Николай Воронков - Реалити - шоу

— Ну ты же знаешь, сколько сейчас дел — начал я оправдываться, но Верона ласково прикрыла мне рот ладошкой.

— Знаю. Поэтому давай просто помолчим, чтобы не портить настроение грядущими бедами.

Она прижалась ко мне, но мне уже стало интересно.

— А вдруг будет девочка?

— Может и девочка, — сонно согласилась Верона — но у золотых драконов почти всегда рождались мальчики.

Неожиданно до меня дошло, что Верона говорит про драконов не «вообще», образно, а конкретно про меня.

— И давно ты про это узнала? — насторожился я.

— Давно.

— Я же вроде при тебе никогда не раздевался, тем более при свете.

— Сложно было не заметить, когда ты почти час разгуливал голышом по лагерю бандитов. Сначала я восприняла его за искусную татуировку, и лишь потом поверила в его реальность.

Я вспомнил этот эпизод своей жизни и прикусил язык — в тот момент меня совершенно не интересовали чьи либо взгляды. Но тут же возникли новые подозрения.

— Так ты со мной только из-за… этого?!

— А ты со мной из-за моих денег?

— Не говори глупости!

— Вот и ты перестань!

Верона отвернулась от меня на другой бок и стала устраиваться поудобней.

— Что, теперь и разговаривать не будем? — мне даже стало обидно.

— О, боги! — старательно вздохнула Верона — Если и сынуля уродится таким же дураком, как и папаша, то какая же старость меня ожидает?!

Взяла меня за руку, положила ладонь себе на грудь, и я сразу заткнулся.

— Живот уже большой, а ты дёргаешься, задавая дурацкие вопросы. Я же начинаю беспокоиться. И удобнее так, и спокойнее.

Я повозился, обняв Верону со спины и устраиваясь поудобней. Попытался погладить Верону за разные места, но та сразу перехватила мою руку, снова положила себе на грудь, прижала своей для верности, и почти сразу сонно засопела.

А что ещё женщине надо, усмехнулся я. Сын толкается под сердцем, муж прикрывает и греет спину. Тихо, тепло и спокойно. Пусть беды подождут.

Проснулся я в отличном настроении. Повернулся набок, попытался обнять Верону, но под рукой была пустота. Немного пошарил вокруг, и тут только дошло, что спал то я на односпальной кровати. На ней и одному не шибко развернуться, не то что вольготно спать с беременной женщиной. Что за чёрт?! Усевшись на кровати, попытался собрать мысли в кучу. То, что я в здравом уме — предполагается. То, что я в своём лагере, в своей палатке на своей кровати — вроде бы факт. Так что это было? Сон? Невероятно яркий и живой, но сон? Вроде бы Верона в своем замке, до него неделя скачки верхом. Да и с животом накладочка. Я попытался посчитать сроки. Даже если Верона забеременела, то срок должен быть месяца два. А у женщины из сна срок был не менее пяти месяцев. Тогда кого или что я видел? Своё будущее или свои мечты?! Или меня снова подталкивает Эли в нужном направлении? Вот уж действительно вопрос. Я попытался снова вспомнить сон, и он вернулся во всех подробностях. Я снова ощутил тепло тела Вероны, толчки её живота под рукой, и даже улыбнулся силе будущего дракончика. Что бы это ни было, но пережить такое был приятно. Как знать, встреться мы с Вероной не здесь, а на Земле… Да даже и здесь, но без подсказок Эли, что бы у нас получилось? Я даже помечтал немного, вспоминая наши ночи. Но это всё в прошлом, а в настоящем меня ждала только тяжёлая работа и неизвестность.

Переправить всех мы не успели. Берег был запружен людьми, но ближе к вечеру разведка доложила, что пришельцы через пару часов выйдут к берегу. Ждать больше было нельзя. Я приказал пропускать только людей, а всё что мешает сбрасывать в воду.

А все, кто мог носить оружие, колонной двинулись к долине в паре километров от берега. Дорога всё равно проходила через неё, а суженные края позволяли сократить преимущество численного превосходства пришельцев.

Разместились мы обратным клином, если можно так сказать. Первая линия — «наши» кочевники, примерно три сотни. Вторая сотня — двести погранцов. И в самом узком месте остатки полусотни Пеко, защищающих меня. Мне вроде положено было руководить боем, но какая уж тут стратегия и тактика. Главным было одно — остановить. Дать время уйти женщинам. Остальное уже не играло роли.

Колонна кочевников начала вливаться в долину и почти сразу заметили нас. Послышались команды, и только что бесформенная масса стала стремительно перестраиваться. Отдельные всадники сбивались в десятки, те в сотни, и вскоре на нас двигалось уже три колонны по десять всадников в ряду. Можно было позавидовать такой выучке, но дальше началось непонятное. Всё более замедляя движение, колонны разбились на квадраты по сотне всадников, и стали как бы слипаться, всё более сокращая расстояние между собой. За пару сотен метров от нас они вообще остановились. Огромный квадрат, состоящий из восьми «сотенных» квадратов. Центр остался пустым, ну, если не считать пары десятков одиночек, не считавших нужным держать строй. Если там командир, то он хорошо устроился — со всех сторон его защищал строй минимум из десяти всадников. Для безопасности, наверное, хорошо, но кто же так воюет? При таком плотном компактном построении прямо таки напрашиваются охваты, окружения. И воевать при этом, судя по всему, смогут только передние ряды. И для лучников они являются прекрасной мишенью. Так в чём же дело? Ведь эти воины прошли много боёв, чтобы выработать победную тактику.

Над долиной установилась нехорошая тишина. Кочевники никуда не торопились. Смуглые лица с раскосыми глазами были похожи друг на друга как кукольные и выглядели равнодушными. Никто не хватался за мечи, никто не высматривал противника. Такое впечатление, что они нас просто не видели или уже считали покойниками, не стоящими внимания.

Я оглянулся на Дарджина. Тот пристально смотрел на пришлых, но тоже пока не собирался давать команду к атаке. Видимо непонятное построение и у него вызвало подозрение.

И вдруг для меня всё вокруг потемнело, как будто началось солнечное затмение, а из пустой середины квадрата стало подниматься нечто, похожее на три столба тугого чёрного дыма. Поднявшись метров на тридцать, столбы слились, образуя нечто вроде пузыря, а потом из него поползли гибкие щупальца, образуя над кочевниками нечто вроде зонтика, прикрывающее каре со всех сторон.

Мне почему-то стало нехорошо, но оторваться от этого зрелища я не мог. А зонтик, постояв немного, вдруг стал наращивать свои щупальца в нашу сторону. Причём щупальца становились всё более толстыми, а их движения всё более быстрыми. Они ворвались в передние ряды и начали раскачиваться по сторонам. Воспринимал я их как свитые клубы дыма, но их действие оказалось очень даже материальным — раздались крики боли, и люди начали падать, обливаясь кровью. Первые ряды стремительно редели, и только тогда я смог выйти из странного транса, овладевшего мной. Неужели это и есть та магия колдунов, о которой ходит столько страшных слухов? Непонятно и страшно, но надо что-то делать, пока колдуны не уничтожили моих людей.