Ян Ирвин - Врата трех миров

Было чудесное безветренное зимнее утро, когда Таллия и Шанд вышли из Готрима. Пригревало солнце. Однако продвигались они медленно, так как выпало много снега, а горная тропинка за ночь еще больше обледенела.

— Осторожно, тут может быть засада, — предупредил Шанд. На вершине горы они заметили следы пребывания там гаршардов: истоптанный снег и кострище. Но они не увидели ни одного гаршарда. Уже почти стемнело, когда Шанд с Таллией добрались до каменного павильона у Черного Озера. Луна еще не взошла.

Они провели разведку, все было спокойно. К тому времени, как Шанд с Таллией вернулись в свой лагерь, уже совсем стемнело, в небе ярко светила луна. Сейчас к Сантенару была обращена ее светлая сторона. Заканчивался четвертый день хайта, а скоро закончится и неделя в середине зимы. Опасаясь разжечь костер, они пообедали холодным мясом, хлебом и фруктами, отхлебнули из фляжки Шанда, чтобы согреться, и быстро забрались в спальные мешки.

Незадолго до рассвета Таллия проснулась оттого, что Шанд положил ей руку на плечо. Он протягивал ей кусок черного хлеба и кружку ледяной воды.

Было около полудня, когда они добрались до крутого подъема к башне Каркарон. Тут не было никаких следов — поверх них лежало покрывало снега, выпавшего ночью. День был тихий, ярко светило солнце. Прямо перед ними возвышался Каркарон. При дневном свете было видно, что часть башни обрушилась.

Каркарон выглядел как-то странно: казалось, он деформировался под собственной тяжестью.

— Надо быть осторожными, — сказала Таллия. — Башня может вот-вот рухнуть.

— Видимо, в ней никого нет, — заметил Шанд.

На стенах не было стражников — прежде там повсюду несли караул гаршарды. Тем не менее Шанд и Таллия пересекли арену с большой осторожностью. Наконец, бросив взгляд на петляющую между камней тропинку, которая вела к воротам, они собрали все свое мужество и побежали.

— Какое ужасное заброшенное место, — сказала Таллия, когда они взбирались по ступеням. — Неудивительно, что Базунец сошел с ума.

— Он был сумасшедшим уже тогда, когда решил построить тут башню, — заметил Шанд.

Таллия взглянула на бронзовые статуи у входа и обомлела:

— Это транксы! Как это Базунец сумел их так точно изобразить?

— Я бы сказал, что его исследования были успешнее, чем полагали, — тяжело дыша, ответил Шанд.

Они обнаружили, что ворота заперты, но под проломом в стене была груда обломков, по которой легко можно взобраться. Вскарабкавшись на груду, двое разведчиков заглянули в башню на уровне первого этажа. Там ничего не было видно, кроме мусора и снежных сугробов. Тогда они двинулись дальше.

Внутри атмосфера была еще более странной. Лестница казалась иной каждый раз, как Таллия бросала на нее взгляд. Иногда чудилось, что она ведет вниз, а не наверх, а иногда — и вверх, и вниз одновременно, хотя это и представляется невероятным. А пару раз уголком глаза Таллия увидела Стену-мираж, которая, изгибаясь, шла через здание.

Винтовая лестница в основном уцелела, хотя ряд ступенек обрушился. Тут и там на стенах виднелась резьба, прекрасно выполненная, но совершенно непонятная. Должно быть, это сделали гаршарды: резьба была свежая. Таллия и Шанд остановились на лестнице и выглянули в амбразуру. Им открылся вид на крутые склоны скалы, обледеневшие до самого дна пропасти, на краю которой стоял Каркарон.

— Не нравится мне это место, — сказала Таллия. — Я чувствую, как здесь стонут сами камни.

— Ну что же, немудрено — после всего того, чему они стали свидетелями. Но место тут было странное еще до строительства Каркарона, и таким оно останется после исчезновения самой памяти о Базунеце и его творении. Это одно из мощнейших магических мест на Сантенаре, где фокусируются энергетические токи, идущие из сердцевины мира. Отец Караны был заворожен Каркароном.

— Каким он был?

— Галлиад? В некоторых отношениях странный человек. Он был блистателен, но тем не менее пария. Видишь ли, Галлиад был аркимом только наполовину, так что он не ладил ни с сантенарийцами, ни с аркимами. Он всюду был чужаком.

В комнате на самом верху башни они обнаружили полную разруху. Добрая треть восточной стены обрушилась и осыпалась наружу, покореженный остов крыши прогнулся до самого пола. Стены были опалены, и кое-где камень расплавился. В полу была огромная вмятина. Она была гладкая, как стекло, а диковинные изгибы по форме напоминали контуры машины Рулька. Комната была совершенно пустой — лишь на полу валялись остатки еды и разбитая тарелка. Каркарон покинули.

Воздух в комнате неторопливо двигался, и в нем то и дело вспыхивали огненные точки, даже когда солнце скрывалось за облаками. Голоса Таллии и Шанда все время звучали по-разному; иногда им вторило эхо, а порой казалось, что их, наоборот, кто-то пытается приглушить, в такие моменты, Таллии и Шанду даже приходилось кричать, чтобы быть услышанными.

Шанд сидел на полуразрушенной крыше, постукивая каблуками о балку.

— В чем дело, Шанд? У тебя совершенно убитый вид.

— Я слишком стар. Мне не для чего больше жить.

— Как насчет того, чтобы найти Карану?

— Он забрал ее с собой. Тут я абсолютно бессилен.

Таллия оставила его сидеть, а сама, спустившись по лестнице, обыскала весь дом: каждую кладовку, каждый шкаф, двор и все сараи и пристройки. Она заглянула в погреба и даже в бочку с водой, покрывшуюся толстым слоем льда. Таллия ходила вокруг стен, высматривая, не сбросили ли туда что-нибудь или кого-нибудь, но нашла лишь мусор, аккуратно сложенный в помойное ведро: кости, объедки и сломанные вещи.

Снова взобравшись наверх, Таллия увидела, что Шанд сидит все так же неподвижно, глядя на пол.

— Ничего не осталось, — сказала она. — Что бы они ни приносили с собой, они все забрали. И никаких следов Караны.

Шанд вздохнул:

— Давай попытаемся разгадать, что случилось. Мы знаем, что машина сработала безотказно и путь в бездну был найден, поскольку транкс мог явиться только оттуда.

— Почему ты так уверен в этом? Откуда такие вещи известны тебе? — поинтересовалась Таллия. — Даже Мендарк не знал названия этой твари.

— Как-нибудь в другой раз, — отмахнулся Шанд.

— Ты думаешь, Рульк отправился туда?

— Никто по доброй воле не отправляется в бездну. Это место, из которого бегут, через которое в случае крайней необходимости переправляются, чтобы попасть из одного мира в другой. Создания же, которые там обитают, были слишком поглощены тем, чтобы удрать из бездны самим, так что едва ли они утащили Рулька к себе. Нет, он либо отбыл на Аркан, либо все еще находится здесь.

— Здесь? — удивилась Таллия.

— Я имею в виду на Сантенаре — по-видимому, в Шазмаке, со своими гаршардами. Тут их было полно. Полагаю, понадобилось слетать не раз, чтобы переправить их всех в Шазмак.