее, как военачальник, еще неизвестно. Вы друг с другом не сталкивались, и никто не знает, что было бы, если бы Клингору противостоял не средненький Эстрагон и не мой простоватый кузен король Тромы, а сам Лян Жугэ, — отвесил изысканный комплимент король, внимательно наблюдая за реакцией принца.

— Я и не хочу, чтобы когда-то мы с Клингором или с твоим величеством оказались вынуждены меряться силами и полководческим искусством, — без лишнего политеса отрезал Атар. — Я скроюсь как можно дальше, на самый край Земли, чтобы там получить от Судьбы то, что она мне уготовила.

— Ну что же, дядюшка, — слегка улыбнулся король. — Замысел у тебя грандиозный. Я еще раз убеждаюсь, что наша семья не выродилась. Честно говоря, мне жалко даже дурачка Крангора, который не учел, что отпускать себя на волю в страстях для государственного человека недопустимо. Я слышал, что он пьет, уже не обращая внимания на качество вина.