Даниил Ремизов - Меланхолия авантюриста

Деревенская ратуша была центром и сердцем деревни. Это было трехэтажное деревянное здание с солнечными часами прямо посредине площади. По выходным около ратуши возникал рынок, где торговали деревенские жители и продавцы из других поселений и близлежащих городов. Из соседнего графства привозили разные диковинные вещи, и тогда на рынке начинало твориться безумие, каждый пытался в суматохе урвать себе какую-нибудь редкую вещицу. Шефин купил себе в кабинет громоздкие настенные часы с маятником. Маятник у часов был такой длинный, что подвешивать их пришлось чуть ли не к самому потолку. Но Шефин очень гордился своими часами, так как был одним из немногих в деревне, кто владел такой драгоценной вещью.

Деревенская власть находилась в руках восьми старост, которые избирались раз в пять лет, и отвечали за все, что происходило в деревне. К ним Шефин и отправился за разрешением, чтобы ему выделили отряд деревенского ополчения, с помощью которого он планировал найти и спасти Маршу. Около входа в ратушу его кто-то неожиданно окликнул:

— Шефин!

Обернувшись, он увидел бегущего к нему вприпрыжку Кенреда Пьихо.

— Рад, что вы с-сами решили зайти ко мне, но вынужден вас-с немного разочаровать, я с-сейчас с-слегка занят…

— Марша Сай исчезла, — резко оборвал Шефин.

— Так. Давно? Куда? Почему? — посыпались вопросы Кенреда.

— Марана, дежурная медсестра, опасалась за состояние Марши и просидела возле ее койки до утра, а во время пересменки пациентка исчезла.

— Может, она по нужде вышла? — резонно предположил Кенред.

— Не говорите глупостей, Кенред, с такими ранами она и двух шагов сделать не смогла бы без посторонней помощи! Кто-то воспользовался пересменкой и выкрал ее! Есть предположение, что это сделали разбойники.

— Интерес-сная, очень интерес-сная информация, — Кенред достал из кармана штанов помятую сигарету и закурил. — И на чем же ос-сновывается ваша теория, обос-снуйте.

Шефин неожиданно разозлился. Человек попал в беду, а этот выскочка Кенред Пьихо стоит и разглагольствует, тратя драгоценное время. Как деревенский следователь и представитель власти он был обязан кинуться на помощь Марше, собрать не меньше четверти деревенского ополчения и пуститься на поиски.

— Я все объясню в кабинете деревенских старост, — сказал Шефин.

Шефин и Кенред застали старост в зале совещаний, который представлял собой огромную комнату с одним продолговатым столом в центре, вокруг стола стояло восемь стульев по числу старост, каждый из которых заведовал определенной сферой деревенской жизни.

Альберт Дегно Строф занимал пост главного старосты, в его компетенцию входило проведение заседаний, координация работы своих коллег, а также занятие внешней политикой.

Мина Патун была единственной женщиной в этом коллективе, ей досталась роль главного надзирателя по застройке деревни. Ни одно здание не возводилось без ее ведома.

Бин Гардо командовал отрядами деревенского ополчения, коих было аж пять, по сорок человек в каждом. Ополчение отражало набеги гоблинов, разбойников, монстров и других незваных чужаков.

Ксак Пинетте — единственный человек в деревне, который окончил финансовую академию, и у жителей не оставалось другого выбора, как предложить ему должность старосты по сбору налогов. Люди доверяли ему. Но Ксак Пинетте нахально злоупотреблял доверием и невежеством людей, проворачивая махинации, которые никто не замечал.

Монтон Оливи был старостой по полям, садам и огородам. К весне он готовил график посева, который должен был строго выполняться по дням, несмотря ни на что. А к осени, когда урожай не удавался, а это случалось почти каждый год, всегда Монтон Оливи винил в этом непогоду, ленивых крестьян или богов, которые, по его словам, недолюбливали деревню Веселые Луга. Его речи были настолько убедительны, что жителям и в голову не приходило обвинять Монтона Оливи в некомпетентности. А чтобы жители деревни не умерли с голоду, старосте каждый год приходилось закупать на деньги налогоплательщиков продукты в соседних деревнях.

Кхоли Сан заботился о здоровье жителей деревни, и строго следил за тем, чтобы за помощью они обращались в больницу, а не шли к лжецелителям, сам же тайно обещал всем псевдоврачам большую награду за изобретение лекарства от выпадения волос, так как страдал облысением. Также он следил, чтобы в деревне не образовался культ какого-нибудь несуществующего божества.

Плут Гарри (это было его настоящее имя!) был начальником всех следователей в деревне, в том числе и Кенреда Пьихо. Преступность в деревне Веселые Луга была единственной сферой, с которой дела обстояли идеально — ее практически не было. Это позволяло следователям вести дела медленно и с невероятной дотошностью. Даже отчет о мелкой драке мог порой доходить до трехсот страниц рукописного текста. Для решения особо сложных задач Плуту Гарри должен был выделяться как минимум один отряд деревенского ополчения, но только с разрешения Бина Гардо. Но всякий раз, когда Плут Гарри просил предоставить ему в помощь отряд ополчения, Бин Гардо всегда отказывал ему, просто из вредности.

Эмельс Укхен — веселый толстяк, который на протяжении уже десяти лет являлся в деревне главным по торговым вопросам. Свой непререкаемый авторитет он поддерживал тем, что ввел праздник «День Деревни», на котором накрывались длинные столы, ломившиеся от еды и питья, повсюду проводились беспроигрышные лотереи, халява притягивала людей как магнит. Единственный, кто знал подноготную этой безудержной щедрости, был сам Эмельс Укхен. Каждый год на складах Эмельса скапливались просроченные продукты, а также непроданные и никому не нужные товары, от которых нужно было избавиться. Все это шло в ход во время праздника. Ржавые железные кружки, ложки, половники, глиняные горшки и кувшины, вышедшие из моды, деревянные тазы и скалки, женские платки и фартуки унылой расцветки — все эти ненужные вещи вызывали неописуемый восторг только потому, что бесплатно попадали в руки жителей. В радостном расположении духа они принимались за еду и вино и лишь поздним вечером расползались по домам, а утром просыпались с больной головой и расстройством желудка. Хоть это и случалось каждый год, никому не приходило в голову заподозрить в причине этих недугов самого Эмельса. Веселье и щедрость, которые дарил Эмельс Укхен, делали его любимцем жителей деревни.

— Уважаемые старосты, — Шефин прервал их непринужденную беседу, — у меня плохие новости.

Старосты замолкли. Их шокировали не слова о плохих новостях, а то, что их нагло перебили.

— Простите, а вы… — Мина Патун бросила недоброжелательный взгляд в сторону деревенского врача.