Сергей Уксус - Остров - 3

version="1.0" encoding="utf-8"?> sf_fantasy Сергей Уксус Остров - 3

Третья часть. Надеюсь, последняя.

v 1.00 — создание файла

«У дракона драконье ВСЁ!!! Ага, именно так — большими буквами и с кучей восклицательных знаков. И я не про чешую, хвост, крылья и зубы. Нет. Я про драконье упрямство, которому позавидует пресловутый осёл, драконий желудок, переваривающий (проверено!) даже камни и сталь, драконий аппетит, не дающий оторваться от жратвы (назвать тот же самый серный колчедан, к примеру, нормальной едой язык как-то не поворачивается), пока живот не станет таким большим, что короткие лапки еле-еле достают до пола, драконий сон и много чего ещё. Список можно продолжать очень долго. А у новорождённых (или только что вылупившихся, суть не в названии) дракончиков ко всему этому добавляется ещё и ДРАКОНЬЕ ЛЮБОПЫТСТВО!!! Заставляющее совать свою голову в такие места, что срочно вызванная бригада дварфов-мастеров целый час чешет затылки, пытаясь сообразить, как её — эту самую голову — достать. Не отрывая при этом от шеи.

Откуда я всё это знаю? Извините, забыл представиться: Сергей, тот самый новорождённый дракон. Точнее, был новорождённым десять лет назад.

Когда эти самые десять лет назад старый пень, по чьей-то ошибке именуемый смотрителем и Хранителем, предложил мне сменить тело, я охренел. Сначала от самого предложения. Потом от того, кем я стану. Ну, а под конец…

О том, что пришлось перенести Касу (а смысл выпендриваться и что-то выдумывать? Имя как имя), даже представлять не хочется. Достаточно сказать, что до первой линьки кое-чья хвостато-крылато-чешуйчатая тушка пыталась попробовать на зуб Стальную Леди. Причём не единожды. До первой линьки. Целых два здешних месяца. Которые, несмотря на всю абсолютность драконьей памяти, я так и не смог вспомнить отчётливо — только туман, сквозь который то тут, то там проступают обрывки тех или иных событий. Например, как я удирал по пещерам от разозлённого партнёра, явно желающего оторвать мне что-нибудь нужное. Или как вкусно пахнущая железка вдруг больно стукнула по носу (позже выяснилось, что это был арбалет, принадлежавший одному из пришедших по какому-то делу дварфов и неосмотрительно оставленный им на столе).

А ещё — Лин. Я потом так и не смог выяснить, как ей удалось уломать сначала Ира, а затем и Хранителя, но она появилась в пещере примерно через двадцать дней после моего вылупления и…»

Когда багровая пелена ярости слегка рассеялась, Линера с удивлением увидела прямо перед собой ошарашенные глаза того самого старика, к которому её в конце концов привёл брат, почему-то оказавшиеся слишком близко. Некоторое время она смотрела в них, не понимая, что происходит, а потом сбоку раздался встревоженный голос Ирнаена:

— Лин! Лин, ты меня слышишь?! Лин, отпусти, пожалуйста, уважаемого смотрителя! Лин, слышишь? Лин!

«Смотрителя? Отпустить? — лихорадочно заметались мысли в голове женщины. — Какого смотрителя? Ка… Смотрителя?!» — издёрганное тревогами последних дней сознание не выдержало, ноги подкосились, и Линера осела на грязный деревянный пол, так и не разжав пальцев, вцепившихся в отвороты потрёпанной кожаной куртки.

В себя она пришла от того, что кто-то водил по её лицу мокрым и шершавым, слегка царапая кожу, а смутно знакомый старческий голос повторял:

— Сергей, перестань. Сергей, ну всё уже! Сергей! Да отойди ты! Дырку пролижешь!

«Да уж. Тяжело пришлось девочке. Мало того, что живую легенду узрела воочию, так ещё эта самая легенда её за мамку приняла. Ну, и каждый раз, когда за ней (легендой, в смысле) кто-нибудь (Кас, у других наглости не хватало) гнался, потрясая очередным огрызком, за юбку этой самой мамки и пряталась. Именно за, а не под! Не признают на острове кринолинов, фижм и прочих извращений. Так что без намёков, пожалуйста! А то и так эта скотина партнёристая достала уже. Нет бы про что хорошее вспоминать всё время…

Но вернёмся к нашим баранам. Линька у драконышей — этап взросления. Мне это объяснили. Правда, после того, как сам допёр, но лучше уж поздно, чем никогда. И возраст у малышей линьками измеряется: до первой, после надцатой… Раньше измерялся, если точнее. Когда чешуйчатые «птенцы» хоть и не были чем-то обычным, но всяко уж страшной редкостью не являлись. Когда о каждом свежевылупившемся тут же сообщали родственникам, соседям, друзьям. Когда…

Когда-нибудь, если я правильно понял прочитанное в подсунутых мне книгах, всё опять станет точно так же. Потому что на самом деле драконы — это…»

— Сергей, ты где?

Бли-и-ин! Ну вот за каким хреном я ему понадобился, а?! Только-только ведь делом занялся! В смысле, мемуары писать начал. Ага. Для потомков. Та-ак, ща быстренько всё прячем…

— Сергей!

— Да иду я, иду! Кас, ну чё ты орёшь, как Гулон при виде выпивки?

Как был гоблином, так им и остался. Это я про партнёра. Про то, что либо прячется, либо пакостит. Или всё сразу — у него это хорошо получается. Даже ошейник не спасает, который ещё первые драконы для своих чад придумали и сделали. Не спасал, точнее. Смотритель эту штуку, блокирующую магию, с Сергея после позапрошлой линьки снял. Типа, умный уже, с мозгами дружит… Угу, умный. Первым делом зараза эта стала мне под ноги табуретки подсовывать. Телекинезом. Мол, чтобы не расслаблялся и бдительности не терял. Воспитатель, Тьма его… Когда расслабляться-то, а? И с кем, если сижу в этих … пещерах безвылазно? И выпивка по-прежнему ни гобла не действует… И беленькая с тёмненькой не приедут. А если даже и приедут, то… Замужем они. Обе. И у обеих уже сыновья подрастают. Казус и Казус. Вот! Это Ирнаен постарался. Ну, в смысле, с именами. Точнее, не с самими именами даже, а… это… как его… Тьфу, Тьма! В общем, новости нам принёс. То есть приносит. То есть… Ну… Э-э-э…

— И зачем ты меня звал, двуногий? — угу, явился наконец-то. Хвостатый. Вот погоди, разрешит тебе смотритель тело менять… — Чего молчишь, а, партнёр? Опять какую-то гадость придумал? — во, всегда так — я виноват! А сам?.. Ладно уж, потом поругаемся.

— Сергей, смотритель сказал, скоро дварфы придут.

— И что? В первый раз, что ли? Опять напоим и…

Хе! Любимая шутка — соревнования «кто больше выпьет». Точнее, кто кого перепьёт. Ещё с того раза, когда мою голову выковыривали. Кас рассказывал. Он потом с коротышками неплохо посидел — мастера денег за работу не взяли, но вот зато принять на душу за здоровье спасённого согласились с удовольствием.