Анатолий Нейтак - Камень и Ветра 5. Путь наверх

- {Кухня общая, в пристройке. Баня рядом с кухней; туда можно пройти по крытой галерее, не выходя во двор. Правда, того же нельзя сказать о туалете.}

Приятно, прах побери! Слышишь – как направленный поток образов читаешь. Ну, почти. После таких объяснений, по форме кратких и нисколько не детализированных, но несущих часть памяти говорящего, на новом месте и захочешь, а не растеряешься. Правда, подробностей о дворовом сортире на удивление мало. Словно беловолосый никогда не был внутри.

Неужто стеснение виновато?

- С туалетом я как-нибудь разберусь, – уверила я Волка. – Что называется, плавали, знаем. "Студенчество, счастливая пора! Разлука наша кончилась внезапно…"

- {Ты не была счастлива, когда училась.}

Беловолосый оказался по-настоящему чуток. Следовало ожидать.

- Верно. Но я искала в университете не счастья, даже не знаний, поэтому не разочаровалась.

- {Белая ворона?}

- Скорее, чёрная волчица, – криво ухмыльнулась я, закрепляя меч в специальных крюках над кроватью. – Но что было, то прошло. Хотя в Обители я также вряд ли "найду своё счастье".

- {Это не обязано стать правдой. Ты можешь выбрать и счастье.}

Морщусь. Может, оно и так, да только я по-прежнему не ищу счастья на общий лад. Объяснить, что ли, пока кое-кто не начал воображать лишнее?

- Моё счастье нельзя выбрать раз и навсегда, как морковку на рынке. Нельзя найти, как дом или человека. Оно слишком длинное, скользкое и тяжёлое для этого…

- {И в чём же для тебя счастье? Что делает тебя счастливой?}

- {Свобода.}

Я ответила не думая… и далеко не сразу поняла, что произошло.

- Первое слово Бесконечного, – констатировал Волк. – Быстро ты его нашла.

- {Свобода…} – повторила я.

Звучание заметно изменилось. В нём стало больше сомнений и больше согласных звуков. Больше препятствий. Но в чём-то главном, в чём-то длинном, скользком и тяжёлом оно осталось прежним. С поправкой на изменения смысла, случившиеся/сделанные за время одного вдоха.

Преодоление препятствий и борьба с обстоятельствами. Личная сила, густо замешанная на тайном знании и тёмной магии. Осознанный выбор, движение к выбранной цели – но не сама цель. Доступный простор, радуга измерений, радость полёта. Внутренняя цельность, обеспеченная памятью и опытом… всё это и ещё многое, не поддающееся определению, входило непременными составными частями в мою {свободу}.

Только спустя долгих полчаса, когда Волк давным-давно оставил меня одну, уже перед сном, до меня дошло ещё кое-что. {Свобода} – это то, что делает меня счастливой. Главное и непременное условие. Но мой мир, мой дом, Устэр – всё это вынесено за рамки {свободы}.

На Бесконечном наречии нельзя лгать…

Прядка протянула руку и постучала в дверь последней комнаты на этаже не без внутренней робости. О новой послушнице со вчерашнего вечера говорили такое…

- Извините, – громче обычного сказала Прядка, склоняясь к двери, – я только…

Дверь бесшумно распахнулась, но открыла её не новенькая. Или, во всяком случае, открыла не руками. У Прядки отнялся язык, когда она обнаружила Амазонку сидящей словно на невидимой воздушной подушке в самом центре комнаты, вполоборота к двери, лицом к кровати. Или, возможно, к висящему над кроватью мечу.

Одежды на ней не было. Вообще.

"Это называется, разбудила…"

- Не смущайся, – медленно сказала Амазонка неожиданно низким голосом. – Я уже заканчиваю… закончила.

- Что?

- Проверку возможностей. Магия здесь работает странно, чтобы не сказать больше. Сложные плетения сбоят, но концентрация, нужная для мысленного контроля… ладно, не важно.

Новенькая расплела хитро сцепленные ноги, встала и самым обычнейшим образом шагнула к кровати, где были разложены её вещи. Начала одеваться, по-прежнему не глядя в сторону двери.

Зато Прядка глядела на неё во все глаза. Никогда раньше она не видела таких женщин. Амазонку нельзя было назвать тощей. Худоба проистекает от недоедания и болезней, тогда как новенькая со всей очевидностью – пугающей очевидностью – была совершенно здорова.

Если бы кто-то спросил, на какое живое существо она похожа, Прядка сказала бы, что на помесь змеи и стрекозы.

"А ведь говорили, будто Амазонка – человек. Врали, поди.

Тут не без перевёртыша… а может, и лесовина".

- Не стой на пороге, заходи. И дверь прикрой. Ты, кстати, кто будешь?

- Меня зовут Прядка. Я жена мастера Бочки.

- Кто такой мастер Бочка? – вопрос без особого любопытства.

- Кузнец Обители. Старший кузнец.

- Ага.

Распотрошив аккуратный тючок с запасной одеждой, Амазонка быстро натянула необычно скроенное, совершенно бесстыдного покроя бельё из странной материи (да полно, материи ли? где швы, где нити основы и утка? а тянется-то как легко…). Закончив с бельём, что вовсе не заняло много времени, она одним истинно змеиным движением буквально втекла в…

- Что это за платье?

- Это не платье. Это мантия… традиционное одеяние мага.

- А почему эта ман-ти-я – чёрная?

- Удобный, немаркий цвет. Он мне идёт. – Амазонка повернулась лицом к Прядке, и та торопливо кивнула: да, идёт, и ещё как! – Кроме всего прочего, этот цвет соответствует моей основной магической специальности.

- А…

- Я некромант. Гм. В диалекте нет подходящего слова… мертводел? труповод? Нет уж, увольте. В общем, я маг тьмы. Ясно?

- Я… ясно.

Амазонка улыбнулась. Нет. Скорее, ухмыльнулась. Ехидно, но без намерения обидеть.

- Ты только не трясись без причины. Я – некромант тихий, законопослушный. И вовсе не смотрю на своих собеседников, прикидывая, как ловчее было бы вести разрез скальпелем во время ритуальной пытки. К слову сказать, по утрам я бываю точно так же голодна, как любая живая тварь с тёплой кровью. Ты ведь меня на завтрак позвать хотела?

- Ну…

- Так пошли, покуда не совсем остыло.

Странная она, решила Прядка. Никак не поймёшь, всерьёз говорит или шутит, угрожает или посмеивается. Умна не по-женски. Ну так на то она и ведьма, самая настоящая. Как она дверь открыла, а? Вот, правда, некрасива. Но и не серенькая мышка – о, нет! Одни только глаза… брр! В кошмар заявится, так все страхи ночные от одних её буркал чернущих вмиг расточатся.

В общем, впечатление производит то ещё. Мужики от неё скорее шарахаются, чем наоборот. Мягкости в ней ни на полгроша, вот что. А ведь не сказать, что мужиковата…

"Нет, тут точно не без перевёртыша. Круг Змеи… быть может, и из Прайдов кто-то".

Амазонка глянула искоса, словно мысли непочтительные прочла до буковки, и усмехнулась. Опять-таки: не то с угрозой, не то поощрительно… Прядка смутилась, но усмирить непокорные мысли оказалось посложнее, чем просто скроить покаянную мину. И тогда Амазонка пришла ей на помощь. В некотором роде.