Даниил Ремизов - Меланхолия авантюриста

— Ну же, говори!

— А потом… — и он опять умолк. Пришлось заставить его продолжить очередным тычком.

— Я здесь и слушаю очень внимательно! — напоминаю я.

— А потом, много лет спустя, учитель потребовал отдать моего сына для алхимических опытов…

— Ах, ты, сволочь, — я что есть силы ударяю этого ублюдка в лицо. — Значит, для тебя важнее всего на свете твоя собственная задница? Захотел стать могущественным алхимиком в обмен на здоровье и жизнь собственного ребенка?

— Пойми, ребенка он потребовал потом… — обреченно вздыхает Александр. — Это условие я выполнить не смог.

— Врешь! — кричу я. — Не верю!

Меня тошнит от таких типов, как этот Александр. Если бы тогда в лесу я знала, кого взялась спасать, клянусь, я бы просто прошла мимо и напоследок пнула этого алхимика по заднице.

— А кто буйствует наверху? — спрашиваю я.

— Мой учитель…

— А давай ради потехи пригласим его сюда, — ехидно предлагаю я, — и пусть он прикончит своего несговорчивого и неблагодарного ученика.

— Не советую, его телохранители-монстры разорвут вас в клочья, а он, учитель, если захочет, то разнесет всю вашу деревню одним движением пальца…

— И что, те монстры твоих рук дело?

— Не совсем. Их придумал наш лидер, а я лишь доработал.

— Замечательная идея — всегда иметь при себе телохранителя, который убьет любого по первому требованию!

Александр хмыкнул и продолжил:

— Вскоре лидер начал набирать желающих, любого, кто хотел стать его учеником. Но большинству из них было не под силу понять и выучить алхимию. Это слишком трудная наука, требующая десятилетий упорного труда. Но горе-ученики шли к нему не за знаниями, а из желания стать бессмертными.

— Что? — я чуть не подскакиваю от удивления. — О каком бессмертии ты говоришь?

— Наш лидер знает секрет зелья бессмертия, которое позволяет человеческому телу не стареть. Я и мой учитель решили доработать его, но что-то пошло не так, новый препарат имел необычные побочные эффекты. Любой, кто принимал его, получал способность к трансформации в сильного и послушного монстра, при этом в любой момент он мог вернуться в человеческую форму.

— И сколько таких тварей бегает по земле?

— Много, очень много, и они среди нас.

— А зачем ты сбежал от них? Я не понимаю, мог бы оставаться с себе подобными.

— Из-за ребенка. При рождении он оказался одним из них, — и глаза Александра наполнились слезами. — Но в тайне от всех я сумел создать антидот, который уничтожил «тварь» в теле моего сына…

— Значит, раньше он был как те, которых я встретила в лесу? — удивляюсь я.

— Да, он был, но теперь стал человеком! У него же нет шерсти.

— А ты не врешь?

— Нет.

— Агрых! А-а-а! — и раздается надрывный детский плач.

— Что это? — недоумевает Каили.

— Ужас, — бормочет Ноника.

— Не понимаю! — с ужасом вскрикивает Сюзена.

И медсестры как по команде начинают медленно пятиться от ребенка и с визгом разбегаются по углам. Я не верю своим глазам: парень медленно обрастает шерстью, извивается, рычит. Александр хватается за голову и начинает бегать по комнате, как дикий кабан по клетке.

— Я же правильно рассчитал дозу! Я не мог ошибиться в расчетах, — он разговаривает сам с собой. — Что послужило причиной рецидива? Что?.. Только боль и стресс. Боль и страх. Боль и гнев. Понял, нужно срочно…

Александр не договаривает и мечется между стеллажами, затем резко становится спокойным, сосредоточенным и отрешенным от всего происходящего. Он улыбается и начинает насвистывать простенький мотивчик.

«Он сумасшедший, — мелькает у меня в голове, — его сыну плохо, а ему наплевать». Горе-алхимик начинает не спеша выливать в тазик содержимое некоторых пузырьков, вываливать туда же мази, капать бальзамы, сыпать порошки и тщательно размешивать всю эту массу ложкой. Беззаботный свист прерывается, его лицо делается сердитым, брови нахмурены, на лбу появляются глубокие морщины раздумья. Взгляд нервно бегает по стеллажам.

— Где? — спрашивает он.

— Что где? — переспрашивает Ноника.

— Савелия! — Александр ударяет кулаком по столу. — Весь подвал ей пропах, а я не могу найти!

Ноника лезет под стол, и вытягивает оттуда мешок.

— Вот…

— Но это же стебли!

Тогда Каили заползает под кровать и вытаскивает другой мешок.

— Вот!

— Это сушеные листья! — возмущается Александр. — А мне нужны только цветы!

Тут из ступора выходит Сюзена. Она бросается к одной из тумбочек, бережно вынимает маленький мешочек, на котором пришита бирка с надписью «Личная заначка господина Шефина» и отдает ее алхимику. Он высыпает высохшие цветы в приготовленную смесь.

— Знаешь, — тихо говорю я, — парню больно.

— Да знаю, знаю!

— Как сына зовут? — спрашиваю я.

— Никак… Его никак не зовут. Нам дают только имена, да и то не сразу. Если попадаешь в нашу организацию, то должен стать полностью чистым. И меня зовут не Александром! Раньше меня звали… я даже не помню, как меня звали! Но это не важно! Я начну новую жизнь, и мы с моим сыном будем жить долго и счастливо!

— В особенности ты, мистер бессмертный алхимик!

— Во мне больше нет препарата! Я вывел его из своего организма. Правда! — Александр вываливает густую кашу на стол и начинает ее раскатывать, словно тесто. — Я смертный, я старею и радуюсь этому, а мой сын…

— Чего ты добился? Твой сын потерял глаз, вот-вот превратится в монстра, а ты лопочешь о счастливой жизни?

— Это все он, тот, который наверху… — алхимик явно не хотел произносить имя своего врага. — Я понял, он боится, что я открою простым людям формулу бессмертия! А теперь срочно натрите этим малыша и заверните во влажную простыню на час.

Я кидаюсь на помощь и мы вчетвером с медсестрами принимаемся за дело. Лекарство оказывается замечательным, ребенок быстро успокаивается и начинает блаженно посапывать, а шерсть постепенно выпадает. Мы его заботливо заворачиваем, Сюзена берет его на руки и тихо покачивает. Тут я вижу, что за всей этой суетой Александра и след простыл.

— Сбежал, гад… — сквозь зубы ругаюсь я. — И сына бросил.

Оказавшись на втором этаже, Глека увидел, что по длинному больничному коридору неторопливо, нога в ногу шли два амбала, одетые только в потрепанные льняные штаны. Поравнявшись с бывшим наемником, они приветливо кивнули головами и добродушно спросили:

— Скажите, вы не видели здесь пробегающего мужчину в больничном халате с ребенком на руках?

— Хотите справиться об их здоровье? — осторожно спросил Глека.

— Нет, нам приказали поймать их, — совершенно серьезно ответил один из амбалов.

— Тогда вам придется пройти через меня, — Глека встал в боевую стойку, готовый атаковать в любую секунду.