Елена Кулик - Судьба или проклятье

А Лялька, тем временем, бежала по темному ночному городу домой, и разговор Рената с Костей не выходил из ее головы, заставляя ее сердце колотиться, а ладошки потеть. Что-то назревало. Ей было страшно и страшно интересно!

Она шла легко и быстро, помахивая своею маленькой белой сумочкой. Она улыбалась этому миру, солнцу и лету. Утреннее светило еще не жарило, а только слегка пригревало, разгоняя ночную прохладу, которая пряталась от него в тени раскидистых тополей и голубых елей.

Девушка шла по алее парка, весело стуча своими высокими и острыми каблучками. Ее небесно-синие глаза сияли, а на слегка подкрашенных губах была счастливая улыбка и люди, проходящие мимо, также улыбались ей, а потом еще останавливались и долго смотрели вслед этой утренней фее.

Это была невысокая девушка. Ее золотистые кудри, подпрыгивали в такт ее быстрым шагам, легкое голубое платье развивалось от малейшего ветерка, оголяя ровные и стройные ножки на высоких каблуках.

— Лялька, привет! Опять опаздываешь? — молодой бегун сбавил скорость и сейчас старался бежать рядом с девушкой.

— Нет. Мне сегодня на девять, — девушка тепло улыбнулась ему, и его лицо озарилось счастьем, а глаза заблестели. — Я слышала, ты соревнование выиграл? — спросила она паренька.

— Ага. Первое место, — гордо ответил он.

— Поздравляю. Какой же ты, молодец! — девушка не сбавляя скорости, хлопнула его рукою по плечу.

— Спасибо, Ляль. Кстати, ты, когда сегодня домой возвращаешься, может, опять встретимся, и я тебя провожу?

— Юрка, не начинай снова. Во-первых, я старше тебя на пять лет и, во-вторых, у меня почти есть парень, — улыбаясь, ответила ему Ляля.

— Как это почти? — паренек от неожиданности даже остановился.

— Просто мы еще не встречаемся, но он мне очень нравится, — не сбавляя скорости, ответила она ему и засмеялась.

— Понятно, — грустно протянул он, глядя ей в спину. — Ну, я тогда побежал, — и паренек развернулся и побежал обратно через парк.

— Пока, — помахала она ему в след рукою, не оборачиваясь.

Юрка ее сосед и вот уже на протяжении нескольких лет, пытается набиться ей в кавалеры. Девушка улыбнулась и быстрее зашагала по дорожке. Часы на ее руке показывали без десяти минут девять. Если опоздает, снова получит выговор.

Девушка ускорила шаг и ровно в девять зашла на территорию частной психиатрической клиники. Вот уже десять дней она проходит тут свою летнюю практику.

— Лялька, ты сегодня вовремя.

— Да, дядь Миша. Как ваша спина? — девушка махнула старому дворнику, который мел неширокие бетонные дорожки, засаженные вдоль красивыми цветами.

— Спасибо, дочка, сегодня получше, — он смотрел ей в след и улыбался. Она была как солнышко, которое появилось в жизни этой клиники, после стольких лет темноты.

За десять дней она знала, как и кого зовут, и не только обслуживающий персонал, но и почти всех пациентов. И каждый старался поделиться с ней своею радостью или печалью. Она для всех находила время и понимание. С каждым разговаривала, улыбалась и дарила тепло и ласку. Пациенты ее обожали, и всегда ждали, когда она придет к ним в палату, готовили ей подарки и даже самые буйные успокаивались, стоило ей только заговорить с ними. Что-то было в этой маленькой девушке такого, что завораживало каждого, кто встречался с ее глазами василькового цвета.

— Сережа, ты, что там делаешь? Опять траву ешь? — девушка сошла с бетонной дорожки и прямо по траве направилась к молодому мужчине, который сидел посреди лужайки и теперь пытался быстро проглотить то, что только что с таким блаженным выражением лица жевал.

— Ольга Борисовна, я просто…, - заикаясь, начал он оправдываться.

— Вставай, мой хороший. Ты же знаешь, что если Валентин Сергеевич тебя увидит, снова посадит в карантинку. Ты же этого не хочешь?

Молодой человек только замотал головою, и его черные сальные волосы закрыли его лицо. Девушка помогла ему подняться, поддерживая под руку, повела назад на дорожку.

— Если меня посадят в карантинку, то я не смогу показать свои рисунки Ольге Борисовне, — тихо пробубнил он.

— Ты что-то новенькое нарисовал? — девушка аккуратно потянула парня за собою в сторону большого белого здания клиники.

— Да, я нарисовал Ольгу Борисовну! — гордо сказал молодой человек.

— Правда? Спасибо тебе, большое. Я обязательно сейчас зайду и посмотрю на твои новые рисунки, хорошо? — девушка погладила его по плечу. Лицо молодого человека засияло.

— Я люблю Ольгу Борисовну! — девушка в ответ на его слова споткнулась и как ни странно, он поддержал ее за локоть, не давая упасть.

— С…спасибо. И почему за тобой никто не смотрит. Где Марта? — тихо произнесла она.

— Простите, я сбежал от нее. А вы скоро придете посмотреть на мои рисунки? — парень остановился и, развернувшись к девушке, старался заглянуть в ее глаза.

— Конечно, зайду. Только ты должен сначала помыться. Сегодня, какой день?

— Я не хочу! — резко ответил он. — Но ради вас… я помоюсь. Я знаю, что Ольга Борисовна не любит, когда у меня грязные волосы, — молодой человек поник головою. И почему почти все пациенты так не любили купаться, и их всегда приходилось уговаривать на эту процедуру.

— Вот и хорошо, молодец. Ты вымоешь свои волосы, а я приду и расчешу их, договорились? — молодой человек улыбался и кивал ей головою.

Девушка взяла парня за руку и снова потащила в сторону больницы. Он шел за ней и больше не сопротивлялся.

— Олечка, ты его нашла, — ей на встречу бежала маленькая, пухленька медсестра. По ее красному лицу, было видно, что она уже давно бегает и ищет своего пациента. — Сережа, ну, и зачем ты снова убежал? Я же волновалась и переживала за тебя. Мы как договорились, что ты будешь мне говорить, когда захочешь погулять.

Медсестра взяла его за другую руку, улыбнулась и, кивнув девушке, потянула этого высокого красивого парня в сторону здания. Оля осталась стоять на дорожке, и с грустью смотрела им вслед, она еще услышала, как он требовал побыстрее дать ему помыться, потому что иначе Ольга Борисовна не придет смотреть его рисунки и расчесывать его длинные и непослушные волосы.

Оля сжала свои кулаки. Сергей Дмитриевич, а теперь просто Сережа, Сереженька, был в прошлом знаменитым художником и довольно известным не только в этой стране, но и за рубежом. А после автомобильной аварии, в которой он очень сильно пострадал и перенес черепно-мозговую травму, он стал вот таким, не зная и не помня, кем он был раньше и как жил. И уже никто и нечем не мог ему помочь. Может, вот только она могла лишний раз улыбнуться и поговорить. А он благодарил ее, рисуя свои шедевры, за которые когда-то получал огромные гонорары.

— Оль, спасибо тебе, — Марта развернулась и, не выпуская руку своего непоседючего пациента, кивнула ей. — И беги скорее, тебя уже Валентин спрашивал.