Ярослав Бабкин - Незнакомая звезда

— Какое невежество, — пробормотал Родгар, хватаясь за голову…

— Это ваши учёные ничего не понимают, — отпарировал Броган, — только ерунду всякую в книжках пишут, а потом других учат. Всем же известно, что земля плоская и стоит на трёх баранах. А один из этих грамотеев мне битый час рассказывал, что она круглая! Ха. Разве мы тараканы, чтобы удержаться на круглом? Мы бы все упали в бездну, если бы он был прав.

На этот раз удручённо вздохнул уже и Орелий.

Теперь их путь шёл вниз, к озеру. Тропа, столь же малозаметная, как и на подъёме к перевалу, серпантином извивалась среди мохнатых почти чёрных елей, густо усеивавших склон. Временами по сторонам открывались небольшие прогалины, заросшие пожухлой осенней травой. Снега с этой стороны хребта почти не было. Да и воздух был суше и не таким промозглым.

На одной из прогалин Мольфи увидела заросли дикого винограда. Среди потемневших листьев ярко выделялись мелкие лилово-чёрные ягоды. Она не удержалась, сошла с тропы и сорвала несколько штук. Вкус был терпко-кислым, но освежающим.

— Не отставай, — окрикнул Родгар.

— Сейчас, одну минутку…

Она сорвала ещё гроздь и бросила её в походную суму. Взгляд упал на крупные спелые ягоды, глубже среди кустов. Она протянула руку и остановилась.

Из зарослей на неё смотрели маленькие чёрно-бурые глазки. Она попятилась. Медведь шагнул за ней. Только теперь, когда он бесшумно выступил из листвы, она поняла как он огромен. Глаза зверя были почти на уровне её лица.

— Моль… — голос Родгара где-то позади сорвался в сиплый выдох.

Медведь был старый. Широкую морду прочерчивал длинный заросший шрам, рассекавший большой влажный нос, и уходивший ко лбу. Хищник подслеповато моргнул и шумно втянул воздух. Его мясистые подвижные губы едва не касались лица Мольфи. Она ощущала тяжёлое дыхание и видела, как поблёскивают тёмно-жёлтые клыки.

Девушка ещё попятилась. Зверь продолжал её внимательно рассматривать. Сзади треснул под чьими-то ногами сучок.

Медведь ещё раз втянул носом воздух и фыркнул, забрызгав ей лицо. Мольфи на секунду зажмурилась, а потом снова открыла глаза. Зверь развернулся к ней толстым мохнатым боком, и ушёл в заросли.

— Ты цела? — Родгар схватил её за плечо, — я испугался… испугался, что…

Мольфи обернулась к нему и неожиданно зло ответила.

— Что из-за меня с тобой что-то может случиться?

Родгар вздрогнул, побагровел, замахнулся, но опустил руку.

— Думай как хочешь, — он выпустил её плечо.

— Прости… я тебя обидела, я не хотела. У меня сорвалось…

Он развернулся и молча зашагал прочь.

Девушка, мелко дрожа, опустилась на пожухлую траву.

— Он действительно не мог ничего сделать, — оправдательно произнёс Орелий, — зверь был слишком близко. Медведь бы убил тебя одним движением…

— Я понимаю, — едва слышно ответила она, — наверно лучше, если бы так и случилось…

— Мольфи! — Орелий нахмурился, — ты совсем расклеилась и несёшь всякую чушь. Выпей лучше.

Он достал из-за пазухи небольшую фляжку.

Девушка отхлебнула и закашлялась.

— Что это за гадость?! Жидкий огонь с можжевеловым вкусом?

— Ничего, зато взбодрит.

Остаток дня они прошли молча и понуро. Исключая Брогана, который отчего-то стал неожиданно довольным и радостным и даже мурлыкал себе под нос какую-то мелодию. К вечеру они вышли к небольшой горной речушке и горец ухитрился выловить на ужин пару жирных форелей.

— Нам повезло, — заметил Орелий, принюхиваясь к жарящейся на костре рыбе.

— Пока девушка с нами, клянусь, удача нас не оставит, — довольно улыбнулся Броган.

Орелий удивлённо посмотрел на горца.

— На перевале ты был уверен, что мы обречены. Теперь клянешься в обратном. Что случилось?

— Хозяева Гор благоволят ей. Они послали испытание на перевале, и им понравилось то, что они увидели… Если бы она была из наших, то стала бы великой кудесницей. Благословен был бы клан в котором она родилась.

— Почему ты так решил?

— Ты же всё видел, — хмыкнул Броган, — неужели у тебя нет глаз. Сам Хозяин Гор вышел к нам и благословил её.

— Ты о медведе? Это же просто зверь!

— Амака не просто зверь. Амака старый хозяин. Давным давно они были людьми — сиирт-амкун, но когда пришли наши предки и одолели их, они оделись шерстью и ушли с плодородных земель. Но горы и лес так и остались в их власти. И Хозяева Гор часто принимают их облик, выходя к людям.

Орелий задумчиво пошевелил прутиком в костре.

— Странные вы люди, горцы, ведь всё это наивные сказки, но что-то в них такое есть… даже не знаю что. Какой-то намёк, что ли.

Он выбросил прутик в огонь.

— Будем надеяться, что ты хотя бы в отношении удачи не ошибаешься.

Дом был странным. Мольфи никогда подобных не видела. Он был не столько построен, сколько наполовину пристроен к склону холма, а наполовину в этом склоне выкопан. Три стены были сложены из плоских серых камней, а четвёртой служил заложенный брёвнами край раскопа. Выстеленная дёрном крыша незаметно переходила в заросший травой гребень холма, так что снаружи девушка не сразу смогла понять, где же тут находится жильё. Лишь обойдя травянистый бугор с другой стороны, она увидела буквально выраставшую из земли неказистую постройку.

Средних лет хозяйка приготовила гостям котелок овсяной каши, щедро заправленной топлёным маслом, и достала откуда-то из выкопанного в холме погреба круг сыра и кувшин молока.

Мольфи вяло ковырялась ложкой в миске с кашей. Овсянка ей не нравилась. Ей вообще здесь не нравилось. По эту сторону гор всё было другим, не таким как дома. Земля дыбилась горными хребтами и скалилась каменными откосами, деревья пахли смолой и щетинились колючей хвоей. Здесь была другая еда, другие запахи, даже небо и звёзды казались ей здесь другими — резкими и яркими, без полутонов и дымки. Это был иной мир, отличный от того, что остался там, в прошлом.

В очаге щёлкали смолистые поленья. Подхваченные дымом искорки хороводом взлетали вверх, к густо вычерненным копотью стропилам. Дымохода здесь не было, и чад вытягивало на улицу через маленькое треугольное отверстие над дверью.

Броган о чём-то тихонько беседовал в углу с хозяйкой. Родгар и Орелий горячо обсуждали дальнейший маршрут.

— Надо сворачивать на юг…

— Нет, за Диким Пиком мы окажемся в землях, где Чёрный Ворон чувствует себя как дома. Говорят, где-то в тех краях их тайный замок…

— Но другого пути в Серениссу нет.

— Можно забрать восточнее…

— Восточные перевалы выше. Мы не успеем до снегопадов…

— Обождём до весны…

Мольфи отложила ложку и пробралась вдоль стола к выходу, пробитому в противоположной от холма стене. Её ухода никто не заметил.

Она поднялась по ведущим к двери ступеням и вышла на улицу. Воздух был холодным и прозрачным. Солнце уже опустилось за кромку гор, и на землю упали длинные лиловые тени. Небо над вершинами окрасилось красным, а края облаков очертила яркая позолота.