Денис Петров - Химера (СИ)

— Ты звал меня? — Ольга легким дуновением проскользнула в кабинет и замерла на пороге.

Мужчина, стоявший сейчас у окна, спиной к ней, всегда оказывал на девушку гипнотическое воздействие. Гордый и непреклонный как древний обелиск он не опускал головы, даже если не было сил устоять под гнетом навалившихся проблем. Вот и сейчас он, словно колосс, возвышался на фоне огненно-багряного закатного неба. Слегка удлиненные, аккуратно уложенные седые волосы пышной волной лились по шее, едва касаясь плеч. Неизменный серый костюм тройка сидел на нем как влитой. Ольга улыбнулась. Если он сейчас повернется к ней лицом, она увидит белую рубашку в тонкую полоску, галстук с широким узлом и золотой зажим с алмазной гранью. Просто и элегантно. Этого человека можно было демонстрировать общественности как символ стабильности и постоянства. Единственное, чего она никогда не могла угадать — это цвет галстука.

В обширных гардеробах особняка хранилось несколько сотен этих аксессуаров мужской моды, и владелец кабинета всегда сам выбирал тот, что соответствовал его настроению и собственноручно завязывал его.

— Все готово к началу работы? — он, наконец, повернулся и одарил Ольгу мягкой отеческой улыбкой.

Бордовый в тонкую золотую полоску. Девушка улыбнулась в ответ. Ей всегда было приятно видеть на нем свои подарки, тем более что, она не сомневалась, он помнит, кто и что ему дарил, даже если с той поры прошли долгие десятилетия.

— Мастера сейчас заканчивают монтировать оборудование. Завтра утром можно приступать! — изящным жестом она протянула собеседнику пару ключей от нового офиса.

— Отдай их своему будущему начальнику. Ты ведь уже получила документы?

Вопрос был чисто риторический. Если бы по чьему-то недосмотру Ольга вдруг не получила необходимые бумаги, несчастный уже корчился бы в муках, подвергнутый страшной казни и молил своих палачей о скорой смерти.

— Ты уверен, что этот человек нам подойдет? Мне кажется, он не совсем надежен, а я подготовила тебе несколько кандидатур. Уверяю — они лучшие в своем деле!

— Я ни сколько не сомневаюсь в твоих способностях находить нужные кадры, но сделай одолжение старику! Побеседуй с тем, кого выбрал я, а если он откажется, я просмотрю твой список. Однако, уверяю тебя, этот человек — именно тот, кто нам нужен. Ты не будешь разочарована.

Мягкий, почти просительный тон мог бы обмануть стороннего наблюдателя, но Ольга слишком хорошо знала своего собеседника, чтобы допускать подобные ошибки. Решение принято и ей осталось только исполнить его. Она не всегда понимала, какие мотивы движут стоявшим перед ней человеком, но когда очередная партия подходила к концу, все непременно вставало на свои места и выглядело совершенно естественным.

— Не затягивай с этим… — как бы между прочим обронил седовласый мужчина вновь поворачиваясь к окну. — У нас уже есть первый заказчик, и дело не терпит отлагательств.

Ольга поклонилась, уверенная, что он почувствует ее жест даже стоя к девушке спиной, и покинула кабинет.

Максим лежал на кровати и силился понять, что же его разбудило. Как ни крути, а это утро точно не было добрым, как, впрочем, и все, за последние несколько… такие длительные подсчеты в столь плачевном состоянии ему не давались. Какой-нибудь лощеный доктор медицинских наук, поправляя очки в тонкой оправе, сказал бы: абстинентный синдром! За такими умными фразами не видно сути. Сейчас вообще предпочитают говорить так, чтобы не сказать ничего определенного.

Баба Зина с третьего этажа — бизнесмен местного разлива по разливу всем страждущим, жалостливо цокая язычком прошамкала бы: похмелье. Это истинно русское слово гораздо правдоподобнее обрисовывало тягостное состояние Максима, но его народно-смягченный отзвук портил все впечатление, оставляя ощущение недосказанности, неприятным червячком копошащееся под ложечкой. Вроде бы ничего сверхъестественного, можно стерпеть, но раздражает до жути. Подобное чувство иногда вызывают хэппи-энды в голливудских блокбастерах. Ты конечно же не садист-извращенец и рад, что все герои благополучно вернулись домой, преодолев жуткие опасности и козни коварных недругов и в очередной раз спасли многострадальных мир, но умом понимаешь, что так не бывает и в жизни обязательно убили бы того, кто особенно дорог, потому что жизнь эта, ужасно сволочная штука.

Было еще одно слово. Краткое и четкое, как удар топора по дубовой колоде, на которую без колебаний положил бы свою голову любой, кому хоть однажды довелось испытать на себе всю эту неповторимую гамму чувств, ибо быстрая смерть всегда лучше долгой и мучительной пытки — бадун. Грубо, но по существу.

Звук, вырвавший Максима из тягостно туманной неги повторился и на этот раз прозвучал более четко: дверной звонок.

— Кого черти принесли в такую рань?! — ругнулся он и косо посмотрел на часы — половина одиннадцатого.

Звонок прозвучал еще более настойчиво. Надо будет срезать контакты, чтоб всякая шпана по утрам не донимала, решил Максим, но с кровати все-таки поднялся. Чутье подсказывало ему, что незваный гость просто так не уйдет и придется лично учить его хорошим манерам. На счастье, мятые потертые джинсы и майка, пусть и не первой свежести, оказались уже на нем, значит опять вчера лег не раздеваясь. Чудно! Не придется искать их по всей квартире. Максим поскреб пятерней сбитую клоками щетину и поплелся в прихожую.

На пороге обнаружилась девушка. Внешность ее настолько разительно отличалась от окружающей обстановки, что создавалось впечатление, будто она излучает светящуюся ауру, не дающую скверне хрущевского подъезда, приблизится к ней. Густые черные волосы забраны в тугой узел на затылке. Легкая блузка распахнута чуть больше чем позволительно в приличном обществе, узкая черная юбка заметно выше колена, длинные стройные ножки, туфли на высоком каблуке, подмышкой дорогая кожаная папка — офисный вариант с не слишком строгим дрес-кодом и поправкой на установившуюся этим летом жару. Максим мысленно усмехнулся своим рассуждениям: тело пришло в упадок, а мозг продолжает работать как часы, анализируя даже малые крохи, поступающей в него информации. Профессиональные навыки не так-то просто растерять.

— Я не покупаю товары для домохозяек! — грубо рявкнул он на стоящую перед ним девушку и собрался захлопнуть дверь, но носок черной туфельки изящно уперся в потертую обивку, не позволив ему этого сделать.

Однако! Шустрая девка!

— Максим Сергеевич Заславский? — по тому гостьи невозможно было определить вопрос это или утверждение. — Майор милиции.