Николай Зыков - Не время для героев

Хотя Ксюша завоевала доверие. Не знаю, как ей это удалось. Обаяние? Или нечто иное? Мне казалось, ей можно доверять. В любом случае, нужно быть осторожнее, всё-таки не зря её определили мне в напарницы.

Когда я подъезжал, Ксюша уже стояла у входа. Она знала, как выглядит моя машина, сразу направилась к ней. Я не успел даже съехать с шоссе. Девушка многое обо мне знала. Видимо, один из лучших агентов пресекающих. Досконально изучила каждую мелочь, каждую деталь характера тамплиера. Организация не оставит меня в покое. На кого бы ни работал, я в первую очередь помнящий. Они боятся.

Я сдержал чувства, бушующие в груди.

— Дорогу знаешь? — спросила девушка, как только села в машину.

— Нет. Надеялся, что ты покажешь.

— Давай пока к выезду из города, который возле завода.

Я кивнул.

— План есть? — спросила Ксюша.

— Ну-у… Если вытащить человека любым способом из психушки — это план, тогда есть.

— Зульмире это не понравится, — высказалась Ксюша. — В больнице содержится человек, который в первой жизни предал родину. Из-за него погибли несколько тысяч человек.

— Плевать! — не выдержал я. — Зульмира боится, что помнящие станут бесконтрольными, она боится, что появятся новые тринадцатые. Как, по-вашему, они появляются? Предателя можно перевоспитать… Вы же превратили его жизнь в ад. Он захочет мести! Обязательно… Он не покорный крестьянин, он уже чувствовал кровь на руках. Не сможет отомстить сейчас — займётся этим через сотню лет. Уже не важно, будет ли существовать организация. Он найдёт, кому отомстить.

— Послушай, Лёша… Зульмира подозревает, что тринадцатый — это ты…

— Что?..

Ксюша произнесла это настолько спокойным тоном, что я невольно осёкся. Нашёл место, где смог остановить машину и заглушить мотор. Девушка сказала то, что я не должен был знать. Я чувствовал, что она пошла против приказов Зульмиры.

— Видящий не способен раскусить тринадцатого. Твой дух силён. Ты отличаешься от других помнящих. Зульмира заметила это. И если за Саней она охотилась как за бесконтрольным, то в тебе она видит самого опасного врага — тринадцатого.

— Но я не…

— Она не поверит ни одному слову. Подумай о себе. Зульмира только и ждёт опрометчивого поступка. Не просто так она отдала тебе папку. Ей нужен повод, чтобы убедиться в своих подозрениях. Она и без того уверена в них. Один неверный шаг — и конец…

— И что? Убьёте меня? Я буду рождён вновь. А вот она — вряд ли. Сколько бы организация не пыталась контролировать помнящих, всё равно найдутся те, кто вырвется из-под контроля и захочет отомстить. Всего лишь за ваши методы и испорченную жизнь.

— И что ты предлагаешь? Пустить всё на самотёк? Пускали уже однажды. Началась Великая Отечественная. Если бы не советский народ… Не было бы того мира, который мы знаем…

— Не говори мне о подвигах советских воинов. Я помню о них не хуже тебя. Всё, что нужно сделать — воспитать в помнящих чувство доброты, гуманизма, патриотизма, в конце концов. Чтобы, невзирая на жизнь до прозрения, они не посмели направить свою уникальность во зло.

— По-твоему, это так легко?

— А верный путь никогда ещё не был простым, — отрезал я.

Ксюша, замолчав, отвернулась к окну. Я попытался найти то, что упускаю из вида. Тринадцатый… Вернулось ощущение, что девушка сболтнула лишнего.

— Зачем ты мне это сказала?

— Зульмира не хотела, чтобы ты это знал. Она боялась, что ты догадаешься о её подозрениях и начнёшь действовать осторожно.

— Ты?.. — я посмотрел на Ксюшу, пытаясь понять, что к чему.

— Я знаю много не только о помнящих, — улыбнулась она. — Я предугадала твою реакцию. Зульмира крепко вцепилась в твой рассудок, когда пыталась склонить на сторону организации. По сути, она лишь проверяла тебя на способность сопротивляться, надеялась, что тринадцатый допустит ошибку, противясь её воле. Раскроется. При контакте в твоё подсознание прокрались её страхи. Ты отреагировал на запретную информацию, как на ключевое слово, сказанное при гипнозе. Извини, но мне нужно было, чтобы ты обратил на меня внимание, забыв о стремлении помочь.

— Ты выбрала самую безобидную запретную информацию? Ведь вы многое скрываете от помнящих, — улыбнулся я.

— Да, — девушка кивнула.

— И всё же? Почему вы считаете, что помнящих тринадцать? Может, их больше. Может быть, фашист — всего лишь новый, который жил первую жизнь. Просто способный помнящий, который знал больше, чем вам доступно. Вот и насмехался над вами, придумывая прошлые жизни.

— Помнящий первого уровня не может осознать свою уникальность. Сам для себя — он просто человек. Только видящие могут знать о его сущности. Он точно жил не в первый раз.

Я сидел, положив руки на руль. В голове крутились мысли. О Ксюше. Об организации. О Зульмире. О тринадцатом. И о том, как нужно поступить.

— Почему ты сказала это мне?

— Чтобы обратить на себя внимание, — Ксюша пожала плечами.

— Нет. Не о тринадцатом. Почему ты сказала о Зульмире? Зачем мне знать, что, сделай я шаг в сторону, и Зульмира закрепится в уверенности, что я и есть фашист? Почему ты меня остановила?

Ксюша не ответила. Она продолжала разглядывать прохожих за окном.

— Я не верю, что ты можешь быть тринадцатым. А если даже это так, то нет смысла убивать такого помнящего. Я боюсь за тебя…

— Но… Почему? Ты же совсем не знаешь меня, чтобы так переживать…

Ксюша вновь долго не отвечала, она не поворачивала головы в мою сторону.

— Мне достаточно того, что я знала человека, похожего на тебя. И это был один из самых дорогих мне людей.

Мне показалось, что девушка едва сдерживает слёзы. Если ещё сдерживает.

Я взял её за руку.

— Почему "был"? — спросил я. — Что с ним произошло?

Девушка бежала, казалось, целую вечность, но это было не так. Она не успела преодолеть и пары кварталов. На бегу достала из сумки мобильный телефон, дрожащими пальцами пытаясь отыскать в памяти номер нужного человека.

На улице уже темно. Прохожих почти не встречалось. Да и кто будет рисковать своей шкурой ради прохожего! Таких полоумных, как он — мало.

— Алло! Дима! — её голос срывался, превращаясь в истеричный плач. — Дима, ты сейчас дома?

— Света? Что с тобой? Что-то случилось?

— Дима, на меня напали, их двое… Парень! Он вступил в драку, а мне сказал бежать, — девушка не останавливалась ни на секунду. — Я… Я боюсь за него! Он на переходе… Там, где железная дорога! Дима!

— Я понял, — отрезал парень, — сейчас возьму брата, соседа и туда. Отправляйся домой. Мы позвоним, когда вытащим его. Успокойся. Всё обойдётся.

В трубке раздались гудки… Света сделала ещё три шага и упала на асфальт, содрав коленки до крови.

Сил больше не было. Из глаз текли слёзы. Света, не обращая внимания на саднящую боль в коленях, встала и, пошатываясь, зашла в первый попавшийся подъезд. Не могла поверить, что парень не справится. Не хотела в это верить. Но если эти двое разберутся с ним, могут погнаться вслед…